Что у абитуриента «не написано на лбу»? Давать ли сельским детям преимущества? Почему служба в армии ломает кадровую систему? Профориентация или профпрофанация? Чем экономист хуже зоотехника?
В «Спор-плуг» по этим и другим вопросам впряглись: директор РУП «Учебно-опытное хозяйство БГСХА» Николай БЛОХИН и сотрудники Белорусской государственной сельскохозяйственной академии — помощник ректора Андрей КИРЕЕВ, проректор по учебной работе (заочному обучению) Елена КОЛЕСНЕВА, декан мелиоративно-строительного факультета Владимир ЖЕЛЯЗКО
 |  |  |  |
|
Николай БЛОХИН
|
Андрей КИРЕЕВ
|
Елена КОЛЕСНЕВА
|
Владимир ЖЕЛЯЗКО
|
«СГ»: — Лично у меня создалось впечатление, что учеба в высшем учебном заведении и будущая работа часто оторваны друг от друга. Хотя студенты и бывают на практике, но принцип растить специалистов для себя еще с вуза не действует. Распределение носит спонтанный и случайный характер, отсюда все последующие беды.
Е. Колеснева: — Думаю, ваши взгляды слишком субъективны. Вы, похоже, из разрозненных фактов делаете далеко идущие выводы. Я считаю иначе. Приведу в качестве примера наш землеустроительный факультет. Заказчик кадров — Государственный комитет по имуществу. У них наладилось хорошее сотрудничество. Практика студентов проходит в подразделениях ведомства, преддипломная — 16—18 недель. На распределении обязательно присутствуют председатель комитета, директора подведомственных институтов. Все они уже заранее знают своих будущих специалистов. Поэтому никогда не бывает так, что до последнего дня неизвестно, нужен где-то специалист или нет.
Н. Блохин: — Готов с вами поспорить. Землеустроительный факультет — своеобразное подразделение, в чем-то привилегированное, туда идут лучше подготовленные дети. Его выпускники чаще всего попадают на работу в райцентры. А вот с истинными сельчанами — агрономами, инженерами, зоотехниками — есть проблемы. На эти специальности поступают слабейшие школьники и не всегда по призванию. Поэтому предлагаю искать мотивированных абитуриентов, тех, кто изначально настроен работать в деревне.
«СГ»: — А как это определить? У молодого человека на лбу не написано, хочет он в будущем связать жизнь с землей или желает только получить диплом, а потом при первом удобном случае смыться в город.
Н. Блохин: — Надо нормативно закрепить преимущества деревенских детей при поступлении в сельхозвузы, увеличивать их целевой набор. Конечно, не все останутся на селе, но вероятность этого большая, чем в случае с горожанами. Кроме того, целевики обязаны отработать пять лет вместо двух у обычных выпускников. После такого длительного срока человеку в большинстве случаев вряд ли захочется что-то менять. Он приживется на одном месте, создаст семью.
А. Киреев: — У меня иная точка зрения. Не надо давать преимущества сельским детям и дискриминировать городских. У всех должны быть равные права.
«СГ»: — А если сельхозспециальности перевести только на целевой набор без деления на сельчан и горожан? Глядишь, и в самом деле после пяти лет отработки большинство специалистов осядут на местах, закрепление кадров улучшится.
Е. Колеснева: — Так делать нельзя. У вузов и так проблемы с набором абитуриентов. А предложенный вами путь отпугнет немало юношей и девушек. Кроме того, у человека должно быть право выбора.
В. Желязко: — Я также не согласен. Всеобщий целевой набор приведет к тому, что к нам пойдут самые слабые школьники.
