Рулоны катятся в топку
Иван Гриб, владелец крестьянско-фермерского хозяйства в знаменитой огуречной столице Беларуси Ольшанах Столинского района, сетует:
— У нас собирается отработанная пленка. Если бы ее забирали — отдавали бы с удовольствием. Но она, кажется, никому не нужна.
Ему вторит еще один ольшанский фермер Сергей Супрунчик:
— Раньше пленку забирали хоть немного. А в последние годы нет желающих. Она везде валяется под ногами. Некоторые ее палят, травятся. А что делать? Надо, чтобы я приехал в конкретную организацию, сдал вторсырье и получил нормальные деньги, а по-другому ничего не будет.
У Сергея Супрунчика около 30 соток парников. И это далеко не предел по Ольшанам и близлежащим селениям. Но ведь теплицы содержат не только в огуречном крае. Все Полесье славится овощеводством: Дрогичин, Иваново, Пинск, Лунинец… И все это — тонны пластика. Что говорить про глубинку, если проблемы со сдачей пленки есть даже совсем рядом с областным центром, где работает мусороперерабатывающий завод.
Деревню Страдечь Брестского района в городе полушутя-полусерьезно называют вторыми Ольшанами. До них, конечно, местным фермерам по объемам продукции еще далеко, но урожай собирают богатый: сотни тонн огурцов, томатов и других овощей. Василий Иванец, владелец КФХ «Поддубное», с сыном Владимиром проводит экскурсию по теплицам. Хозяйство огромное. Один парк техники чего стоит: два трактора, МАЗ, «Дастер», УАЗ, «Волги». Это тоже тянет деньги — нужно вкладывать в топливо, амортизацию. Теплицы устаешь считать, а точное число соток фермер из скромности не называет. Однако что здесь не одна сотня метров пленки, не скрывает:
— Меняем раз в год или два. Если после огурцов сажаешь снова огурцы — лучше сразу поменять. Раньше пленка была в дефиците. Клеили ее из обрывков. А сейчас ее много, в принципе, недорогая: около 100 долларов за рулон. Купить не проблема. Проблема сдать.
Заходим в тепличный «дом». Василий указывает на самодельный лежак:
— Вот прямо тут весной и сплю. По 2—3 часа в сутки. Работы много. И с рассадой. Каждый огурчик шнурочком прикрепить…
Труд адский. Кто знаком с сельским хозяйством, тот поймет. И согласится, что если крестьянин начнет заниматься мусором — сортировать отходы, складировать, прессовать, паковать, то времени на сон не останется вообще. А если еще и будет платить за сдачу тех отходов, которые переработать нельзя, а часть пленки относится и к таким, то и без того невысокая рентабельность станет еще ниже. Поэтому проще пленку кинуть в печь на растопку парников. Так можно еще и сэкономить на солярке. Василий Иванец рассуждает так:
— Если бы пленку принимали хотя бы по 10% от стоимости — было бы другое дело. Рулон — 100 долларов, а рулон отходов — 10. В Германии тароматы еще 20 лет назад сделали. И у нас при Союзе пустые бутылки тоже на улицах не валялись, потому что за них получали реальные деньги.
На предприятиях порой собираются горы использованной пленки, но на переработку ее не отправляют, ссылаясь на то, что это невыгодно.Откуда берется бесхозяйственность?
ОАО «Тепличный комбинат «Берестье» — один из крупнейших в стране производителей овощей в защищенном грунте. В конце прошлого года предприятие проверял Комитет госконтроля, специалисты которого совместно с представителями областного Комитета природных ресурсов и охраны окружающей среды нашли нарушения природоохранного законодательства в части обращения с отходами. Владимир Белоусов, заведующий сектором КГК Брестской области, листает акт проверки:
— Временное хранение осуществлялось вне специально оборудованных площадок. Фактически выявлены кучи мусора, смешанные с грунтом, производственным мусором, отходами пленки и шнуров полиэтиленовых, битым стеклом, ломаным шифером, растительными остатками (растительной массой томатов и огурцов), боем кирпича, асфальта, автомобильных шин. Часть пленки, которую использовали в теплицах, там сжигали прямо во время проверки. Еще часть мы обнаружили в земле, а поверх этих отходов были построены новые теплицы.
