Тюльпан на подоконнике, ржавый гвоздь и звезды — художники рассказывают о семейных буднях
Когда он впервые увидел ее, сердце не заколотилось в бешеном ритме. Нет. Оно остановилось. Красный костюм, черные как уголь волосы, нежная фарфоровая кожа — взгляд художника привычно цеплял цветовые «всплески». Она, дерзко-красивая, словно только что сошла с полотен Фриды Кало, стояла неподалеку от него. На расстоянии вытянутой руки. Неожиданно он понял: не хватает воздуха. Резкий вдох.
Тук-тук-тук… Сердце вновь начало биться. Правда, как-то по-другому.
Уже потом он нарисует десятки ее портретов, свяжет для нее крепкой нитью тысячи слов и даже придумает собственный алфавит. Знакомьтесь: у нас в гостях семья художников — Елена и Алексей Колясниковы.
365 журавликов под потолком
Елена и Алексей неспешно прогуливаются по улице. Вокруг нарезает круги их трехлетний сынишка, изображая самолетик.
— Мы познакомились в гимназии-колледже искусств имени Ахремчика, — начинает рассказ Елена Колясникова. — Учились в одном классе. Леша был парень скромный, на разговор не решался. Одна преподавательница посоветовала ему написать мне письмо. Когда я прочитала его, несколько дней в себя приходила. Не могла поверить, что все эти слова посвящены мне! Практически все мое босоногое детство прошло в деревне на Полесье. У меня там друг был. И он не то что красиво писать, даже складно говорить не мог. А здесь нате — метафоры, художественная проза, да еще и в твой адрес.
— Да, вы свеклу с картошкой обсуждали, а я здесь с высокими материями нарисовался, — смеется Алексей. — Кстати, после того письма мы так и не заговорили друг с другом. Стали записочки друг другу подкидывать.
С тех пор чего только не придумывал Алексей, чтобы впечатлить любимую.
Однажды Елена зашла в комнату, а там — 365 журавликов из тетрадных листов по всей комнате развешаны.
— Сковородки с кастрюлями жене и теперь не дарю, — замечает Алексей. — Мы семья художников, поэтому презент должен оставлять некий образ. Или быть намеком.
— Хм… А какой намек ты делал, когда мне гвоздь ржавый преподнес? — смеется Елена.
— Ну ты же знаешь…
— Я действительно отношусь к женщинам, которых не впечатлишь букетом в миллион роз или шикарными бриллиантами, — признается героиня. — Зато тюльпан, бережно выращенный Лешей на подоконнике в зимнюю пору, вспоминаю постоянно. Купить охапку цветов — легко. Ночами размышлять, чем порадовать близкого человека, — уже сложнее. Был момент, когда Леша сделал много-много объемных звезд, подвесил их к потолку и подсветил. Захожу в комнату — и слова не могу сказать. Сказка...
А как-то Алексей разработал собственный алфавит, чтобы никто не смог прочесть их личную переписку.
— Я его послания как со словарем переводила, — вспоминает Елена Колясникова. — А сколько он моих портретов написал! Один даже в полный рост. Говорят, я похожа на Фриду Кало, наверное, поэтому многие художники просят меня попозировать для своих творений. Но только у мужа получается передать мой характер.
Я поняла: это мой человек
Но жизнь такая материя: легко, красиво и сказочно бывает не всегда. Были сложные моменты и в этой творческой семье.
— Мои родители никогда не одобряли творческие тандемы, — откровенничает Елена. — «Никаких художников! Будешь потом копейки считать. Замуж нужно выходить за бизнесмена», — внушали мама и папа. И так постоянно. Я терпела, но в один момент во мне произошел какой-то надлом. Тогда у нас как раз случился кризис в отношениях. Я пришла и сказала ему: «Все. Расстаемся». Сказала, как отрезала, а потом рыдала в подушку и кусала губы, перечитывая его письма. Он в отместку пригласил девушку в кино, которая, между прочим, давно сходила по нему с ума. Когда узнала, у меня внутри прям шторм разыгрался. Как так?! Я поняла: это мой человек, и никому его не отдам!
Они — как красное и черное. Как буря и штиль. Елена — взрывная и темпераментная. Алексей — спокойный и рассудительный. Редко ссорятся, но если спорят, кисточки в разные стороны летят.
— В быту мы идеальная пара, а вот в процессе работы можем хорошенько повздорить, — говорит Елена. — Помню, расписывали коридор воскресной школы. Я кричу, что нужно горки (изображение горы. — Авт.) валиком закатывать, он талдычит, что необходимо живописно изображать. Мы так можем долго спорить. Я в такие моменты вспыхиваю, словно прожектор в ночи. Могу кисточки сломать. Хрясь! — и полетели во все стороны. А Леша потом аккуратненько соберет их, склеит и мне принесет. Зато муж умеет наказать молчанием, что хуже любых, даже самых бранных слов. В такие моменты внутри меня такая трансформация происходит, что мама не горюй! Думаю, как все повернуть вспять, чтобы эта затянувшаяся пауза рассеялась. Хотя в наших отношениях никогда не было установки, что после ссоры кто-то должен приползти к чьим-то ногам. Это исключено! Могу я первая пойти на мировую, может и Леша.
— Многие пары съедает быт, — рассуждает Алексей. — Стирка, готовка, уборка. Мы стараемся все делать вместе. Для меня, например, не зазорно помыть посуду или приготовить поесть.
— Да, стараемся домашними обязанностями делиться, — поддерживает мысль мужа Елена. — Один пыль вытирает, второй пылесосит, ну а сынишка игрушки разбрасывает.
Командная работа
Совсем скоро в семье Колясниковых появится еще один член семьи. У пары и на будущее грандиозные планы.
— Три ребенка — это наш минимум, — улыбается Алексей.
— Когда первый раз забеременела, мы с мужем расписывали воскресную школу в Доме милосердия, во второй — делали суперзанавес для Купаловского театра, — подмечает Елена. — Эта была сложная работа. Занавес в десять метров нужно было расшить, а затем монтировать, причем на расстоянии около
Скамейка для старости
Напоследок я спросила у семьи, что в их понимании можно назвать идеальными отношениями.
— Был зимний вечер, — практически в унисон Елена и Алексей начинают вспоминать историю, которая запала им в душу.
От неожиданности супруги замолкают и начинают смеяться — кто мог подумать, что на ум им придет один и тот же момент.
— Мы шли домой, думали о чем-то своем, как вдруг увидели впереди пожилую пару, — продолжают свой рассказ Колясниковы. — Им было за восемьдесят. Старичок одной рукой аккуратно держал свою жену под локоть, а во второй нес небольшую скамеечку. Дорога была скользкая. Было заметно, что каждый шаг дается паре с трудом. Вдруг они остановились. Мужчина поставил скамеечку на землю и помог жене присесть на нее. Бабушка немного перевела дух — и супруг вновь бережно взял ее под руку, готовый в любой момент снова подставить скамейку для своей любимой. В тот вечер мы сказали друг другу: «В старости мы тоже будем носить скамеечку друг для друга».