А. Киреев: — Проблема в другом. Лишь единичные хозяйства на местах подбирают себе будущие кадры. В большинстве же случаев это выглядит так: во время подачи абитуриентами документов для поступления в вуз к нам приезжают работники кадровых служб райсельхозпродов, и мы им помогаем оформлять целевой набор. В результате получаются не те целевики, которые нужны. Неизвестно, настроены ли они на работу в деревне. Полагают: окончу вуз, пойду в армию, а потом обо мне забудут. Но при этом такие абитуриенты и будущие студенты имеют ряд преимуществ: поступление вне конкурса и дополнительная стипендия за счет хозяйства.
Н. Блохин: — А почему вы с этим не боретесь? Я ничего не имею против армии. Но она играет отрицательную роль в закреплении специалистов. Некоторые из них вместо отработки действительно идут служить, а после этого становятся свободными людьми. Считаю: несмотря на службу, молодые специалисты должны все равно отработать. Тогда не станут искать возможности увильнуть.
В. Желязко: — Что значит должны? Это звучит лишь как благое пожелание. Следует все прописать в нормативных документах. Проблема в том, что, если выпускник после распределения хотя бы день побывал на предприятии, он после армии обязан туда вернуться и дорабатывать положенный срок. А если сразу ушел служить, может и не возвращаться. Это упущение в нормативно-правовых актах надо исправить.
«СГ»: — Допустим, его устранили. После этого все гарантированно останутся на селе?
В. Желязко: — Проблема еще в том, что договоры на целевую подготовку специалистов заключаются с абитуриентами не своих областей. Согласитесь, что такой подход уже в теории не гарантирует закрепления будущих специалистов: большинство все-таки хотят работать поближе к дому.
«СГ»: — Но почему вуз идет на поводу у кадровиков? Предлагайте, требуйте, заставляйте их искать будущие кадры на местах.
Е. Колеснева: — Неужели вы думаете, что мы этого не делаем? Однако такие подходы не всегда удается воплотить.
А. Киреев: — Проблема порождена и частой сменяемостью руководителей сельхозпредприятий. Они вообще не думают о закреплении молодых специалистов: сегодня пришлют одного, завтра другого. Иные, желая закрепить человека хотя бы на пять лет, берут первого попавшегося целевика. А надо бы целенаправленно искать, если не у себя в хозяйстве, то хотя бы в районе. Тогда будет больше вероятность, что выпускники приживутся в хозяйствах.
В. Желязко: — Все не так просто. Мало найти подходящего целевика. Надо помнить о нем постоянно. Нередко хозяйства сами виноваты в том, что выпускники не едут к ним. Последний случай. Ко мне накануне распределения обратились родители студента: можно ли расторгнуть целевой договор? Почему? Оказывается, первые два года в соответствии с соглашением сторон сельхозорганизация выплачивала дополнительно 5 базовых величин к стипендии. А потом прекратила. Раз условия нарушены, правомерность договора можно оспорить через суд.
«СГ»: — Складывается такое впечатление: академия хочет, чтобы профориентацией занимались на местах хозяйства и райсельхозпроды. Как говорится, на блюдечке с голубой каемочкой преподносили вам полностью мотивированных для работы на селе абитуриентов.
Е. Колеснева: — Полагаю, что вы однобоко трактуете проблему. Профориентацию мы ведем повсеместно. Каждая кафедра закреплена за определенным районом. Преподаватели постоянно посещают управления сельского хозяйства и продовольствия, районные отделы образования, встречаются со школьниками. Думаю, делаем все возможное.
В. Желязко: — Вы ошибаетесь, если думаете, что мы ищем легкого хлеба. Агитация за село, если можно так выразиться, постоянно идет и в процессе учебы. Регулярно проводим встречи с выпускниками, работающими на производстве. Особенно с теми, которые достигли успехов. Не все, но многие студенты после таких встреч меняют отношение к избранной специальности, понимают ее привлекательность и значимость.
Н. Блохин: — Но вы говорите о мелиораторах и строителях, у которых рабочий день восемь часов. Труднее агитировать за агрономов и зоотехников, у которых он не нормирован.
