Как я встретил в Минске пиарщика Обамы
«Работая в законодательном собрании штата Иллинойс, я никогда не тратил на избирательные кампании больше 100 тысяч долларов и слыл скрягой, — Барак Обама вспоминает, как начиналась его политическая карьера. — Когда я решил баллотироваться в сенат США, мой консультант по работе со СМИ вынужден был открыть мне суровую правду жизни... Я пришел домой и в столбик выписал фамилии тех, кто мог бы меня спонсировать... В первые три месяца своей кампании я закрывался в кабинете и методично обзванивал спонсоров Демократической партии. Приятным это занятие назвать было никак нельзя. Кто–то клал трубку, даже не дослушав до конца. Чаще всего мне отвечали секретари, записывали, как положено, мое сообщение, но никто не перезванивал, и я вынужден был звонить по два, а то и по три раза, пока не сдавался сам и не получал наконец вежливый, но недвусмысленный отказ... Иногда в этой круговерти думал о дедушке, который работал страховым агентом. Я вспоминал, как он сердился, когда приходилось назначать встречу с человеком, который больше радовался встрече с зубным врачом, чем страховым агентом...»
Но, баллотируясь в президенты, Обама счастливым образом избежал участи дедушки. Он и его соперник Джон Маккейн вместе собрали почти миллиард долларов пожертвований и где–то две трети от этой суммы собрал сенатор из Спрингфилда. Так что Золушкой в их тандеме на самом деле являлся Маккейн. При том, что и техасским нефтяным королям, и воротилам с Уолл–стрит, денежным мешкам Америки, идеологически ближе Республиканская партия.
Не стоит, разумеется, гипертрофировать роль пожертвований в избрании первого чернокожего президента США, но и недооценивать их тоже было бы неправильно. Вот что по этому поводу говорит сам Обама: «Деньги не обеспечивают победу — ведь не купишь же харизму, страстность, дар рассказчика. Но без денег, без рекламы, которая стоит уйму денег, ты оказываешься кандидатом на выбывание». Где же демократ Обама нашел столько денег на свою кампанию?
Ответ на этот вопрос следует искать в Интернете.
Пять лет назад четверо молодых американцев, набравшись опыта в предвыборной кампании конгрессмена Говарда Дина (неудачной, надо сказать, кампании: Дин так и не стал кандидатом от демократов на выборах 2004 года), стали партнерами
по бизнесу. Они организовали агентство Blue State Digital и стали принимать заказы на проведение различных кампаний в сети — необязательно, кстати, речь идет о выборах. К их услугам прибегают профсоюзы, общественные и коммерческие организации, такие, например, как крупнейшая в мире сеть супермаркетов Wal–Mart. Они же помогли Обаме нащупать эту золотую жилу — Интернет.
Известно, что из 660 миллионов долларов, которые он собрал, 40 процентов составляют мелкие взносы по несколько десятков долларов, максимум одна–две сотни. Американец выходил в Интернет, видел баннер с предложением пожертвовать 25 долларов, делал всего один «клик» мышкой и становился спонсором Обамы. Но ведь нужно было еще заставить, точнее, убедить расстаться с четвертаком.
Человека, который помог это сделать, я недавно встретил в Минске. Джо Роспарс — соучредитель Blue State Digital в избирательном штабе Барака Обамы — отвечал за так называемые новые медиа. Помимо телевидения, газет и радио, оказывается, есть еще социальные сети вроде Одноклассники.ru, блоги, e–mail–рассылка, SMS. Рекламная кампания в новых медиа не менее эффективна.
— Что занесло вас в наши края?
— Меня пригласило американское посольство. Они хотели, чтобы я пообщался со студентами, неправительственными организациями, вами, журналистами. Так сказать, поделился опытом.
— В Интернете пишут, что без вашей помощи Обама мог и не стать президентом...
— Без миллионов людей, которые участвовали в его кампании. Моя команда помогала ему общаться с избирателями через Интернет — он предоставляет много возможностей для этого. Но уникальность кампании Обамы в том, что избиратели не были пассивными наблюдателями, как это обычно происходит, а сами были вовлечены в предвыборный процесс и могли его контролировать.
