Глава 1.По дороге на работу Сомов купил в ларьке большой брикет мороженого. После вчерашнего сушило в горле неимоверно. Хотел сначала взять бокал кваса, но очередь за ним, несмотря на раннее утро, выстроилась громадная. Пиво исключалось однозначно - впереди рабочий день, от лимонадов всяческих мог возмутиться кишечник, а минералку Сомов не любил с детства. Пришлось остановиться на мороженом, чтобы хоть как-то освежить огнем горевший рот.
Глотая большими кусками быстро тающий брикет, Сомов медленно брел по тротуару. Спешить не хотелось, тем более что время позволяло пройтись не спеша, держась теневой стороны улицы, и не без удовольствия перебрать в памяти вчерашний вечер.
Праздновали день рождения жены и дочери одновременно. Это событие было маленькой гордостью семейства Сомовых - такие совпадения не так уж часто случаются. А все Светка. Придумала перед родами себе установку, чтоб не так бояться: хочу девочку, светловолосую, голубоглазую, и чтобы родилась точно в день моего рождения. Хочешь - получи. Все как по заказу. Выпускник юрфака Андрей Сомов млел от счастья, забирая из роддома жену и пухлый сверток, в котором чмокало и попискивало потешное куклоподобное создание с небесно-голубыми глазами.
Пятнадцать лет прошло уж с той поры. Куклоподобное создание, названное модным тогда именем Вика, вымахало в длинноногую красивую девицу, чьи мысли целиком занимали наряды, дискотеки и кавалеры. Учеба, понятное дело, стояла едва ли не на последнем месте в ряду ее интересов, что служило причиной главных семейных скандалов, происходящих между матерью и дочкой. Сомов, мудро памятуя о вечном конфликте поколений, обычно брал на себя роль посредника, стараясь успокоить одну и образумить вторую. Но иногда, видя, как жена терпит поражение в очередной жаркой стычке и плачет бессильными слезами, он не выдерживал и довольно жестко восстанавливал статус-кво, после чего Вика в панике отступала, превращаясь в прежнюю послушную девочку, правда, со взглядом, горящим острой ненавистью к родителям-тиранам.
Но вчера, понятное дело, об этом не вспоминалось. Пришли гости, в том числе и нынешний Викин кавалер, отчего та тихо горела румянцем и вела себя, как спустившийся с небес ангел. Жена сделала отличный стол, было много шуток, тостов, песен, танцев. Мама и дочь весь вечер просидели в обнимку, шепчась и целуясь, как две подружки. Светка разошлась, помолодела и казалась, по признанию гостей, старшей сестрой Вики. Сомов на радостях, что у него такая красавица жена и умница дочка, потерял контроль над собой и выпил гораздо больше нормы, последствия чего и испытывал сейчас, по-детски облизывая со всех сторон сочащийся густыми каплями брикет.
Покончив с мороженым, он вытер носовым платком липкие пальцы и губы, подумав, что все равно придется зайти в туалет и сполоснуть руки перед тем, как начать рабочий день. Воспоминание о работе не вызвало привычной собранности мыслей, и Сомов со сладкой радостью подумал об отпуске. Две недельки осталось, заявление уже подписано. Светка хочет ехать в Одессу, там у нее живет тетка, старая холостячка, одна в трехкомнатной квартире, приглашает хоть на все лето. Сомов был не против. В Одессу так в Одессу, лишь бы подальше от этих северных широт. Поваляться на теплом песочке, поплескаться в целебной морской волне, посидеть вечерком за стаканчиком слабенького вина и ни о чем, совершенно ни о чем не думать. Целый месяц блаженного безделья. Он даже зажмурился, представив ожидавшее его счастье...
- О чем задумался, Андрей Андреевич? - окликнул его знакомый следователь по фамилии Карпенко. - Никак, в отпуск собираешься?
- Точно, - улыбнулся Сомов, неловко из-за липких пальцев пожимая протянутую руку.
- Скоро?
- Через две недели.
- Везет. А я до сентября буду париться.
- Ничего, как раз на "бархатный сезон" успеешь.
- Только что, - кисло согласился Карпенко, пропуская Сомова в дверь прокуратуры. - Ладно, пока.
Они махнули друг другу руками и разошлись по разным коридорам. Андрей глянул на часы и заторопился в туалет. Через три минуты на "развод" к шефу, надо успеть вымыть руки.
