А помнишь, друг,
команду с нашего двора,
Послевоенный —
над веревкой — волейбол,
Пока для секции нам сетку
не украл
Четвертый номер —
Коля Зять, известный вор.
(Юрий Визбор, «Волейбол на Сретенке»)
Вы не поверите, но в середине XX века у нас тоже были очень популярны социальные сети. В каждом парке и дворе. На любой спортивной площадке, в деревне и городе. Это явление стало массовым, буквально поглотив и стар и млад. Только те социальные сети имели несколько иное толкование, и они не приковывали людей к дивану невидимыми нитями, не погружали в себя, а, наоборот, толкали из душных квартир на свежий воздух, заставляли двигаться, общаться и вести активную жизнь. Потому что сеть была не компьютерной, а самой настоящей — вязаной. И натягивалась она поперек площадки, под которую приспосабливали любой мало–мальски подходящий клочок земли: волейбол в послевоенном СССР был невероятно массовым и едва ли не самым любимым видом спорта.
Один из патриархов белорусского волейбола — Василий Князев. На фото в центре — это он со своей командой, молодой, но уже довольно опытный тренер и сильно битый судьбой человек. Наши только что взяли очередной громкий титул: 1965 год, сборная БССР стала победителем Всесоюзной спартакиады школьников, обыграв в полуфинале на минском стадионе ручных игр «Спартак» очень сильную команду Латвии, а в финале укатав в придачу и сборную Москвы! Сейчас в это трудно поверить, но за плечами у 31–летнего Князева на тот момент уже целая жизнь. С болью, слезами, страхом, радостью и невероятным праздником. Что выжил. Что победили.
Война застала его ребенком в небольшой деревеньке Смоловка, что на Витебщине. В один миг жизнь пошла под откос, перевернувшись с ног на голову. Вспоминать об этом неприятно, но забывать нельзя. И Василий Князев помнит:
— Полицай ехал в машине и кричал, что сейчас они будут резать и бить всех без разбору. Из нашего дома выгребли маму и ее сестер, а отца застрелили прямо на пороге. Он умер у меня на глазах. Остальных вывели на площадь, повесили таблички на грудь «Я партизан». Долго избивали. Потом потащили к озеру, заставили рыть яму и поставили пулеметы. Я бросился к маме на грудь, она успела крикнуть: «Дети, прощайте!» — и удар немецкого сапога отбросил меня в крапиву. Уже оттуда я услышал залп. Так у меня не стало семьи.
Что вы знаете о горе, отчаянии и ненависти? Пытаясь отомстить, вместе с другом они стащили у немцев гранату. Подкрались и швырнули ее в открытое окно
дома, где базировался полицейский участок, но силенок не хватило — рвануло рядом. Бросились наутек, приятеля Толика посекло пулями. Маленький Васька долго тащил его на себе, пока вконец не обессилел. Повезло, наткнулись на партизанский патруль, и жизнь пошла по фронтовым дорогам. Попал в отряд разминирования, стал сыном полка, воевал на 3–м Белорусском фронте, дошел до Восточной Пруссии. Штурмовал Кенигсберг. Дальше — Берлин, участвовал в битвах за взятие города. Был ранен. Но выжил. Вернулся. 11–летним фронтовиком, с медалями. Но еще ребенок. А тут — разруха, тяжелое становление мирной жизни. Сироте особенно непросто. Жил впроголодь, ночевал на чердаках. Но нашел себя. Выучился, увлекся волейболом. Играл сам и, несмотря на невысокий рост (173 см), выбился в лидеры юношеской сборной. Говорит, что из–за характера: никогда и ни перед кем не пасовал, не сдавался, всегда и во всем шел до конца. Военная закалка. А с 17 лет принялся еще и тренировать детишек. Стоял у истоков знаменитой сегодня школы гродненского волейбола.
В марте следующего года Василий Алексеевич отметит 85–летие. Он по–прежнему бодр и свеж, рукопожатие крепкое, память такая же. Современные молодые спортсмены привыкли жаловаться: мол, нет того, нет сего, условия не те, тренироваться негде. Князев на это только улыбается.
— Это все такие мелочи, Сережа, о которых даже говорить смешно. Знаешь, что главное? Желание! И цель к максимуму. Только победа и только первое место. Иначе — никак. Я любил волейбол страшно, потому и стал директором гродненской волейбольной школы, главным тренером сборной Белоруссии, а потом и молодежной сборной СССР. Гродно воспитал таких мастеров, как братья Александр и Юрий Сапеги, чемпион Олимпиады в Лондоне в составе сборной России Саша Бутько и многих, многих других. Я ведь в свое время и Владимира Алекно заприметил, когда он еще в Спартакиаде школьников выступал за сборную Витебской области. Это теперь Владимир Романович большой человек — один из лучших тренеров России, олимпийский чемпион и победитель Мировой лиги. А тогда был просто перспективным парнишкой...
На этой фотографии тоже все сплошь перспективные. Правда, никто из них больших чемпионских высот не достиг, такое тоже бывает. Но они мечтали и жили этой мечтой, которая вела их по запутанным жизненным стежкам. А мечтать было о чем.
