Все больше шокирующих подробностей открывается в уголовном деле о спайс-трагедии на улице Докутович. По версии следствия, в июле прошлого года на дружеской вечеринке двое приятелей под воздействием психотропов удалили глаза своему товарищу — 23 — летнему Дмитрию Ш. Выслушав основных свидетелей, суд допросил обвиняемых: 29 — летнего Александра Ш. и 23 — летнего Максима В.
В суде Гомеля допросили обвиняемых по нашумевшему делу
Первым дали слово Александру. Ни мажор, ни оболтус. Типичный работяга-парень. С последнего места — завода «Коммунальник» — только добрые отзывы. Жена у него красавица, в семье — маленький ребенок. Зачем ему все это? Он и сам не может ответить на вопрос, который теперь громыхает над его головой, как медный колокол. С потерпевшим Димой хорошо дружил последние три года. Стали почти братья:
— У нас не то что конфликтов, ссор не было.
В тот день 21 июля он собирался в Россию на заработки. Денег, которые получал на заводе, говорит, не хватало на семью после появления малыша. Поставил стирку. Включил компьютер. Потом сериал. Взял пиво. Позвонил Дима. Поинтересовался, чем занят. Оказалось, оба — ничем. Вскоре Дмитрий появился на улице Докутович. Сели с тем же пивом смотреть сериал. Зазвонил мобильник Димы. Окончив разговор, он предложил товарищу:
— Есть возможность покурить «голландские шишки». Я согласился.
Гособвинитель перевел на понятный язык:
— То есть марихуану?
— Да, и кое-что еще. Но остальное я не уточнял. Дима только сказал, что надо сложиться по 100 тысяч рублей. Денег у него не было. Он попросил одолжить. И уехал. Куда и к кому, я не спросил. Вернулся с Максимом. Я знал его не очень хорошо. Встречались 5—7 раз. Все на уровне «привет» и «пока».
По его словам, Максим достал из кармана пакет с марихуаной. Трава была сырая. Прогладили утюгом. Опять же Максим вынул сверток, в котором оказалась щепотка белого порошка. Что это такое, по словам Александра, никто из приятелей не объяснял. А он и не спрашивал. Гособвинитель, правда, напомнил обвиняемому показания, которые парень давал на предварительном следствии:
— «Максим сказал, что это как «марки», только в два раза сильнее». Что вы понимали под «марками»?
— Я не очень понял. Не знал, что это такое. Подумал, детский лепет. Голова была забита мыслями о семье, поездке. Хотелось все это как-то заглушить.
Он признался, около полугода назад курили на пару с Димой марихуану, который ее и принес. Тогда ему показалось это смешным: легкое расслабление и острое чувство голода. Мол, поэтому воспринимал «травку» буднично:
— Я и не знал, что это наркотики. Она же везде растет.
Его товарищ по несчастью — Максим, с виду типичный студент-юзер, досмотренный мальчик из хорошей семьи — рассказал почти то же самое. Точнее, не рассказал — зачитал написанное. Разница в одном: все манипуляции с наркотиками проводил не он, а потерпевший Дмитрий. Именно его друг, объяснял суду обвиняемый, и раньше баловался курительными смесями:
— Я лично заказывал смеси для нас через интернет в 2012 году, когда они были легальными. Помню, объявлялась акция, раздавали бесплатно, а потом уже за деньги. Забирал в тайнике в подъезде дома у почтового ящика. Дима продолжал покупать и дальше. Уже спайсы. А я перестал, потому что появились побочные эффекты.
В тот день он, однако, не отказался от предложенной, с его слов, Димой хорошей марихуаны и ЛСД. Буднично объяснил почему:
— Пару лет назад у нас с друзьями была идея попробовать ЛСД. Но потом прочитали о том, что много несчастных случаев после его употребления, и от идеи отказались. Когда Дима предложил ЛСД, я согласился, думая, что он нашел нормальный вариант.
«Неясные и непонятные моменты» начались сразу после того, когда покурили. Александр рассказал о своей трансформации в нечто страшное. Резко обострились чувства, мысли, звуки. Потом появилось ощущение, что двигаться нужно быстрее, как можно быстрее — только не стоять на месте. Вспотел. Снял с себя одежду:
— Сердце так стучало, что, казалось, я вижу, как оно вырывается из груди. Я попросил ребят вызвать «скорую», но, возможно, они меня не услышали. Потом я почувствовал, что теряюсь полностью. Те ощущения… Рассказывать о них?
Он катился в пластмассовом шаре по скале и чувствовал удары о землю. «Проходил» сквозь стены. Общался с потусторонним миром. Видел перед собой большой белый череп и Максима, который тыкал в него ладонями, что-то показывая. И Александр тоже повторял эти движения. По его словам, голова разрывалась от вопросов. Он лег. И тут цветок из горшка неласково «сказал» ему:
— Вот я — расту. А ты — не можешь. Ты никто.
Возможно, именно тогда одна из соседок услышала за стенкой отчаянный крик: «Я — ничтожество». Все выпукло, объемно, противоестественно. Он признался, что в голове и сейчас стоит шум, от которого не может избавиться…
У Максима та же потеря реальности. Пляшущие лица, размытые контуры людей, общение мыслями и по чьей-то указке. Его восприятие тех часов: Саша — «злой и неадекватный», катающийся голым по полу. А потом трясший Дмитрия за шиворот: «Дьявол, дьявол»:
— Дом стал мрачным местом. Мне показалось, что мы умираем. И я попросил шанс.
Максим вспомнил, что тоже захотел вдруг снять с себя одежду…
Ни один из обвиняемых так ничего и не сказал о том, кто, как и чем уродовал Диму. Александр только признал:
— В том состоянии можно было совершить, что угодно. Но в моем обычном — и мысли не допускаю.
Обвиняемые, к слову, по-прежнему не допускают мысли, что именно они вырезали глаза Диме. Поэтому не признают своей вины в лишении его зрения, а также иски в миллиард рублей, заявленные потерпевшим к каждому из них. Судебное следствие по делу продолжается.
dralukk73@mail.ru
