— Когда вы начинаете говорить о теннисе, это похоже на рассказ о чашке кофе со вкусной сигарой — с наслаждением.
— В нормальной жизни у человека есть детство, потом он что-то заканчивает, получает профессию — постепенно идет по жизни и приходит к пенсии. У меня же все настолько ускоренно! Буквально с 5-летнего возраста, когда начал твердо стоять на ногах, я сразу окунулся в профессиональный спорт. И иду по жизни, понимая, что не может ведь это длиться долго.
— А чем вы в первую очередь думаете потом заниматься?
— Хочется посвятить время семье. То время, которое у меня было, можно сказать, забрано в детстве: я не прочувствовал отца как отца, маму как маму. И я сам, приезжая домой, не окунаюсь в то отцовство, в которое хотелось бы окунаться. Поэтому — сначала осесть, побыть мужем, отцом, пообщаться с родителями.
— Минск детства — он, кроме бесконечных тренировок, чем-то запомнился?
— У меня то время ассоциируется с грандиозным успехом футбольной команды «Динамо» (Минск). В свободное время...
— Оно было?
— Иногда поход на футбол заменял тренировку: отец брал меня за шкирку, и мы на трамвае и автобусе с двумя пересадками доезжали до вокзала. В толпе народа шли на игру. Помню практически всех игроков той команды. Может быть, благодаря динамовским успехам я стал азартен и в своем виде спорта.
— А что еще из детства ярко помнится?
— Как вели трамвайную ветку к нам в Серебрянку. Я был так рад, как сегодняшние дети, наверное, радуются получению новых гаджетов. И иногда играл в Зайца из «Ну, погоди!», доезжая на том трамвае до вокзала и обратно.
— С учетом постоянных тренировок, да еще отец — тренер, у вас в юности были, как сейчас говорят, трудности с социализацией?
— Хоть мы и были тогда теннисным спортивным клубом, одним из элитных в СССР, но росли вместе с хоккеистами, борцами, футболистами. И я чувствовал, что рос в том социуме, которого многие мои сверстники не имели. Каждое лето смена в «Зубренке», а то и две. Там свои законы: уборки, субботники, забеги, «Зарницы» — и мы, теннисная группа, задавали тон. Так что по моим чувствам — полноценное развитие было в детстве.
— А как вы вдвоем с отцом, оба — под два метра ростом, чувствовали себя в бесконечных поездках на турниры?
— Ну как — приходилось терпеть. В маршрутном автобусе сидеть по 5—6 часов. Плацкартный вагон считался за роскошь. А в общих как-то умащивались на одной полке. Но стояли цель и задача, к которым в первую очередь отец, ну и я хвостиком за ним, тянулся. Та одержимость отца позволила нам пройти через эти сложности.
— За свое нужно драться? Или если нужно драться, это уже не твое?
— С детства приучен, отец научил: дайте то, что мне положено. Не больше, но и не меньше. И если я на что-то претендую, то должен драться.
О профессии
— Вы как-то обмолвились, что вот уже скоро 10 лет, как наслаждаетесь чудом.
— Действительно, я когда-то лишился удовольствия быть теннисистом-одиночником. И стал думать: а что же дальше? Нашел продолжение в парном разряде — и счастлив, что задержался в теннисе на эти годы. Получаю от этого просто лирическое удовольствие.
— Николай Мирный, ваш тренер и отец, говорит: «Макс — это бизнес-проект в самом лучшем понимании этого слова». Каково себя чувствовать бизнес-проектом?
— Карьера спортсмена очень коротка. Отец это своевременно понял и начал задумываться, чем будет заниматься профессиональный теннисист Максим Мирный после ее окончания.
— Вам нравится, в какую сторону он думает?
— Безусловно. Мы согласованно действуем. И уверен, что в «Центре Макса Мирного» я буду получать удовольствие и сменив амплуа.
— Теннисные пары часто расходятся из-за психологического дискомфорта?
— Одна из первых и главных причин. Ведь это — партнерство. Даже правильно будет провести аналогию с супружескими отношениями.
— До такой степени?
— А не может быть в паре никаких секретов! Один любит поспать попозже, другой — встать пораньше. Один заряжен, у другого жена родила. Как правило, партнерство рушится после одного-двух турниров, когда люди уже вроде бы сошлись — но хорошо, если побед больше, чем поражений. А то ведь один начинает думать: вот я заряжен, а у него сейчас мысли о жене с ребенком. И на этом фоне — встреча, а чаще даже по телефону, чтоб не видеться: «Слышь, брат, давай попробуем что-нибудь другое».
— Своим партнерам вы давали слушать наши белорусские мелодии и песни?
— Давным-давно, лет 15 назад, Анатолий Ярмоленко предложил мне записаться с Алесей. Вот тогда мои партнеры и послушали часть белорусской музыки. В основном мою часть. И всячески меня потом подкалывали.
— Если бы Максим Мирный стал музыкантом, на каком бы инструменте он играл?
— На нескольких. Я ужасно люблю барабаны и мечтаю научиться барабанить. Очень люблю фортепьяно, но не думаю, что осилил бы такой сложный инструмент. И на гитаре бы играл точно. Собственно, без образования, методом самоучки и так уже бренчу достаточно долго.
— Теннис, на ваш взгляд, нуждается в развитии?
— Теннис регламентирован очень большим количеством правил. Все идет оттуда, из века лордов, которые привыкли: должно быть тихо. И мы стали такими уже «борзыми» спортсменами, что если кто-то из зрителей «чвакает» или телефон у него зазвенит — это нас, видите ли, отвлекает. Но мы все-таки часть шоу-бизнеса и играем для людей, которые пришли и заплатили за билет. Поэтому надо и нам, спортсменам, мириться с какими-то зрительскими слабостями.
— Вы ж сильнее...
— Мы должны быть сильнее. Не всегда получается. А надо понимать. Вот посиди ты на пятой точке спокойно пять часов!
— Выходя на корт, вы о чем думаете: куда подать и что за комбинацию разыграть или об ипотеке и что потолок надо бы побелить?
— Открою секрет: в последние лет 5 на меня столько свалилось в плане бизнеса и бытовых проблем! Масса таких вопросов, с которыми раньше не сталкивался. И только благодаря теннису я справился. Потому что по складу характера я всегда пытаюсь решить поставленные задачи, они были постоянно со мной. Только на корте удавалось отвлекаться: наверное, когда в твою сторону летит этот желтый мячик, не остается времени думать о постороннем. Получается, теннис помог: давал силы вновь окунуться в ту череду бытовых проблем, которые вставали на пути в последние годы.
— То есть теннис — не только профессия, но еще и...
— Лечение.
mukovoz@sb.by