Сергей Шилинчук, заместитель председателя Брестского областного комитета природных ресурсов и охраны окружающей среды, говорит о бесхозяйственности на предприятии, за что должностные лица были привлечены к административной ответственности. Впрочем у директора комбината Николая Долбика своя правда, основанная на калькуляции:
— Мы складываем отходы в кучи. Нельзя собрать 20 килограммов полиэтилена и тут же сдать. А «экология» нас штрафует, мол, мусор валяется. Говорят, должна быть бетонная площадка, здание… Слушайте, чтобы сделать площадку, надо вложить тысячи рублей! Что такое построить площадку? Это проект, деньги. Я объяснял проверяющим, что это все для временного хранения. Оно полежит у нас месяц, мы его сдадим. Сейчас занимаемся, ищем, кто у нас купит отходы, потому что не все хотят. Проверяющие парируют: отходы у вас грязные. Так мы ставим людей, они моют. Но нам выписывают большие штрафы — 20 базовых руководителю! А получается, что проще вывезти, закопать — и все. И не будет штрафа. Не помощь, а наказание.
С предприятия спрос другой, нежели с фермера. Комбинату, говорит директор, доводится задание от государства по сдаче вторсырья:
— Пленка, полиэтилен твердый, стекло, масла, тряпки обтирочные, бумага. Нам за это платят очень мало, но задания установлены. Если мы это задание не выполняем, то управление сельского хозяйства, если все остальные показатели выполнены за квартал, не дает или снижает премию. Но со сдачей не все так просто. У нас десятки тонн пленки. Например, в прошлом году случай: пленка была вымазана. Где-то попала солярка. Все. Никто ее не берет. Возили ее аж в Брагин: нанимали машину, которая сожгла 600 литров солярки, а завезли 300 килограммов пленки.
Николай Долбик считать умеет. Он кандидат экономических наук, член международной академии информационных технологий, с успехом возглавляет комбинат «Берестье» с конца 1980-х годов. Результаты проверок никто не оспаривает. Контролеры нарушения зафиксировали, говоря языком юридическим, согласно букве закона. Также наказывают и других производителей. По словам Сергея Шилинчука, только по Брестской области в прошлом году было составлено 1100 административных протоколов, из которых около 600 — за нарушение законодательства об обращении с отходами.
Впрочем, пленка, тысячи километров которой ежегодно отправляются в мусор по всей стране, как выяснилось, не самый желанный товар у переработчиков. Владимир Голенчук, директор КПУП «Брестский мусороперерабатывающий завод», рассказал вот что:
— Мы сортируем и отбираем отходы, а затем поставляем их переработчикам. Они не берут пленку, которая поступает с сельхозпроизводства, потому что та идет с землей, песком, торфом. Чистую принимают. Но это вопрос к тем, кто ее использует. Один фермер бросит ее за сараем, где она смешается с опилками и другим мусором, а другой будет аккуратно складировать и привезет ее в чистом виде.
Владимир Голенчук говорит, что заготовитель может приехать и под дом к фермеру. Для этого нужно связаться с заводом и подать заявку. Но, поясняет директор, их машина тоже не будет возить «воздух». То есть выезжать за несколькими кило — нерентабельно, как, собственно, накладно везти их на заготовку и фермеру. А на складирование, очистку и упаковку нет времени. У крупных предприятий, таких как «Берестье», это еще и вымывание средств. Так вторсырье и зависает.
Выгода рассыпается на гранулы
Все дело в цене, уверяют как фермеры, так и крупные предприятия. Николай Долбик говорит прямым текстом, что закупочные цены очень низкие, а требования у каждой принимающей организации свои, и высокие. В итоге вырученных денег хватает, чтобы только наполовину заплатить за ручную загрузку:
— Возьмем, например, металлолом. Нужен человек, чтобы его погрузить. За день ему надо заплатить 25 рублей. 25 рублей на 20 дней — 500 рублей. А нам за 700 килограммов металлолома вернут 25 рублей. Вот и экономика! Выход: нужно поднимать закупочные цены. Поставьте залоговую стоимость не 5 копеек, а чтобы тара была дороже, чем содержимое. Я заплатил 2 рубля, и когда ее сдал, мне будет зачет, ведь залоговая цена не повышает стоимость товара.
