«Об известности не мне судить…» — скромно говорит бывшая отчаянная партизанка Зинаида Рыдлевская
В музее Великой Отечественной войны в Минске есть фотография: убеленный сединой старик с окладистой бородой в партизанской папахе с красным околышем, а рядом с ним две дочери — худощавые, с винтовками через плечо…
В столичной школе № 191 не только хорошо знают, кто изображен на пожелтевшем от времени снимке, но и встречаются с дочерью старика-партизана. Зовут ее Зинаида Никифоровна Рыдлевская. Она заслуженная учительница БССР.
В школе мне показали «Учительскую газету» за 9 мая 1980 года, раскрывающую тайну появления исторического снимка. В ней — статья бывшего военного фотокорреспондента Александра Становова:
«В Белоруссии в 1944 году мы освободили село Черея Чашницкого района. Около полуразрушенной хаты я увидел и сфотографировал двух девушек и старика с красным околышем на папахе. Дед то и дело снимал ее и махал солдатам, а они кричали, улыбаясь:
— Как воевал, дедусь?
Мы ненадолго задержались в селе, и я снова разыскал этого деда. Он сидел, задумавшись, на ступеньках чудом уцелевшего крыльца и курил самокрутку.
— О чем задумался, отец? – окликнул я его.
Он посмотрел на меня из-под густых бровей.
— Молод еще стариковские думы ведать.
Откуда-то вынырнула девушка и накинула деду на плечи стеганку.
— Дочь? – опять спросил я.
— Две их у меня. Вместе со мной партизанили.
— А вы что делали в отряде? – поинтересовался я.
— Известное дело, что, — нехотя ответил старик. – Кашу варил.
Из-за спины старого партизана послышался девичий смех.
Признаться, я немного разочаровался, когда узнал, что дед был кашеваром в партизанском отряде.
Так и кончился наш разговор с Никифором Терентьевичем Рыдлевским.
…Прошло 35 лет. И вот мы сидим с Зинаидой Никифоровной Рыдлевской в ее доме в деревне Кричино, где она теперь живет. Вспоминаем ту короткую нашу встречу. На столе лежит фотография партизанской семьи. Я привез ее Зинаиде на память. С горечью узнаю, что Никифора Терентьевича уже нет в живых. Зина говорит:
— Помните, папа сказал, что кашу варил, пошутил он тогда. В разведку ходил, а потом был ординарцем у заместителя командира нашей партизанской бригады…»
Прочитав статью, мне захотелось, как и военному корреспонденту Александру Становову, встретиться с Зинаидой Никифоровной и расспросить, как воевало их семейное трио в партизанском отряде, что пережили, где отличились? И такая возможность скоро представилась.
…Рыдлевская вначале рассказала о хозяйских хлопотах. А потом, когда мы сели за стол, поставила рядом памятную фотографию.
— Если вы собираетесь писать о нашей партизанской семье, то в первую очередь надо воздать должное нашему отцу. Никифор Терентьевич три войны прошел. Во время гражданской чуть не погиб. В бою его ранило, выбило из седла: нога запуталась в стремени. Конь, которого звали Васькой, остановился. Однако от взрыва снаряда он мог в любое время понестись галопом по полю. Отец тихо сказал: «Давай, Вася, попрощаемся». Конь покорно склонил голову до земли, и, воспользовавшись этим, отец схватился за его гриву…
— А как вы, Зинаида Никифоровна, попали в партизанский отряд?
— Наша семья была большая: два сына и четыре дочери. Мама наша умерла рано. Две сестры вышли замуж и жили далеко. Не было с нами и братьев, которые выбрали военную стезю. (Они погибли на фронте.)
С отцом рядом были только мы с Олей. И вот началось лютое лихолетье…
Вскоре в нашей деревне появился муж нашей сестры Марии — Евгений Бродский, который работал директором школы на Гомельщине. Жену он отправил в тыл, а сам, я думаю, получил задание по организации партизанского движения.
Евгений Вячеславович развернул активную деятельность: установил связь с военными, которые волей судьбы оказались на оккупированной территории. Нам с Зиной давал задание: пойти в лес и спрятать в дупле дерева или под камень записку. Потом попросил готовить теплые вещи, научил мастерить полушубки.
В одну из ночей декабря 1942 года мы проснулись от громкого голоса Евгения Вячеславовича. За окном что-то пылало. Бродский, у которого за спиной была винтовка, приказал:
— Срочно собирайтесь, отправляемся в партизанский отряд. Оставаться нельзя, мы только что разгромили местный гарнизон…
Мы быстро оделись (вот когда потребовались теплые вещи и полушубки!) и покинули отчий дом. Оля стала в отряде имени Кутузова медсестрой, а я — рядовым бойцом. Мне выдали винтовку. Ходила в разведку, на подрыв эшелонов, разгром гарнизонов, участвовала в засадах…
— Зинаида Никифоровна, за боевые подвиги вы награждены орденом Отечественной войны II степени и медалью «За отвагу», которую не все фронтовики имеют. И получили ее вы в 17 лет. За что?
— Больно смелой была. Я и теперь думаю: как тогда осталась жива?
Особенно нам досталось на озере Палик! Нас блокировали, загнали в болото. По громкоговорителю фашисты все время предлагали сдаться, обещали хорошо покормить и отпустить домой. Однако мы знали цену подобным обещаниям.
Ночью наше командование приняло решение идти на прорыв, другого выхода не было. Все ринулись вперед, началась невообразимая стрельба…
— И вот пришел радостный день освобождения, вы вернулись домой, а дома нет, целым осталось только крыльцо, как написал об этом военный корреспондент…
— Отцу уже было под 60. Построить новый дом ему было не по силам. Но судьба и на сей раз была к нам благосклонна. Евгения Бродского, мужа старшей сестры, о котором я уже рассказывала, назначили директором Борисовского педучилища. А во дворе училища стоял дом. Вот нам с папой и разрешили там пожить. Мы, естественно, не отказались. Так у нас появилась своя крыша. В том же 1944 году сбылась моя мечта: я стала студенткой педучилища. Окончив его, преподавала белорусский язык и литературу, была директором, вела большую общественную работу, растила детей: дочь Наташу и сына Сергея.
— Зинаида Никифоровна, мне рассказывали, что когда в октябре 1981 года в столице Чехословакии открылся 6-й Всемирный конгресс женщин, то делегатом от Беларуси на этот форум избрали вас, так как вы были уже известным человеком в стране.
— Об известности не мне судить. Я вам расскажу о другом. На тот конгресс приехала и редактор журнала «Советская женщина». Фотокорреспондент Александр Становов передал ей несколько конвертов с копиями нашего семейного партизанского снимка. Их вручили всем участникам форума.
Я рассказывала о своей партизанской семье, о наших потерях, о погибших братьях и призывала: «Давайте все сделаем для того, чтобы лютое прошлое никогда не повторялось». Меня внимательно слушали, а потом подходили, жали руку, благодарили…
На снимке: Зинаида Никифоровна Рыдлевская.
