Лайма Вайкуле пишет стихи, не любит срезанных цветов и знает, как похудеть за три дня
На «Славянском базаре в Витебске» Лайма – свой человек. В программе фестиваля принимала участие не раз. А уж со сцены Летнего амфитеатра пела еще 20 лет назад, когда и фестиваль в своем нынешнем статусе не появился, и скамейки в зале были еще деревянные.
В этом году, кроме фестивальных выступлений, у Лаймы и ответственная миссия председателя международного жюри конкурса исполнителей эстрадной песни. Впрочем, дело для нее тоже не новое. Как говорит певица, опыт по этой части такой, что хорошего певца за минуту-две распознать может. Вот и в Витебске не ошиблась. По ее словам, еще до начала конкурса, лишь прослушав исполнителей на концерте-презентации в ходе жеребьевки, сразу распознала лидера в представителе России.
Кажется, о ней известно все, певица не раз рассказывала в интервью о себе и тем не менее, став звездным гостем международного пресс-центра «Славянского базара в Витебске», охотно отвечала на вопросы журналистов.
— Лайма, вы занимаетесь бизнесом. Например, Алла Пугачева все время жалуется, что у нее ничего не получается, то обворуют, то обманут. А как у вас?
— У меня все всегда прекрасно. Очень странно, но все процветает. Я не знаю, в чем причина. Например, у меня много деревьев во дворе, сосны японские, цветы разные — все приживается. И люди, и деревья, и бизнес. Я очень богатый человек, мне не на что пожаловаться. Работаю с самыми хорошими композиторами – Раймондом Паулсом, Игорем Крутым. Кстати, мы теперь родственники. Это не шутка. Дело в том, что мы с Крутым окрестили внучку Паулса.
– Лайма, вы очень требовательны к текстам своих песен, а не пробовали писать стихи сами?
– Я действительно избирательно отношусь к текстам. Но, думаю, создавать их должны все же профессионалы. Хотя пишу и сама. Собственных стихов у меня много, дома мои близкие читают их часто и… плачут.
— В шоу-бизнесе на Западе нынче мода на усыновление детей. Вы тоже неоднократно заявляли, что хотели бы усыновить ребенка…
— Это замечательная мода, и я усыновила бы даже целый детский сад. Но, увы… Чтобы все, как я говорила, получалось, перед принятием каких-то важных решений я обращаюсь за благословением к своему духовному отцу. Он не дал благословения, поэтому усыновление и не произошло.
— Вы росли в большой семье. Теперь, когда вы – известная и обеспеченная артистка, помогаете родственникам материально?
— Естественно. Они все на мне. Больше всего меня волнует, как дела в моей семье. Мне очень нравятся восточные традиции в отношениях между родственниками, уважение, почтение к пожилым людям, ведь все мы когда-нибудь тоже постареем. Мне нравится, когда входит пожилой человек, и молодой встает, когда все члены семьи живут вместе под одной крышей. В этом смысле я противник американского стиля отношений между поколениями, когда родители при живых детях заканчивают жизнь в домах престарелых, когда после исполнения ребенку 16 лет родители уже ничего не могут ему сказать. Я консервативна в этом смысле. Поэтому у меня дома все под моим каблуком. Я стараюсь для них, как могу, но и они со мной считаются.
– А можно ли узнать требования вашего райдера?
– У меня серьезный профессиональный райдер, все, что касается света, звука. Кстати, очень часто путают капризы и требовательность. А в моих бытовых запросах ничего особенного — свечи, лед, лимон, вода… Цветов не должно быть в номере, не люблю, когда рвут цветы. А машина должна быть предоставлена лучшая, что есть в городе. Предпочитаю «мерседес».
— Вы прекрасно выглядите, как удается поддерживать форму?
— Прежде всего благодаря генам. И потом, мне кажется, любая женщина ухаживает за собой. Все как всегда: массаж, лед, разные маски, кремы. Кстати, я, как правило, пользуюсь марками от производителей постсоветских стран, в которых больше натуральных ингредиентов и нет консервантов. Режима беспрекословного у меня нет – могу встать в 8 утра, могу в 8 утра лечь. Вообще, до 25 лет мы живем взаймы у своего организма, а потом за все платим. До 25 лет я жила почти как монашка. А вот сейчас – плоды пожинаю. Между прочим, никаких пластических операций.
— А диета?
— Самая главная диета – зашивай рот. Но если нужно срочно похудеть и если есть сила воли (правда, она есть не всегда), то за 3 дня поправить ситуацию можно. Утром – белок одного вареного яйца, через час – очищенный грейфрут, затем опять белок и так 10 раз, 10 приемов пищи. Это дробленое питание, можно смело делать. Результат заметите обязательно.
— Как вы любите отдыхать?
— По-разному, лишь бы не получалось одно и то же. Люблю бывать в Африке, потом – в Японии, затем – на островах, потом со своими родственниками или с собаками, иногда даже на льдине в Белом море в Архангельске – так тоже бывает.
— Вы закончили режиссерский и актерский факультеты ГИТИСа. Нет ли желания применить знания в кино, в театре?
— Кино у меня уже было, и скажу, что сниматься легче, чем профессионально петь на сцене. А о режиссуре я действительно часто думаю, потому что каждый раз, встречаясь с режиссером, обязательно конфликтую, когда он пытается мне указать, что и как мне делать. В результате – он меня не любит, и я работаю, как хочу.
— Гламурные журналы пишут, что в вашей жизни есть молодой человек. Развейте слухи, кто он – поклонник, ухажер, любовник? Или это модный нынче пиар?
— Я никогда своих интимных связей не афиширую, и вы о них никогда не узнаете. А тот человек, о котором можно почитать в журналах и газетах, – только почитатель и ухажер.
— Вы прекрасная рассказчица. Когда же напишете книгу о себе?
— Я ее уже пишу, причем это уже третья по счету книга. Также у меня подготовлено много дисков. Но я ничего не выпускаю. Я оставлю все это в наследство своим родственникам. Так что все выйдет только потом, когда-нибудь.
— Каким вы видите окончание своей певческой карьеры – будете сразу покидать сцену или объезжать города с прощальными гастролями?
— Никто не знает, как будет завтра. Поэтому сейчас мне планировать что-то нереально. А вообще, пока не появится человек, который будет более профессиональным на сцене чем я, я буду на ней.