В том самом 1965–м волейболисты сборной СССР стали обладателями первого в истории Кубка мира. За год до этого советская команда под руководством Юрия Клещева (большого друга Василия Князева, кстати) выиграла Олимпиаду в Токио, а затем повторила успех спустя 4 года, в 1968–м в Мехико. Был в той команде и белорусский след: Георгий Мондзолевский — один из немногих, кто побеждал оба раза. Он земляк и ровесник Василия Князева, родился в Витебской области, в Орше. Как спортсмен, правда, состоялся в Москве, выступал за ЦСКА. Считался большим мастером второй передачи, которые были невероятно мягкими, эластичными и, главное, точными. Там вся команда была соткана из уникумов. Чего стоит, например, знаменитый связующий, материал о котором в газете «Советский спорт» вышел однажды с заголовком «И один в поле воин, если это Венгеровский». О бойцовском характере Юрия Венгеровского слагали легенды, а настоящим эпосом стал эпизод, когда он бросился за уходящим в аут мячом, распластавшись в воздухе, как супергерой, спешащий на спасение мира. По пути снес судейский столик и двух арбитров за ним, долетел до трибуны, где его мощный кулак встретился–таки с мячом. Зацепив, правда, по ходу дела еще и одного из болельщиков, который потом всем с восхищением рассказывал, что был нокаутирован «самим Венгеровским».
Вот на таких героев спорта равнялись и эти мальчишки, собранные Василием Князевым со всей республики. В нижнем ряду присели (слева — направо): Василий Кирьянов из Могилева, Василий Игнатович из Слонима, Владимир Соколов из Гомеля, Владимир Циунчик из Волковыска. Стоят: Петр Корнеев из Могилева, минчанин Юрий Маракулин, тренер Князев, Александр Пимахин из Гродно и еще два минских парня — Владимир Дондуков и Василий Герасимович. Им здесь всего по 16 — 17 лет. Неказистая форма. Поношенные кеды. А Циунчик почему–то вообще босой. Но важно другое: в их глазах счастье! И большие надежды, которые всегда дарит юность.
Наибольших успехов в волейболе добьется потом Пимахин, входивший долгое время даже в состав сборной Советского Союза. Теперь это целая семейная династия. Два сына Александра — Егор и Андрей — тоже стали в белорусском волейболе личностями весьма заметными. Андрей много поиграл за сборную Беларуси и в солидных клубах, а Егор посвятил себя тренерству. Кстати, именно он первый наставник нашей главной подрастающей звездочки, нападающей «Минчанки» Анны Гришкевич.
Судьба этих мальчишек разбросала. Со многими Василий Князев уже давно не виделся и об их жизни знает только понаслышке. Циунчик, говорит, выучился
на доктора, подававший надежды Маракулин с радаров пропал и вроде бы имел проблемы с законом, Герасимович стал преподавателем и арбитром, Корнеева и Кирьянова иногда видит на волейболе в Могилеве...
Сам Князев прошагал всю жизнь с мячом в руках. До недавнего времени возглавлял тренерский совет федерации волейбола, до сих пор поет в хоре, является главой батальона «Белорусских орлят» — юных участников войны. Каждый год сокращает их число, уносит героические жизни, оставляя лишь память. Но Василий Алексеевич пока держится, потому что всегда шел до конца и свою жизненную партию тоже просто так отдавать не намерен.
— Помню, в 1989 году в Свердловске мы выиграли чемпионат СССР среди юношей. Последняя игра с командой РСФСР. Финал. У них шесть человек в основной сборной Союза уже числились. Ребята все как на подбор — крепкие, высокие, опытные. Пушка, а не команда. И судью на вышку еще своего посадили. Не судья — соловей: сразу стал свистеть и все не в нашу сторону. Партия только началась, а мы уже 0:6 горим. То касание сетки покажет, то аут придумает, то ошибку на блоке увидит... Беру тайм–аут. Рта не успеваю открыть, как второй тренер Петя Ковалев свои пять копеек вставляет: а что, говорит, второе место — это тоже неплохо... Я аж взвился весь, как заору на него: «Сядь! Не лезь! Молчи! Никаких соплей! Место бывает только одно, и это место первое! Все остальное не имеет смысла, про вас забудут и никто не вспомнит! Вы что, не можете за себя постоять? Вы же белорусские хлопцы!» В общем, попер на них танком. И ребята завелись. Разозлились. В себя поверили. И пошло–поехало! Даже судья не помог. Победы только так и куются. Я уверен, что непобедимых нет, у любого можно выиграть. Эту мысль сегодня стараюсь до всех донести: и до волейболистов, и до футболистов, и до хоккеистов. Но о характере сегодня часто забывают: много мямликов стало, как среди игроков, так и в тренерском цехе. У наставника на лице всегда должна быть написана победа, решительность и непоколебимость. Такие настроения тогда и игрокам передаются. А те, кто сопли жует, чемпионами никогда не станут...
s_kanashyts@sb.by
