Под серым солнцем тазика, или Постмодернизм по-белорусски

В России бурные дискуссии о том, есть ли постмодернизм

в русской литературе, догорели еще в 90-х. Виктор Пелевин, Валерий Сорокин, Дмитрий Пригов, Виктор Ерофеев и Ко заполнили образовавшуюся нишу вполне читабельными творениями. Критик Алексей Зверев тогда писал: "Постмодернизм теперь обнаруживают разве что не

у античных авторов. У писателей Возрождения - во всяком случае".

Споры о том, есть ли оный в белорусской литературе и что под таковым разуметь, начались не так давно, до логического завершения еще не дошли. Но признаки сей модной тенденции тоже стали активно обнаруживаться. Например, я с удивлением (и, признаюсь, некоторым удовольствием) прочитала в статье молодой талантливой критикессы, что и мои "Старосветские мифы города Б" не что иное, как типичное постмодернистское творение (интерпретация классических сюжетов, пародийность, смешение времен и стилей и т.п.). Постмодернизм обнаруживают у Владимира Короткевича (роман "Хрыстос прызямлi›ся › Гароднi" с "вывернутостью" библейских сюжетов и цитированием несуществующих исторических источников), у Франтишка Богушевича с его слоганом "Кепска будзе!" ("Не дай сабе засохнуць - пачу›ся Багушэвiчам!" - слоган современных интеллектуалов).

Что поделаешь, если мы живем в эпоху, когда (с точки зрения постмодерна) все возможное в искусстве и литературе уже создано, и остается использовать уже готовые сюжеты, делать из их обрывков коллажи, выворачивать наизнанку, даже присваивать себе. Некий Акилле Кавелли присвоил портрет Леонардо да Винчи, написав на нем свою фамилию и гипотетические даты жизни. Ничто не мешает проделать то же со стихотворением Янки Купалы. Можно при этом вместо знаков препинания вставить слова из ненормативной лексики да и зачитать со сцены (что и осуществил один наш поэт).

В 1995 году в Минске было создано литературное объединение под лозунгом постмодернизма и звучным названием "Бум-Бам-Лит". Инициатором выступил философ Валентин Акудович, в данное время, как и следует истинному философу, удалившийся от суетной литературной жизни в подвальный склад туристического оборудования. Валентин Акудович объяснил, что такое постмодернизм и выдвинул лозунг "Мяне няма". Молодые талантливые писатели и устраивали перфомансы. Озорничая, умничая, самоутверждаясь. Было весело, интересно и непонятно. Литературная среда, соскучившаяся по авангарду, приветствовала новообразование. Впрочем, приходится признать, что большая часть этой среды по авангарду вовсе не соскучилась, не имея опыта соприкосновения с таковым. Поэтому хэппенинги и инсталляции бум-бам-литовцев вызывали, мягко говоря, недоумение. Ведь во время оных происходили вещи невероятные и непереносимые традиционно ориентированным в литературе человеком. Например, извергание только что выпитого томатного сока или уложение белоруской литературы в лице одного из адептов во вполне натуральный гроб с последующим торжественным выносом.

Символом объединения был избран подержанный жестяной тазик. Метафор ему придумано великое множество - слава Богу, поэты собрались не бездарные. Самая известная - серое солнце. Перед каждым выступлением оно торжественно "всходило" над собравшимися и Валентин Акудович собственноручно производил с его помощью "Бум", который сам же и расшифровывал: "Бум - звук, Бам - эхо, вместе - литература". Многие "слупы Бум-Бам-Лiту", отстучав в свой тазик, продолжают оставаться в литературе. Виктор Жибуль виртуозно владеет словом, он автор, наверное, единственной в Беларуси палиндромной поэмы "Рогi гор" - каждая строка читается слева направо и справа налево и при этом содержит вполне определенный смысл и даже некоторую философию. Змитер Вишнев эксплуатирует африканскую тему. Серж Минскевич перевел поэму Адама Мицкевича "Дзяды" на белорусский язык. Юрась Борисевич известен как умнейший искусствовед-философ и... автор календарика с изображением инсталляции: на бутылки надеты презервативы, вместо названий месяцев - названия спиртных напитков. Вот вам "постмодернистский плюрализм"!

В каком-то Сент-Луисе снесли целый квартал пригодных для жилья домов. Причина - уж слишком были стандартные, уродливые. Событие было названо "триумфом постмодернистской чувствительности". Лучше не такие комфортабельные, но разные.

Для литературы тоже важно, чтобы таланты были разные, непуганые, по возможности - немеркантильные.

А каким умным термином литературоведы их определят - поверьте, неважно.