К сожалению, именно просевшие закупочные цены бьют по заготовке вторсырья. И как раз Столинский район тому пример. Здесь с успехом работали два частных предприятия, которые забирали пленку у крестьян. Однако, говорит заместитель председателя райисполкома Михаил Нестерович, времена изменились:
— Сейчас одно предприятие пленку не перерабатывает. Будем надеяться, что временно, сейчас наводят у себя порядок. Говорят, что пленка, часть которой сдают в Россию, не так востребована, поскольку менее востребована стала вторичная гранула, из которой производят пластиковую продукцию.
УП «Сельская Столинщина» пленку собирает, но, говорит директор Виктор Велесницкий, объемы уже не те:
— На данный момент на складе накоплено тонн под 60 пленки, готовой к переработке. Мы не перерабатываем, сортируем только и отгружаем. Для сравнения: еще в 2016 году было около 100 тонн за сезон. Предприятия, по большей части отечественные, всегда готовы принимать, но иногда цена, которую они предлагают, получается ниже нашей себестоимости. Так что зарплаты у нас невысокие. Если их поднять — работать вообще будет бессмысленно.
Один из партнеров предприятия — ОАО «Белвторполимер» в Гродно, крупнейший производитель пластмассовых изделий и переработчик полимерных отходов. Сюда стекается «мусорный» пластик со всей страны. Заместитель директора Владимир Паталета объясняет, почему пленка нынче не в цене:
— Это связано с тем, что дешевеют первичные марки сырья. Существенно подешевел полиэтилен высокого, низкого давления первичных марок. Нам пришлось снижать закупочные цены на вторичное сырье, потому что гранулу из этих отходов физически мы не продадим. Производитель просто возьмет первичную и не будет возиться со вторичной гранулой.
И да, действительно пленка, оставшаяся от сельскохозяйственных работ, не лучший вторичный материал. Владимир Паталета говорит со знанием дела:
— Под воздействием ультрафиолета происходит деструкция пленки. Она становится хрупкой и превращается в осколки. Если стоит два года, то физико-механические свойства теряет. Кроме того, сельскохозяйственную пленку мы принимаем с учетом того, что она, как правило, загрязнена. Представляете, в каком состоянии она после сенажа? Сколько на ней всего? Проблема еще и в том, что сейчас делают многослойные пленки. Два слоя полиэтилена, а внутри, например, ПЭТ или ПВХ, а это вещи, несовместимые с переработкой. Материалы взаимоисключают друг друга, и нормальную качественную гранулу из них не сделаешь.
При этом предприятие все-таки загружено полностью. Цех подготовки сырья, который перерабатывает отходы, функционирует в круглосуточном режиме, даже порой не останавливаясь на выходные. В прошлом году, по словам Владимира Паталеты, из вторичного пластика было произведено около 90% новой пластмассовой продукции. Но тех же технических пленок и пластиковых труб, продолжает замдиректора, в стране сегодня перепроизводство. А низкий спрос на продукцию тоже влияет на закупочные цены вторсырья.
Есть и еще один существенный фактор. Как известно, сотни миллионов тонн пластиковых отходов до позапрошлого года отправляли на переработку в Китай. После того как в Поднебесной от этого импорта отказались, мировая цена на вторичный пластик упала в 2—3 раза. Разумеется, это затронуло и наш рынок.
С учетом всех этих реалий заготовитель как посредник между производителем и переработчиком, уверен Владимир Паталета, будет стараться выжать максимум прибыли:
— Если заготовитель забирает пленку, он должен ее отсортировать, стюковать и потом отправить переработчику. Он несет затраты, которые должен покрывать. А падает цена — становится невыгодно. При этом заготовителей очень много.
Вот такой экономический треугольник, в котором трудно найти финансовый компромисс, чтобы в конечном счете пленка не валялась под ногами, как в Ольшанах. Но есть тут и еще один важный фактор — культура производства, которая предусматривает и обращение с отходами. И здесь с Сергеем Шилинчуком трудно не согласиться:
— Да, труд крестьянина тяжелый. Этого никто не оспаривает. Но, по сути дела, любой бизнес — работа нелегкая. Вопросы обращения с отходами на любом предприятии регулируются инструкцией по обращению с отходами производства, которая должна неукоснительно соблюдаться, затраты на утилизацию отходов производства должны учитываться при планировании экономической деятельности. По законодательству субъекты хозяйствования обязаны отходы, которые используются повторно, передавать на переработку (использование). И здесь неправильно вести речь о выгоде. Это обязанность, предусмотренная законодательством. Тех, кто не понимает этих прописных истин, нужно наказывать рублем. В конце концов, население платит за вывоз и утилизацию коммунальных отходов, пусть и неполную стоимость.
