или О том, почему Васеруки обосновались на Пинщине.
ВЫ ЗНАЕТЕ, помотался по свету. И куда только не забрасывала жизнь в поисках рубля, особенно в лихие девяностые». Станислав ВАСЕРУК устанавливает столбик для нового бетонного забора внутри усадьбы. Внешний — такой же ажурный, красивый, розово-белый — еще больше оттеняет то великолепие, которое окружает дом. Летом здесь просто цветочный рай: клумбы, кусты роз, огромные живые букеты в новомодных пластиковых вазах на металлических стойках. Цветы здесь любят все — от мала до велика.
Знай цену копейке и мозолю!
— Хлопцы, вот здесь надо подравнять, — это Станислав обращается уже к сыновьям. — А то люди скажут: «Сплоховали Васеруки».
Сыновья аккуратно выполняют отцовскую команду.
Сколько раз, проезжая мимо этой усадьбы, с которой для меня и начиналась деревня Сошно, ловил себя на мысли: «Видимо, очень счастливые люди здесь живут». Эта мысль — продолжение разговора годичной давности в машине столичных телевизионщиков, которые приехали в Пинский район для съемок фильма о Полесье. Тогда один из журналистов будто подвел черту под всеобщим восхищением: «Это сколько же труда здесь вложено?!»
...Сейчас для семьи Васеруков каждая копейка, как говорили в недалеком прошлом, совсем не лишняя: у дочери Татьяны — свадьба (она с золотой медалью окончила школу, а затем и университет, стала финансистом, нашла своего суженого). У Людмилы дочь родилась, так что Станислав Александрович с женой Надеждой Ивановной уже дедушка и бабушка. Самые младшие из детей, Алексей и Инна, в школу идут, у Виктора после колледжа свои планы на жизнь, Юлия в институте на заочном, у нее сессия на носу, Александр — студент университета.
Но труду, как и премудростям экономии, с малолетства училась чета Васеруков у своих родителей. У тех тоже на каждую копейку свой особый счет имелся, говорили: «Будут свои, заработанные потом да мозолями рубли, поймете их настоящую цену».
В Америку – за длинным рублем
Станислава сразу после школы в селе Локница Заречнянского района (это теперь другое государство — Украина) призвали в армию. Больше двух лет служил в стройбате. Вот где научили трудиться! Хотя ему, сельскому парню, любая работа была нипочем. После армии окончил в Пинске профтехучилище, получил специальность «тракторист-машинист широкого профиля». Познакомился с Надей, которая трудилась в Пинске, а жила в Сошно — деревне километрах в двадцати от райцентра, который почему-то все гордо именовали столицей Полесского края. Создали семью, а своего угла нет. И пошло скитание по чужим квартирам. А когда Таня родилась, и вовсе стало туго. Надежда в слезах: «Как жить дальше?»
Вняли предложению Надиного отца: «Перебирайтесь к нам в Сошно. Дом большой, уживемся».
Только ведь свой собственный дом — это совсем другое дело. Дети стали рождаться, семья росла как на дрожжах, а старикам покой нужен.
Сельсовет выделил участок на окраине деревни: «Берите, Александрович, не пожалеете, мужик вы работящий, за вами вон еще какое поле пустует».
К чему тогда о поле было говорено, Васерук не понял...
…Шла перестройка. Народ сразу придумал ей лозунг: «Куй железо, пока Горбачев». И пошла «ковка», да такая, что не приведи Бог… Кто в коммерцию бросился, кто в приватизацию, кто за границу махнул в поисках лучшей доли… И некогда могучее государство затрещало по швам.
Из Надиной родни первым проложил дорогу в Соединенные Штаты брат Степан — отменный строитель, мастер-кровельщик. Обосновался во Флориде. Уже к нему рванули и другие родственники. В Беларуси же инфляция щелкала заработанные семьей рубли, как семечки. Особенно тяжелыми для Васеруков оказались девяностые, их начало. Строительство дома удавкой легло на хозяина, на семью, где мал мала меньше. Не знает, как бы все пошло дальше, не пришли Степан письмо. Сообщал, что работа — не мед. Но при желании доллар всегда будет в кармане.
И он поехал, благо было за кого зацепиться. Два года на стройке. Стройбат по сравнению с тем, как пришлось зарабатывать этот доллар, показался раем. А тут еще постоянный страх за завтрашний день. Документов на право работы нет. Заплатят — не заплатят, поймают — не поймают... От этого страха душа не на месте. Приехал домой и решил, что надо искать что-нибудь поближе. Глянулась Германия. Несколько раз выезжал туда. Затем была Швеция. Одним словом, везде рабочие руки нужны. Только эта погоня за хорошим заработком вдали от семьи изматывала. Уж на что он крепкий мужик, и то иногда сердечко поскрипывало…
Но в поте лица работал и на американцев, и на немцев, и на шведов, согреваемый верой, что как только построит дом, перевезет в него семью, так и будет по-настоящему обживаться на родной земле.