В. Желязко: — Не скажите. Мелиораторам тоже надо в шесть утра вставать и ехать на объекты, расположенные порой за сотню километров.
А. Киреев: — Главное, по-моему, не продолжительность рабочего дня. Многие руководители и специалисты даже в больших городах, на промышленных предприятиях заняты по 10—12 часов. На первое место надо ставить отношение к человеку. Если заботиться о нем, со временем считаться ради дела он не будет.
«СГ»: — Представим ситуацию. Приехал молодой человек после вуза, о нем позаботились, дали зарплату, крышу над головой. Давай, старайся, показывай, на что способен.
А. Киреев: — Если бы руководитель не требовал от молодого специалиста сразу полноценной работы, а приставил к нему опытного наставника, учил, поддерживал, то со временем у юноши или девушки дела пошли бы нормально. Надо четко уяснить: никто не бывает сразу полностью подготовленным. Требуется время и поддержка для адаптации. А если обвинять человека, что он такой-сякой, у него опустятся руки, пропадет желание работать здесь, он или начнет сомневаться в выборе профессии, или захочет найти место, где ему помогут стать на ноги.
В. Желязко: — Меня, когда я приехал на работу после вуза, встретил лично директор ПМК, подробно рассказал, чем придется заниматься, назначил наставника. Сразу нашли крышу над головой. Создали теплую обстановку. Словом, старшие товарищи помогли стать специалистом. Меня ни разу не наказали. Считаю: подобный подход должен быть везде, он поможет закреплению кадров. А ведь сегодня нередки случаи, когда человек по неопытности что-то сделает не так, а его сразу лишают премии.
«СГ»: — Но, может быть, руководители хозяйств правы, ругая молодых специалистов за неумение работать? Возможно, и вуз в этом виноват, мало внимания уделял практике?
А. Киреев: — Позвольте не согласиться. В учебных планах подготовки будущих агрономов, например, соотношение теории и практики (производственной, учебной, лабораторных занятий) — 30 процентов к 70. Разве этого мало? В академии есть современные машины и механизмы, опытные поля и фермы. Навыки будущим специалистам приобретать есть где.
«СГ»: — Давайте вспомним о заочном обучении. К нему прибегают люди, уже работающие в сельском хозяйстве, в большинстве случаев сделавшие жизненный выбор. Уж оно-то, наверное, наиболее эффективно для закрепления специалистов в АПК?
Е. Колеснева: — Но и здесь не все гладко. Захотел человек учиться заочно, подал документы, но на экзамены не явился. Звоним, оказывается, руководитель не отпустил с работы, хотя для заочников специально предусмотрены вступительные испытания поздней осенью, когда все работы в поле завершены, напряжение спало.
А. Киреев: — Позвольте внести уточнение, чтобы у читателей не сложилось впечатление, будто руководители не заинтересованы в повышении специалистами квалификации. Осенью сдают экзамены поступающие на производственный профиль — будущие агрономы, строители, зоотехники, инженеры. А землеустроителей, бухгалтеров и экономистов Министерство образования к таким не относит. Им надо сдавать тесты вместе со школьниками в начале лета. Как раз идет заготовка кормов, в которой задействованы и эти специалисты. Так что руководителей можно если не оправдать, то хотя бы понять.
В. Желязко: — Коллеги, позвольте даже в такой непростой ситуации предложить свой подход к решению вопроса. У нас в 2014-м были проблемы с набором заочников на специальность «мелиорация и водное хозяйство». В этом году я лично объехал областные объединения и взял список всех лиц, имеющих среднее специальное или среднее образование и работающих там. По моей просьбе персонально с каждым поработали генеральные директора. Как результат — набрали 37 человек вместо 15 плановых.
Е. Колеснева: — Я считаю по-иному. Инициатива должна идти не от нас. В подготовке кадров прежде всего должны быть заинтересованы предприятия. Пусть инициатива исходит от них, а вуз со своей стороны сделает все возможное.
gedroiz@sb.by
