Анна Савельевна успела создать сотни деревянных скульптур, которые ушли в коллекции разных музеев и на подарки. Каталогов никогда не вела, самобытными работами делилась легко. Не умела просить за них большие деньги, которых творения реально стоили. Ныне силы уже не те, поэтому от дерева пришлось отказаться:
— Все равно, что без полсердца осталась. Дивный материал, режешь по нему — и чувствуешь единение с природой, особое тепло, которое идет от каждого полена, корня, кругляша…
За все годы сколько прошло их через виртуозные руки умелицы! Обычными топором, пилой и стамеской орудовала так, что коллеги по цеху только диву давались. На одном из минских практикумов, где компетентное жюри оценивало работы резчиков, Анна Осипкова заволновалась: «У меня всего два инструмента, у остальных — целые наборы». Между тем именно ее мастерство эксперты оценили высшим баллом. Тогда впервые прозвучало, что Анна Осипкова — единственная в Европе женщина, столь совершенно владеющая техникой резьбы по дереву. Статьи об одаренной белоруске появились в «Известиях» и «Правде». В Чашникский район полетели письма из разных уголков Советского Союза. Люди спрашивали у Анны Савельевны советов, просили поддержать. И она не могла отказать, потому что знала, каково это, когда горишь творчеством.
— Недавно ко мне приходили школьницы, записывали воспоминания и спросили: «Что посоветуете тем, кто мечтает стать художником?» — рассказывает собеседница. — Честно тогда ответила: плакать от желания творить. Когда-то мне так хотелось рисовать, что в глазах стояли настоящие слезы. Послевоенное время было тяжелое, голодное. Казалось, не до художеств, но если в тебе есть огонек — не дай ему погаснуть.
Работу «Я сам» Анна Савельевна посвятила внуку Антону.
— Дедушка посоветовал использовать природные краски. Например, темень ночи удалось передать, смешав карандаш с сажей. Лица партизан у костра оживить с помощью глины.
Члены приемной комиссии оценили и талант, и находчивость. Это была первая серьезная победа юной сельчанки, вложившей в рисунок всю душу.
После Великой Отечественной войны из семерых детей в их семье выжили только четверо, трое умерли от голода. Отца Ани не стало почти сразу после Победы, и мать поднимала ребятишек сама. Дед с бабушкой тоже старались как могли, вздыхает Анна Савельевна:
— Дед купил мне, студентке, пару брезентовых туфель. Их я носила и летом, и зимой — под теплый носок. Мама насобирает черники, насушит и просит: «Заваривай понемногу чаек». Но мы жили и не тужили, на танцы особо не ходили, больше учились. Чтобы получить живую копейку, собирали с одногруппницей бутылки. Сдавали их и покупали себе овощей, варили суп. Жалели и звали за стол тех, кому было еще голодней: «Приходите, у нас сегодня капуста!»
Даже о войне Анна Осипкова вспоминает так, что убеждаешься: сила духа — прежде всего:
— Дед понимал в скорняжном деле, в войну снабжал собственноручно изготовленными тулупами партизан в округе. Однажды его забрали, вернулся через месяц еле живой. Думаете, тулупы шить перестал? Не такая у нас порода.
Маленькая Аня тоже была крепким орешком. Однажды в хату пришел фашист с собакой. Протянул малышке руку, чтобы поздороваться, а она спрятала ладошки за спину. Фриц говорит: «Не дашь руку, собака тебя съест». Анечка насупилась и ни слова не проронила. Немец даже рот раскрыл: «Ну и партизанка!»
После института Анна Осипкова всю жизнь преподавала рисование и черчение в школе. Сперва в Казахстане, на Кавказе, куда отправилась вслед за мужем. Когда возвратилась на родину, работала в Краснолукской, затем в Кащинской школе. Ее нестандартные уроки дети очень любили. Самовольничала, конечно, страшно, смеется Анна Савельевна:
— Например, выводила учеников в лес, учила там этикету и правилам композиции. Зимой мы отправлялись в поле — на оценку лепить из снега крепости, разные фигуры. Честно скажу, ребята такой подход обожали.
Для творчества Анны Савельевны подойдет не только бумага но даже деревянные ворота.В Новой Заре Анна Осипкова только летом. Сажает возле небольшого домика-барака огород, ходит в лес, на речку. Бывший дом в деревне Млын из-за серьезной болезни близкого родственника Анне Савельевне пришлось продать. Сейчас у нее есть возможность жить в более комфортных, максимально приближенных к городским условиях. Собеседница довольна:
— Мне выделили комнату в общежитии, там хорошо, тепло, все удобства, а все равно тянет сюда, ближе к природе. С ней мне никогда не бывает скучно, одиноко. Столько красоты вокруг: успевай замечать.
Анна Савельевна замечает и делится тем, что видит и чувствует, с другими. Раз резьба больше не по силам, делает упор на картины. Такие сочные, яркие — хоть сейчас в иллюстрации к книгам сказок. К примеру, в домике в Новой Заре все стены украшают поры года — нарисованные гуашью поверх самодельных полотен из обоев. Бесплатно, из любви к искусству Анна Осипкова расписывает стены в деревенских домах. Ее стараниями даже неприметная избушка преобразится, словно по волшебству. А недавно мастерица украсила стены в одной из новолукомльских школ, в Кащинском спортивно-культурном центре. Взглянешь — залюбуешься!
Дело Анны Осипковой продолжилось в ее сыне Игоре. Как и мать, он выпускник витебского худграфа. Узнав о чашникском самородке, Анне Савельевне когда-то предложили работу в «Красной Балтике» под Ленинградом. Объединение занималось реставрационными работами в Петергофе. У самой мастерицы вырваться не получилось. Предложила кандидатуру сына. Много лет Игорь занимался реставрацией в резиденции русских царей. Сейчас работает резчиком, выполняя заказы по всей России. Внуки Анны Савельевны Маша и Антон тоже с семейной творческой жилкой: их стезя — архитектура и дизайн.naumova@sb.by
Фото автора и из открытых интернет-источников.