Кстати, по поводу оплаты за вывоз мусора. Владимир Голенчук озвучил интересный факт. Оказывается, Брестский мусороперерабатывающий завод на заготовке отходов в отличие от частников не зарабатывает. Деньги, полученные от переработчика, направляются перекрестным субсидированием на компенсацию населению части оплаты коммунальной услуги — вывоз мусора. Интересно, а если бы такой крупный заготовитель получал бы доход целиком в свою копилку — результат по заготовкам отходов был бы выше?
МНЕНИЯ
Что решают штрафы?
Гадад Галимов, заместитель генерального директора холдинга «Белресурсы»:
— «Белресурсы» уже не являются координаторами в сфере обращения со вторичными материальными ресурсами. Координация возложена на Министерство ЖКХ, которое в этих целях создало специальное государственное учреждение «Оператор вторичных материальных ресурсов». Наш холдинг наряду с основными видами деятельности на некоторых предприятиях продолжает заниматься заготовкой вторичных матресурсов, но только у одного это основной вид деятельности. Два занимаются переработкой отходов полимеров: гродненский и борисовский заводы. Общий объем их переработки составляет около 9—10 тысяч тонн. А объемы образования отходов значительно выше.
У нас перерабатывают только ПЭТ, полиэтилен и полипропилен. Сейчас настроены на увеличение объемов переработки. Это проект в Гродно на 1,5 тысячи тонн в год. И на Борисовском заводе пластмассовых изделий мы проводим подготовительные работы, чтобы реализовать проект объемом переработки порядка 8—9 тысяч тонн — увеличение почти в два раза.
В стране более 60 предприятий перерабатывают полимеры. Мы не законодатели. Процесс должен координировать оператор. Он выполняет распределительную функцию, стимулирует развитие раздельного сбора. А как у нас раздельно собирают мусор? Ставят контейнеры, и все закидывают в мусоровоз. Зачем тогда говорить о раздельном сборе?
Сегодня тратятся огромные суммы на разработку региональных схем обращения с отходами, которые предполагают полигон захоронения отходов. Его нужно выделить, поставить забор, въезд, вести учет мусора. Определить 30 населенных пунктов, в которых будут стоять контейнеры: один — для раздельного сбора ВМР, а второй — для бытовых отходов. Установить графики вывоза. Все это огромные суммы. Сотни тысяч. И это только схемы. А потом еще нужно вкладывать, чтобы построить мини-переработку отходов…
Наталья Гринцевич, директор ГУ «Оператор вторичных материальных ресурсов»:
— Наша тематика не совсем относится к сельскохозяйственной пленке. Это отходы производства, а мы этим не занимаемся. В целом, если говорить о переработке отходов пластмассы, мощностей в республике недостаточно. Может, в какой-то степени не хватает объектов по переработке загрязненных полимеров. Планируется построить в стране 28 комплексов, которые в том числе будут включать переработку отходов пластмасс, — уже подписано постановление Правительства.
Александр Пузик, начальник управления КГК Брестской области:
— Мы видим, что работа некоторых предприятий в части оборота вторичных материальных ресурсов пущена на самотек и по сути возложена на организации, которые фактически сами должны договариваться с переработчиками или заготовителями. Разумеется, ответственность за оборот отходов в рамках законодательства с них никто не снимал.
Фермер должен выращивать овощи, а не прессовать пленку, автосервис — чинить машины, а не перерабатывать покрышки. ЖКХ наладило работу с населением, хотя и тут есть вопросы, если посмотреть хотя бы на контейнеры для раздельного сбора пластика, в которые не пролезет даже пятилитровая канистра из-под питьевой воды, не говоря о более крупногабаритных бытовых отходах.
Но и у коммунальных служб хватает своей нагрузки, ведь их главная функция — обеспечение комфортного проживания населения, а не работа с юридическими лицами. Возможно, в этой части должен быть иной регулятор, который выстроит системное и бесперебойное взаимодействие производственников с переработчиками, учитывая экономику, логистику и другие факторы.
mityakov@sb.by
