Человек давно не задумывается о сути технологий, которые дают ему возможность постоянно пользоваться результатами самых высоких достижений науки и техники. По большей части мы все воспринимаем как данность, неотъемлемую часть нашей жизни. Действительно, многие ли сегодня задумываются, например, о том, что происходит в двигателе внутреннего сгорания, когда заводят машину, чтобы поехать на работу? Вряд ли. Никаких чудес: все давно привыкли к автомобилю как к рабочему инструменту и не более того.
Беларусь сегодня находится на определенном перепутье. С одной стороны, у нас есть мощный ПВТ: белорусские компании и их разработки в области высоких технологий известны во всем мире. Активно развивается IT-сектор в Национальной академии наук, на предприятиях, в вузах и т.д. Но с другого ракурса, мы пока остаемся страной, где доминирует традиционная экономика. В промышленности и сельском хозяйстве занято большое количество людей, а уровень цифровизации, к сожалению, пока довольно низкий. И от того, какие действия мы будем предпринимать в дальнейшем, без преувеличения зависит наше будущее. Хочется в связи с этим вспомнить «формулу» бывшего генерального директора компании General Electric Джека Уэлша (по мнению многих экспертов, одного из самых эффективных управленцев XX века): если скорость изменений снаружи корпорации превышает скорость изменений внутри, то конец ее близок. Не будем столь категоричны, однако эта мысль лучше всего отражает происходящие сегодня процессы в мировой экономике.
Для системы образования одним из основных вызовов является скорость изменений. Существует мнение, что сейчас мы вступаем в такую эпоху, когда новые технологии и подходы появляются с такой скоростью, что обычный человек не может осознать и принять эти новшества без помощи искусственного интеллекта. Эта задача сложна не только для простого человека, но и для системы образования: какие знания давать, в каком формате, как готовить детей и молодежь к жизни в новой реальности?
Сегодня нет никакой другой эффективной экономики, кроме цифровой. Устаревшую модель невозможно оцифровать, как невозможно рассматривать и вопросы цифровизации отдельно взятых отраслей типа: сначала обсудим изменения в сельском хозяйстве, потом в тяжелой промышленности, затем в образовании, медицине и т.д. Цифровизация уже везде, и это произошло за последние 20 лет. Такие стремительные изменения наглядно демонстрируют, например, лидеры из списка Fortune 500. Это компании, которые дороже всего стоят на бирже. Если еще в конце ХХ века в топе были преимущественно производственные и нефтяные гиганты, то сегодня — известные всем IT-компании, которые одновременно можно уже называть и транспортно-логистическими, и торговыми.
В Беларуси тоже научились создавать цифровые бизнесы, которые успешно конкурируют на мировом рынке с ведущими грандами отрасли. К примеру, стоимость одной из таких компаний с 2012 года по настоящий день выросла более чем в 10 раз — весьма достойный результат. Но надо всегда помнить основной тезис в цифровую эпоху: неспособные быстро изменяться так же быстро выходят из игры. По этой причине в свое время сошли с дистанции такие лидеры своих сегментов рынка, как Kodak, Nokia, General Motors. Это были столпы индустрии и фактически монополисты. А причина без преувеличения катастрофы заключалась в том, что они в свое время упустили изменения, произошедшие на рынке, и не использовали новое окно возможностей. Да, никто не мог поверить, что король мобильной связи уйдет в прошлое, но так случилось: имея миллиардные продажи по всему миру, он не был готов к новой эре смартфонов и интеграции с мобильными операционными системами. Как и Kodak: будучи владельцем патента на первый цифровой фотоаппарат, компания не доработала идею до конца, не увидела новых возможностей цифровой техники и осталась в плену аналоговых технологий. В итоге — банкротство.
Мы живем в постиндустриальную эпоху. Как считают многие эксперты, идея того, что промышленное производство в состоянии создать большое количество высокооплачиваемых рабочих мест и определенным образом повлиять на среднюю зарплату, безнадежно устарела и в условиях цифровой экономики несостоятельна. Уровень автоматизации современных производств очень высок, и, например, такая профессия, как рабочий, все меньше и меньше востребована. В тренде высококвалифицированные специалисты-наладчики или роботизированные комплексы.
Промышленная индустрия идет к закату, и сегодня изготовить стол или сшить рубашку очень легко, а добавленная стоимость стремится к нулю — это уже бизнес прошлого. Основная ценность теперь не в производстве и его активах, а в цифровых моделях вещей. Добавленная стоимость постепенно смещается от производственных процессов к созданию моделей продукции, дизайну, разработкам и прорывным направлениям в части материаловедения, программного обеспечения и т.д. Сейчас довольно много производств будет возвращаться к местам потребления за счет того, что технологии 3D-печати позволяют изготавливать огромное количество товаров. А конкурентное преимущество, заключающееся в том, что в стране есть производственный потенциал в каких-то относительно простых отраслях, таких, например, как текстильная промышленность, постепенно уходит в прошлое.
На первый взгляд, прорисовывается печальная перспектива: невостребованная рабочая сила, автомобили без водителей и т.д. Да, по Евросоюзу и в Китае уже ездят беспилотные грузовые и пассажирские электромобили, роботы вытесняют людей с производств. А что же делать тем, кто останется без работы, или тем, кто еще учится? Прежде всего надо всегда иметь в виду интеллектуальную составляющую. Умение создавать нематериальные современные производственные активы становится главным условием успешной конкуренции на рынке труда.
Интеграция цифровых технологий в реальный сектор белорусской экономики превращается в главный тренд. Как отмечает кандидат экономических наук Георгий Гриц, необходимо срочно переориентировать наш ПВТ на работу с местными резидентами. Например, установить соотношение местных и зарубежных заказчиков 60 на 40 %, а не 10 на 90 %, как сейчас. Но только не за счет уменьшения экспортной составляющей! Программисты должны быть нацелены на реализацию проектов внутри страны. Привлечение IT — важнейший элемент, но это лишь вершина айсберга, считает эксперт. Есть хорошая поговорка, что, информатизировав хаос, можно получить только информатизированный хаос. Поэтому сначала необходимо выстроить оптимальные бизнес-модели, системы корпоративного управления и контроля, провести оптимизацию логистики внутри предприятий. Лишь организовав эффективную модель менеджмента, можно приступать к информатизации, и это задачи комплексной и национальной программы. А роль государства не только декларировать, но и возглавить этот тренд.
МНЕНИЕ
Тигран Саркисян, заместитель председателя правления Евразийского банка развития:
— Сейчас непростое время: происходят фундаментальные изменения, формируется новый хозяйственный уклад. Многие еще не осознают глубину этих изменений. Мы живем в инерции старых представлений об экономике. Но надо смириться с тем, что нам и нашим детям придется жить в быстро меняющемся мире и учиться этому. Цифровизация — одна из форм проявления этих изменений. Необходимо разрабатывать такие цифровые решения и продукты, которые будут востребованы в соседних странах и позволят выстроить нормальную инфраструктуру для взаимной торговли и кооперационных проектов. Закрыться в рамках одного государства просто невозможно. Невозможно и разрабатывать стандарты в сфере цифровизации только для одной страны. Стандарты должны быть международными и понятными для всех.
shamko@sb.by