— Но вы прикидывали, сколько голосов обеспечила ему ваша работа?
— Голоса собирали не мы, а миллионы сторонников, которые вовлекались в кампанию и агитировали за него других людей. Один из шести человек, проголосовавших в итоге за Обаму, сам был активным участником его кампании.
— А сколько денег помогли собрать?
— Точно не скажу. Деньги пожертвовало около четырех миллионов человек. Разные суммы. Люди давали и пять, и десять долларов. Перевести деньги можно было и через Интернет, и оффлайн. Но наша цель была не собрать деньги, а сделать так, чтобы люди побольше узнали о кандидате. Мы использовали различные инструменты, например, социальные сети, чтобы установить связь между Обамой и избирателями, и что не менее важно, чтобы его сторонники завязали отношения между собой.
— Многие считают, что 44-му президенту США будет трудно оправдать ожидания, потому что ожидания завышенные. С похожими трудностями столкнулся 35-й президент Джон Кеннеди.
— Параллели действительно можно провести. В 60–х годах тоже были большие надежды, а потом многие люди, которые голосовали за Кеннеди, были разочарованы и стали цинично относиться к политике. Обама очень популярен, но он честен с людьми. И, я думаю, они понимают, что нужно время, чтобы решить трудные вопросы.
— Вы все еще работаете на Обаму? (Джо Роспарс говорит так, что можно подумать, будто он все еще пиарщик Обамы.)
— Некоторые люди из моей команды сегодня работают в Белом доме, в госдепартаменте. Я не работаю в администрации Обамы, но я сотрудничаю с Демократической партией. Здесь я как частное лицо.
— У белорусских политических партий не слишком большая аудитория. А белорусское правительство недавно обратилось к услугам профессиональных пиарщиков. Не знаю, слышали ли вы о лорде Белле и его компании. Нет ли у вас планов поработать с белорусскими клиентами? К вам кто–нибудь обращался?
— Никто не обращался и с мистером Беллом я не знаком.
— Но вы хотели бы найти здесь клиентов? Ведь ваше агентство — это коммерческая структура.
— Это не цель визита.
— Можно ли провести подобную кампанию в Беларуси? Все–таки у нас еще не столько людей пользуется Интернетом, как в Америке.
— Вопрос в том, как вы общаетесь с людьми. Не важно, 10 человек или 10 миллионов человек имеют доступ к Интернету. Результата можно достичь, если вы сможете связать две вещи: что беспокоит людей и как решить эти их проблемы.
— Что бы вы могли посоветовать для улучшения имиджа страны?
— Я не дам никаких советов. Я, вообще, не думаю, что это вопрос маркетинга.
— У вас есть степень бакалавра по политологии, наверное, вас можно спросить о перспективах белорусско–американских отношений. Вроде бы наметился какой–то прогресс...
— Это не тот вопрос, где я — эксперт. Посольство, конечно, прислало мне целый пакет новостей о Беларуси, я подготовился, но все равно не могу считаться экспертом.
— В пакете больше хороших или плохих новостей?
— Разные новости. Об экономике, о настроениях в обществе, об отношениях с Европой.
— Кем же вы себя считаете — политконсультантом, бизнесменом, общественным деятелем?
— Никем из перечисленного. Если вас интересует, как я оплачиваю свои счета, то я просто работаю с теми организациями, которые мне нравятся. Технологии сами по себе не являются ни хорошими, ни плохими — это просто средство достижения цели. Технологии, которые мы применяли во время выборов Обамы, могут быть полезны любой организации, которая работает с людьми, добивается каких–то важных социальных задач, а не только сотрудничает с политическими партиями. Есть три главных принципа. Прозрачность, т.е. ясность программы. Аутентичность — быть как можно ближе к аудитории, с которой работаешь. Участие — вовлечение людей в свою деятельность.
— Теперь вас будут называть «делатель президентов». Об этом ли вы мечтали в детстве?
— Нет, в детстве я мечтал играть в бейсбол...