После доклада Сомов, чтобы не идти сразу в свой кабинет, зашел на пять минут к Сергею Жукову, давнему товарищу, с которым вместе служили срочную в голых самарских степях на запасном аэродроме, удаленном от ближайшего городка на пятьдесят километров.
- Не нравится мне что-то это убийство, - сказал Андрей, присаживаясь на подоконник. - Зачем шеф его на меня повесил?
- Боишься, не успеешь до отпуска раскопать? - понимающе улыбнулся Жуков. - Там же вроде все понятно как божий день.
- То-то и оно, что слишком понятно, - вздохнул Сомов.
- Да брось, Андрюша, не печалься. С твоими талантами ты его за пару-тройку дней раскроешь, - несмотря на дружбу, Жуков переживал, что ходил до сих пор в капитанах, и порой нет-нет да и поддевал коллегу. Как говорится, дружба дружбой...
Сомов посмотрел в прищуренные глаза приятеля, спрятанные за толстыми линзами очков, и подумал, что иногда даже самые проверенные отношения, словно консервированные продукты, нуждаются во временной заморозке для профилактики процессов загнивания и разложения. Мысли привычно вернулись к спасительному отпуску. Скорей бы уже.
- Не знаю, - пожал плечами Андрей в ответ на замечание Жукова. - Так быстро вряд ли управлюсь. Если бы дело касалось нормальных людей - тогда да, а тут, с этим психопатом...
- Да, с психами тяжело, - поддержал Сергей, закуривая. Вообще-то курение в рабочем кабинете было строго запрещено, но Жуков частенько игнорировал указания начальства, чем успешно и тормозил собственное продвижение по служебной лестнице, хотя сыщиком был первоклассным. - Андрей, открой окно, раз уж там сидишь.
Не вставая, Сомов легко развернул плечи и рывком открыл раму, отчего бумаги на столе Жукова встрепенулись и, словно живые существа, рванули вслед за струей воздуха. Сергей по-кошачьи прихлопнул их обеими руками, секунду подержал и отпустил, когда порыв сквозняка, взлохматив настенный календарь, придавил дверь и понемногу затих.
- Потише не мог? - проворчал Жуков. - Резкий ты мой.
Обычно Сомов оставлял без внимания ворчливость приятеля, но сейчас его замечание вызвало неожиданный приступ раздражения.
- И когда ты починишь дверную ручку? - выпалил он. - Вечно у тебя все на соплях висит. То работа, то семья, то вон... дверь... - мотнул он головой на злополучную дверь. - И вообще, что за привычка? Вместо того чтобы сказать спасибо, он вечно начинает придираться...
- Да спасибо, спасибо, чего ты? - удивленно сказал Сергей. - Нервы, что ли, разгулялись? Так скоро полечишь.
- Да пошел ты... - избегая смотреть Жукову в глаза, Сомов спрыгнул с подоконника, сердито рванул дверь, отчего бумаги победоносно взмыли к потолку, и выскочил в коридор.
Быстрым шагом, едва не бегом, он промчался по коридору, чуть не сбив по пути какого-то посетителя, и закрылся в своем кабинете.
"Вот же зануда, - продолжала вертеться в голове горячая мысль, - что ему ни сделай - все не так. И в армии за него получал нагоняи, и в институте отдувался, здесь сколько лет тащу вслед за собой - и все равно никогда не угодишь. Только бы к чему-нибудь прицепиться. Правильно говорил наш старшина: "Куда солдата ни целуй, у него везде задница".
"Устал, - в который раз, словно оправдываясь перед самим собой, подумал он. - Я просто устал - вот и все. На Серегу зачем-то наорал... Надо бы извиниться. Ладно, после работы зайдем куда-нибудь, поговорим, там и извинюсь".
Решив, что глупо раскисать из-за всякой ерунды, Андрей сел за стол и открыл папку с делом, которое ему предстояло расследовать. Соверш„нное преступление заключалось в следующем: три дня назад на территории психиатрической больницы был убит ударом ножа с проникающим ранением в печень главный врач Прус Евгений Павлович. Предварительное следствие, проведенное уголовным розыском, установило, что Прус был убит мужчиной высокого роста и атлетического телосложения. По приметам, известным со слов свидетелей, выяснили, что убийцей скорее всего является некто Бушелев Александр Петрович по кличке "Мясник".
(Продолжение в следующем номере.)
