В свои 63 года гродненский скульптор Николай Скляр занимается всем понемногу: режет по дереву, зарабатывает деньги и путешествует по свету. Работает как индивидуально, так и в составе больших коллективов, регулярно участвует в пленэрах, имеет богатый опыт персональных выставок и... продолжает творчески познавать мир.
Важные мелочи
Этот год для скульптора был насыщен событиями, мероприятиями и впечатлениями: подготовка к персональной выставке, участие в республиканском, а затем в четвертом международном пленэре резчиков по дереву.
— Приезжали молодые ребята из России, — рассказывает Николай Скляр. — Интересно было посмотреть на их немного иной, новый подход к резьбе, поучиться. Я не сторонник копировать, перенимать что-либо целиком. Но бывают нюансы, мелкие детали, которые могут сделать работу более совершенной. Я стараюсь не терять бдительности, не проходить мимо хорошей работы.
Мне очень нравится скульптура грузинского мастера Элгуджи Амашукели. Она очень организованная, с интересной национальной стилизацией. Среди белорусских мэтров — это, безусловно, скульптор Заир Азгур.
Основательная школа
По образованию Николай Степанович — дизайнер, в 1968 году окончил Киевский художественно-промышленный техникум.
— В то время в Украине как раз шло зарождение дизайна, — вспоминает мастер, — и мы прошли основательную школу. Учились пластике, скульптуре, рисунку, живописи, проходили конструирование, много чертили. После окончания учебы я переехал в Гродно и работал на заводе торгового машиностроения в конструкторском отделе, позже занимался оформлением интерьеров предприятий энергетической отрасли. Тогда существовала целая сеть институтов технической эстетики, с которыми я напрямую контактировал. Часто работал в составе творческих групп над воплощением больших проектов: вспоминается, к примеру, комплексная разработка стиля для Гродненского городского РЭСа.
Но самое любимое занятие мастера — это резьба по дереву, скульптура.
Кантри или канадзава
— Какова популярность дерева как материала? — задала я вопрос.
— Понемногу дерево возвращается в наши дома, усадьбы, — ответил Николай Скляр. — Пусть оно порой не такое эстетичное, как, например, пластик, но это “правильный” материал.
У мастеров садово-парковой скульптуры чаще всего заказывают либо группу скульптур единой тематики, либо единичный экземпляр, который становится центром композиции. Причем выбор персонажей и сюжетов — от традиционных до самых экзотических — не ограничен. Наиболее популярны сегодня стили кантри (или деревенский), африканский и японский. С мастером нужно только утвердить эскиз, выбрать материал и... дождаться заказа. Деревянная скульптура дешевле каменной и способна придать дачному участку не излишнюю монументальность, а неповторимый “теплый” колорит. Расценки на деревянные скульптуры или элементы оформления разные. К примеру, за высокохудожественную скульптуру из дуба у вас могут попросить 1200 долларов. Есть предложения сделать деревянную скульптуру любого размера из липы и дуба за 600 долларов. Благоустройство территории в среднем обойдется в 400 долларов за квадратный метр.
Крокодил вместо лисы?
— Совсем недавно завершилась ваша персональная выставка, которая называлась “Коты и Птицы”. Каков характер ваших персонажей? — поинтересовалась я у искусного резчика.
— У меня все коты очень правильные и не охотятся на птиц, — ответил мастер. — Они, например, дружат с мышами, ходят с ними за сыром, с птичками делятся рыбкой.
— А с какой породой дерева вы любите работать?
— С дубом, который в нашем регионе лучше всего использовать для больших скульптур. Во-первых, это крепкое дерево, скульптура из него сохранится очень долго. Во-вторых, по своим эстетическим качествам оно очень приятное. Мне приходилось работать с разными породами дерева: с тополем, липой, ольхой, сосной. Иногда, например, организаторы пленэров предлагают для работы ту или иную породу дерева. И тогда каждый скульптор показывает свое искусство, в том числе в знании особенностей предложенного материала.
— Вам знакомы особенности любой породы древесины?
— Я не могу с полной уверенностью объявить, что я со всем знаком. Один мой коллега говорил: “О, Николай сквозь дерево видит”. Не вижу я сквозь дерево — это легенда. Бывает, разные сюрпризы преподносят даже те деревья, которые ты якобы хорошо знаешь. Но все же (улыбается мастер) я сосну от дуба отличаю.
— А вот интересно: когда вы берете кусок дерева, то сразу знаете, что вы из него будете делать, или в процессе само дерево подсказывает, что из него может получиться какая-нибудь другая фигура или элемент оформления?
— Так не должно быть, когда ты захотел сделать лису, а у тебя получился крокодил. Это очень плохо. Другое дело, если тебе нужно изначально подстроиться к материалу. К примеру, на одном из пленэров в Гродно я решил вырезать скульптуру украинца. А дерево мне попалось с сучком внизу. Мне стало жалко его отпиливать, и я вырезал у ног персонажа кота. Получилась сюжетная композиция: украинец курит трубку, а кот закрыл себе морду лапой, спасаясь от дыма.
Гродненский граф Калиостро
В творческой жизни Николая Скляра были такие значительные совместные работы, как художественно-мемориальный комплекс “Путь Коласа”, который начинается около мемориальной усадьбы Акинчицы и насчитывает свыше 40 деревянных скульптур по мотивам произведений Якуба Коласа, а также историко-культурный комплекс “Гродненская крепость. Партизанский лагерь”, для которого мой собеседник с коллегой Валентином Богдевичем вырезал из дуба четыре фигуры белорусских партизан.
Специалисты отмечают, что Николай Степанович виртуозно владеет языком формы. Под его резцом персонажи оживают и несут окружающим теплоту и мудрость.
Работы скульптора находятся в государственных и частных коллекциях Беларуси, Литвы, России, Польши, Израиля, Дании и Японии.
