Сегодня, 26 сентября, Сергею Смирнову исполнилось бы 99 лет. Через год, понятно, будет отдельный повод вспомнить этого талантливого литератора, историка, известного общественного деятеля, открывшего защитников Брестской крепости. А сейчас, в ряду других публикаций о Первой мировой войне, хотелось бы упомянуть один любопытный эпизод его творческой биографии, который, возможно, обойдут своим вниманием СМИ.
Еще в школе я с большим интересом прочитал очерк Сергея Смирнова «Бессменный часовой», в 1960 году появившийся на страницах «Огонька» и впоследствии вошедший в книгу «Рассказы о неизвестных героях».
Суть его вкратце такова. Лето 1915 года, время тяжелых потерь... На Восточном фронте русские армии начали стратегическое отступление; сдавались крепости: Ивангород, Осовец, Ковно, Брест-Литовск, Гродно… Во время эвакуации Брест-Литовска (Смирнов замечает – возможно, дело происходило в Осовце, Ивангороде или даже в Ковно) в спешке или же сознательно, в расчете на скорое возвращение, один из больших военных складов был уничтожен не полностью. Саперы завалили взрывом только вход в него, совершенно забыв о часовом, который исправно нес службу во внутренних помещениях и дожидался смены. В итоге солдат оказался запертым в подземелье, долгие девять лет провел в заточении, питаясь консервами, истребляя крыс, считая томительные дни, и был обнаружен, когда склад наконец раскопали польские жолнеры.
«В складе были большие запасы сухарей, консервов и других самых разнообразных продуктов. Если бы вместе с часовым тут, под землей, очутилась вся его рота, то и тогда этого хватило бы на много лет. Можно было не опасаться - смерть от голода не грозила ему. Здесь оказались даже махорка, спички и много стеариновых свечей. […] У замурованного в подземелье солдата было все необходимое, чтобы поддерживать свою жизнь неограниченно долгое время. Оставалось только ждать и надеяться, что рано или поздно русская армия возвратится в Брест и тогда засыпанный склад раскопают, а он снова вернется к жизни, к людям».
Пораженные поляки подлечили героя и отправили на родину.
После публикации в «Огоньке» Сергею Смирнову пришло множество писем от рядовых советских граждан, которые в середине 20-х читали о бессменном часовом в газетах, слышали от знакомых или даже встречались с ним лично.
«Оказалось, что в 1924 году, когда бессменный часовой вышел из своего подземного заточения, о нем широко писала польская печать. Многие из людей, которые в то время жили на территории Польши, сообщают мне, что они узнали эту историю из газет "Курьер варшавски", "Курьер поранны" и из газеты Войска Польского. К сожалению, точные даты появления статей не указаны в письмах. […] Выясняется, что и наша печать того времени довольно много писала о бессменном часовом. Десятки людей сообщают, что они читали заметки о нем в "Правде" и в "Известиях", в "Крестьянской газете" и в "Бедноте", в ленинградской "Красной газете" и в "Вечернем Ленинграде"…»
Правда, никаких конкретных источников – за исключением нескольких строк из смоленской газеты «Рабочий путь» - в очерке нет. Автор оправдывается: подшивки многих изданий потерялись или были уничтожены во время Великой Отечественной, надо кропотливо искать в архивах…
Вот тут-то и начинается детектив. Возникает вопрос: в 1959 - 1960 годах Смирнов редактировал «Литературную газету», уже рассказал о героях Брестской крепости, имел вес как публицист и писатель – зачем ему понадобилась эта заведомо нежизнеспособная история, возможно, и вправду написанная по уткам из польских газет и сулившая разве что ироничные улыбки коллег?
Какая-то темная история…
Кто-то возразит: а почему бы и нет?.. Захватывающая легенда, очень похожая на правду.
Если немного подумать, то отрицательный ответ окажется одновременно и прост, и сложен. Прост, потому что в подобных условиях человека убивает цинга - бич мореплавателей, полярников, золотоискателей, узников русских тюрем и советских лагерей ГУЛАГа… Сомневающиеся могут перечитать Джека Лондона, Шаламова, Кренкеля. Даже если допустить, что среди «самых разнообразных продуктов» на складе имелась квашеная капуста и свежая картошка, то их срок хранения ограничен. А крысы, может, и питательны, если их запечь, но неважный источник витамина С.
Сложен - в силу некоторых военных аспектов. В то время когда русские армии испытывали, например, серьезные проблемы с продовольственным снабжением, когда маршевые роты дефилировали в домотканых портках, а пехотные части не имели палаток и полевых кухонь – не эвакуировать большое количество критически важных запасов? Скажем так: маловероятно. Солдат могли бросить на произвол судьбы, могли частично растащить казенное имущество, но за оставленные в тылу врага материальные ценности, чем бы это ни мотивировалось, интендант немедленно пошел бы по суд вместе с командиром.
Следует еще заметить, что и крепости, и города оставляли не абы как: части 1-й русской армии, например, упорно обороняли свои позиции, чтобы другие могли эвакуировать Варшаву…
В общем, странная ситуация с этой легендой.
Я долго размышлял: то ли известный писатель Смирнов опубликовал откровенную халтуру (в это слабо верится), то ли сознательно сотряс воздух, дабы привлечь внимание к теме Первой мировой. Бросил, так сказать, пробный камень. А вдруг дадут возможность работать в данном направлении?
Когда-то давно мы с приятелем, осматривая укрепления Гродненской крепости, застряли в форте № 4. Зарядил дождь, и чтобы не промокнуть, «педалируя» на велосипедах до города, решили переждать в укреплении. Отыскали в одном из казематов поломанную столешницу, прямо в галерее развели что-то вроде костра. Всегда буду помнить то внезапно возникшее холодное чувство одиночества и брошенности, когда приятель вышел на разведку погоды.
А тут – девять лет в подземелье.
Знакомый врач, которому я пересказал очерк Смирнова, к моему удивлению, не сказал категоричного «нет», но признал, что шансы на выживание у часового были бы совершенно мизерные. Да - полиавитаминоз, отсутствие солнечного света, неизбежные желудочно-кишечные, респираторные и кожные заболевания, крысы (носители около двух десятков опасных инфекций), чудовищная психологическая нагрузка…
Процитирую еще одну выдержку из очерка: «…Минули годы и десятилетия, мы спокойнее и мудрее смотрим в прошлое и справедливо считаем себя законными наследниками всего лучшего, благородного, героического в истории нашего народа и нашей армии. И подвиг подземного часового может занять достойное его место в этой славной и богатой истории».
Получается, что все-таки - сознательная мистификация? Потянул за ниточку, а дальше что-то не заладилось у Сергея Сергеевича Смирнова с «богатой историей» Первой мировой. Не иначе «хрущевская оттепель» закончилась слишком быстро. Или сам потерял интерес.
И так получилось, что легенда о бессменном часовом, раззадорив горячие головы, тоже не имела продолжения. Да и вряд ли могла иметь, скажем откровенно…
Или кто-то из моих современников готов доказать обратное?
