Архимандрит Савва Мажуко: В поисках смысла

Великий пост — дело всей Церкви. Нельзя “поститься про себя”. Великий пост — не мое личное дело, не личное дело Патриарха или священника. Это наше общее дело. Как это дело назвать одним словом? Богомыслие. Великий пост — событие богомыслия всех православных христиан без исключения. Никто из православных христиан не должен остаться вне поста, то есть вне работы созерцания Страстей и Пасхи.

Воздержание от пищи — не цель поста и даже не его смысл. Пост не в пище. Воздержание от пищи — средство, не цель и даже не отличительная особенность поста, а некий метод, способствующий этому богомыслию, созерцанию смыслов. Таким образом, у поста есть два аспекта — центральный и подчиненный. Воздержание от пищи и другие ограничения носят служебный характер по отношению к главному делу поста — всецерковному богомыслию.

Что нам дает такая расстановка акцентов? Богомыслие — главное, воздержание от пищи — служебное, подчиненное, неабсолютное. Стратегии постного воздержания могут быть разными. Не для всякого человека отказ от рыбы или молока будет способствовать созерцательной работе. Кого-то эти аскетические опыты, наоборот, отвлекут от созерцания. Неразумный пост не должен стать препятствием к богомыслию, как и распущенность или беспечность в воздержании. Пост для человека, а не человек для поста.

Критерий постных ограничений: что я не позволил бы себе делать, если бы созерцал Страсти Христовы? Это простой вопрос. Он очень многое проясняет в наших церковных уставах, снимая целый ворох пустых вопросов. Из него надо исходить, когда пытаешься определить свою меру аскетического усилия. Хочешь определить свою меру поста, спроси себя еще раз: что я не позволил бы себе делать, если бы созерцал Страсти Христовы? Есть люди, которые не могут ругаться или врать, если в комнате есть иконы. В церкви мы инстинктивно, не сговариваясь, говорим шепотом. Нас останавливает священное пространство. Великим постом обуздывает священное время. Если в святые недели я предаюсь богомыслию, разве я могу вместе с этим развлекаться на пирушке или смотреть комедию? Все очень просто.

Пост — дело всей Церкви. Общецерковный характер поста заключается в том, что в большие посты вся Церковь, то есть каждый крещеный человек, даже ребенок, получает конкретное церковное задание, тему для созерцания и богомыслия: если это рождественский пост, тема — “Воплощение Бога-Слова, Творца нашего мира”, если Великий пост — “Страдание Господа, Его смерть и победа над смертью”. Для того чтобы это богомыслие буквально заполнило всего человека, приходится отказаться, во-первых, от внешних впечатлений, хотя бы ограничить их, чтобы найти место для созерцания. Во-вторых, правильно настроить свой навык питания, потому что избыток пищи, ее качество сильно влияют на способность концентрироваться, собирать внимание, укрощать эмоции.

Пост — дело всей Церкви. Мы просим друг у друга прощения в канун поста, чтобы вновь пережить и обнаружить единство, вступить в пост вместе, соборно. Поэтому в чине прощения участвуют все, ругался ли ты с кем-то или ты кротчайшее существо — войди в церковное единство, не только осознай, но и переживи дело поста как дело всей Церкви. Разрушит ли наше единство и соборность разнообразие стратегий воздержания от пищи? Нет. Потому что это всего лишь средство. Единство разрушает отказ от всецерковного дела созерцания Пасхи Крестной и Пасхи Воскресения.

А как это — созерцать всей Церковью? Прежде всего — церковная служба. Богослужение есть частный случай богомыслия. Храм — учебная аудитория созерцания. Здесь мы перенимаем опыт богомыслия древних мистиков и пророков. Научишься слушать и понимать церковную службу — поймешь все богословские тайны Евангелия. Это опыт не только богословия и богомыслия, но еще и опыт красоты, потому что постное богослужение — это очень красиво. Прятаться от этой красоты — глупо. Прятать эту красоту — преступно.

Архимандрит Савва Мажуко