Режиссер Виталий Барковский привез в Минск старейший российский театр, который не боится экспериментов
Виталий Барковский, заслуженный деятель искусств Беларуси, лауреат президентской премии «За духовное возрождение», а ныне режиссер Смоленского государственного драматического театра им. А.С. Грибоедова, привез этот старейший российский коллектив на гастроли в Минск.
В Беларуси в разных городах еще идут спектакли нашего соотечественника и не утихают споры об оригинальной постмодернистской художественной эстетике в работах Барковского, о его студийных экспериментах. С его проектом Шагал-Сутин-Пэн-Эйнштейн о великих людях Национальный академический театр им. Якуба Коласа объехал пол-Европы, получив множество наград.
Сегодня Виталий Барковский – один из лидеров российского театра.
— Виталий Михайлович, как в вашей судьбе белоруса с потрясающим знанием характера белорусского человека и нашей литературы возник театр Смоленска?
— В определенный момент моей жизни надо было решиться на кардинальные перемены. Совсем уйти в тень из профессии я не мог. Мириться с предательствами не хотел. Прекрасный директор смоленского театра видела мои спектакли и позвала работать. Я согласился, чувствуя, что это близкий мне театр.
— В гастрольной афише классический репертуар: Гоголь, Чехов, Горький, Шекспир. Высокая планка. Вам удалось найти у этих авторов что-то новое?
— Все неожиданное и новое. Режиссеры этих спектаклей делают авторов абсолютно современными, даже есть что-то скандальное в обращении с музейными образцами. Потому они и вечные, что позволяют заглянуть за горизонт.
— Почему вы не привезли в Минск все свои спектакли? Было бы интересно увидеть белорусского Барковского в русской интерпретации.
— Это было бы некорректно. Считаю, что мои постановки в Смоленске пока находятся в пути, хотя их хватило бы на гастрольную неделю. Важнее показать Минску уровень рядового российского театра, который не боится экспериментов.
— Вы совсем порвали с Беларусью?
— Ни в коем случае. Я часто бываю в Витебске и Минске. Здесь моя семья, дети, сестры, друзья, учителя. Получил возможность сравнивать русский и белорусский театр. В Беларуси много замечательных актеров, хорошая критика, не только умная, но и теплая, внимательная и сострадательная. Не бьют наотмашь, как в России. Всегда конструктивные советы. И на тебя надеются. От тебя ждут удач.
— Идет ли в Смоленске белорусская драматургия и внедряете ли вы там что-то белорусское?
— У нас играются пьесы Алексея Дударева и Елены Поповой. Пригласил на постановку «Зыковых» Максима Горького российского деятеля Бориса Бланка. Он из Беларуси. Готов обмениваться проектами и гастролями с любимыми театрами моей любимой Родины, по которой тоскую. С Еленой Поповой, как и прежде, будем сотрудничать. Она написала для нас прекрасную новую пьесу. Гениальную. Буду ставить. Лично я намерен ставить ее пьесы на любой предложенной мне сцене. У нас с Еленой Поповой множество Гран-при с разных фестивалей.
— Ваш новый театральный опыт всегда был связан с глубинными смыслами обрядово-ритуальных белорусских традиций, с удержанием национальных ценностей. Это прежде всего коласовская «Новая земля». Делаете ли вы что-нибудь подобное в Смоленске?
— Нет. Я по-прежнему отступаю от строгого следования сюжету. Мне не интересно просто рассказывать историю. Меня интересует то, как история преобразует человеческие характеры. Вы сможете увидеть «прежнего Барковского» в нашем коротком спектакле «Вишневый сад» Чехова.
— Виталий Михайлович, все свои регалии и награды вы получили в белорусском театре. В разных городах (Минске, Витебске, Молодечно, Гродно, Гомеле) трудятся ваши актеры. Иметь «своих» актеров – великое счастье. К тому же у вас есть свои художники, драматурги, композиторы. Вот бы собрать всех вместе и сделать театр Барковского.
— Вы считаете, это возможно? Надо подумать.