— Приедешь, бывало, домой из той же Германии, как увидишь талоны на дефицит, очереди, ругань, пьянки — понимаешь, что лучшего здесь пока не предвидится. Страшно становилось, что это может никогда не кончится, — Станислав Александрович вздыхает. — Особенно уничтожало себя село. Заработка почти никакого. Какие умельцы-мужики в стакане тонули!
А Станиславу так хотелось чем-то стоящим заняться. Не мотаться же по заграницам до старости.
К своим соткам тянуло, как магнитом
Спустя шесть лет после закладки фундамента сбылась их с Надеждой мечта. Новое тысячелетие встречали уже под своей крышей! И на семейном совете заговорили о том самом пустовавшем за околицей поле: «Поставим теплицу, хоть какой-то для начала приработок будет. Благо дело знакомое, да и дети труда не боятся». По земельному вопросу у местной власти они сразу нашли понимание. И вот свои первые четыре с половиной сотки накрыли пленкой, куда теперь тянуло как магнитом.
Когда в Сошно узнали, что Васеруки землю берут, хотят налаживать тепличное хозяйство, многие скептически усмехались: «Да если бы она кормила, так не мы бы в Америку ехали, а она к нам!» А Станислав Александрович в ответ: «Для того чтобы земля кормила, надо работать, как в Америке».
И вот день за днем, месяц за месяцем десять лет поднимала семья свое дело. Трудно было. Очень трудно. Тот, кто занимался тепличным производством овощей, знает, насколько это рискованно. Когда начинался сезон — ни выходных тебе, ни проходных. Вон почти половина деревни ходит, руки в брюки: кто выпить ищет, кто опохмелиться, кто думает, как бы стянуть что в родном СПК или у соседа...
Васеруки себе такого позволить не могли. Помощь от государства, конечно, по нынешним временам немаленькая, но жить за счет этого самого государства не с руки. Рабочий график, установленный главой семьи, выдерживался неукоснительно: ранний подъем, поздний отбой. Надо среди морозной ночи подняться, чтобы в рассадницу заглянуть, проверить отопление, — поднимешься. Хочешь иметь свой рубль — трудись. Тем более что они не одни такие. Сколько мастеров-хозяев за эти годы выросло на Столинщине, той же Пинщине, Лунинеччине, знающих, понимающих толк в тепличном производстве, готовых помочь, поделиться секретами. Правда, некоторые «фермеры», покрутившись в таком бизнесе, намозолив руки, набив шишки, уходили в сторону. Рынок показал, кто на что способен. У более настырных, смекалистых, оборотистых этот бизнес давно перерос в семейный.
Теперь и для Васеруков семейное благосостояние основывалось на труде в теплицах. Появился достаток. Приезжал из Штатов Степан, навестил сестру — и порадовался! Семье было не стыдно перед гостем: нашлось, что на стол подать, что показать, о чем рассказать.
«Тепличная» жизнь
Станислав Александрович и сейчас некоторые моменты вспоминает с улыбкой:
— Теплицы — это наше с Надеждой Ивановной, назовем так, семейное хобби, потому как есть еще основное место работы.
Но прикинули с Надеждой, что надо бы расширяться с теплицами. Благо люди к ним потянулись, почувствовали в Васеруках и для себя опору. Власть их начинания поддерживает. Да и налоговая политика уже не та, что десять лет назад. К тому же с кредитами на приобретение семян, удобрений, техники — никаких проблем! А в семейных планах стоит расширение земельных угодий, приобретение трактора, необходимого сельхозинвентаря к нему, потому как на лошадке за временем уже не угнаться.
Отца и мать постоянно тешит мысль, что из сыновей обязательно кто-то да продолжит отцовское дело, все имеют тягу к тому, чему их сызмальства приучил отец. Виктор с Александром, к примеру, уже хотят по соседству свою собственную теплицу поставить. Чтобы самим за все отвечать. И Станислав Александрович их поддерживает.
— Ну и как у нас получается? — Станислав Александрович критически оценивает поставленный пролет.
— Кажется, неплохо, — чтобы не переусердствовать в оценке, отвечают Виктор с Александром.
— Давайте-ка кликнем Алексея.
Алексей — самый младший. Но у него всегда свое мнение на все, что делается в усадьбе.
— Отец, я считаю, это на века.
— О! Вот это перспектива! Молодец!
Мне в этот миг подумалось: «На скрижалях жизни выписывалась счастливая перспектива для счастливых людей».
Николай ЕЛЕНЕВСКИЙ
НА СНИМКЕ: семья ВАСЕРУКОВ на своей земле.
Фото автора
Пинский район
