Любить свой край, беречь землю учит первый в стране музей мелиорации

Коммуна — самая молодая деревня на Любанщине, еще живы ее сверстники. Историю деревни начал писать десант демобилизованных солдат, высадившийся в 1926 году на остров Заболотье. Мужики создали коммуну. Построили первые дома. Начали осушать бескрайние Марьинские болота. Это было начало массового переустройства Полесской низменности, перестройки жизни аборигенов, о которой Янка Купала писал:
Пад шум бесканечны
Бярозаў i соснаў,
Сахой недарэчнай
Аруць пясок млосна...
Праз леты i зiмы
Паданне iшло ў векi:
— Палешукi мы,
А не чалавекi...
В первую весну топором и лопатой осушили 40 гектаров топей. Засеяли овощами, коноплей. За два года было выкопано пять основных магистралей, каждая — свыше 20 километров в длину и 3—4 метра в глубину. Посевные площади на недавних болотах увеличились в пять раз. На них зарокотали тракторы с непривычно огромными плугами. Коммунары построили кирпичный завод, лесопилку, мельницу, маслобойку. Затерянный меж болот остров связала с “большой землей” десятикилометровая узкоколейка, по которой с небывалой по тем временам скоростью — 25 километров в час — таскал вагоны паровозик. А в день 12-й годовщины Октябрьской революции в Коммуне включили рубильник электростанции. Первые в регионе электролампочки так полыхнули в полесской темноте, что крестьяне окрестных селений, испугавшись, что деревня горит, сбежались на помощь. Это был поистине свет новой жизни в затхлом полесском царстве.
В 1940 году всесоюзный староста М.И.Калинин вручил преемнику коммуны, колхозу имени БВО, высшую награду — орден Ленина. За высокие урожаи хозяйство удостоено Золотой медали ВДНХ. На торфяниках “выросло” более десяти Героев Социалистического Труда... Сегодня в местной школе учатся более сотни правнуков коммунаров. К их услугам — компьютерный класс и спортзал, клуб и ФАП, баня и почтовое отделение...
— При осушении болот коммунары демонстрировали примеры поистине трудового героизма, — рассказывает собиратель и хранитель бесценных экспонатов местного музея мелиорации, директор Коммунаровской средней школы Анатолий Величко и берет в руки деревянную лопату с оббитой металлом режущей частью. — Возможно, этим инструментом Петр Брагинец за световой день выбрасывал из русла канала более сотни кубометров липкого грунта, каждый из которых — тонна. А вот сохранившийся участок узкоколейки, проложенной через болото женской бригадой...
 В музее множество портретов первопроходцев Марьинских болот — тех, кто своим трудом показал, какие замечательные плоды может приносить созидательный труд человека. Но первый в стране музей мелиорации — не только памятник героическому труду коммунаров. В нем — мощные канавокопатели, экскаваторы, пришедшие на смену лопате. Целый этаж посвящается жизни, укладу полешуков. Документы музея убедительно доказывают, что осушение болот — не амбициозная затея большевиков. Люди и раньше пытались преобразовать многострадальные земли, посетив которые великий писатель и знаток природы Иван Тургенев писал: “Полесье напоминает собой море, и впечатления им вызываются такие же: та же первозданная, нетронутая сила распространяется широко и властно перед взором зрителя, из бессмертного лона вод возникает тот же голос: “Мне нет до тебя дела, — говорит природа человеку, — я царствую, а ты заботься о том, чтобы не умереть...”
И человек заботился. Еще царская казна на осушение Полесья выделяла 3 миллиона рублей серебром. Была снаряжена Западная экспедиция. Под руководством уроженца Виленской губернии геодезиста Иосифа Жилинского в 1873—1898 годах полешуки вручную проложили более 4600 километров каналов, осушили 450 тысяч гектаров болот. “Благотворное воздействие каналы оказали еще на 3 миллиона окрестных гектаров”, — писал в отчете Жилинский.
Но в начале 1890-х годов осушение затормозилось. И не только из-за дефицита средств. Ученые встревожились, что мелиорация Полесья, где формируются дождевые облака, уменьшит количество осадков на Украине, может вызвать засуху...
Вновь за лопаты полешуки взялись в 1914—1915 годах, когда на государственном уровне всерьез заговорили о хуторских хозяйствах. Но грянула первая мировая, потом — революция, война гражданская. Вместо каналов пришлось копать траншеи и окопы. Пока Марьинские болота не пробудили голоса коммунаров.
Сегодня на Любанщине — более 70 тысяч осушенных гектаров, на них производится около 80 процентов сельскохозяйственной продукции. Исследования показывают: многие торфяные пласты за последние десятилетия уменьшились на 80—150 сантиметров — результат частой, порой необоснованной обработки почвы, после которой сухой, измельченный торф просто уносится ветром. Нередко возникают губительные пожары. Из-за дефицита средств и внимания многие километры каналов, коллекторов заросли кустарником, деревьями. Ущерб огромный и трудно поправимый.
 Как научиться читать, понимать самую мудрую, лучшую из книг — природу? Где предел вмешательства человека в сложнейший организм окружающей среды, после которого она начинает нам жестоко мстить? Что нужно сделать, чтобы не оскудели осушенные торфяники, и титанический труд коммунаров еще многие годы служил людям? Музей в Коммуне не только ставит эти и другие злободневные вопросы взаимоотношения человека с окружающим миром, но и на многие из них дает ответы.