Брат и сестра стали врагами из-за родительской квартиры

Такие затяжные конфликты, к сожалению, весьма типичны: близкие люди становятся заклятыми врагами из-за жилья. Можно ли спокойно разрешить тупиковые проблемные ситуации?

Титовы уже много лет живут в хрущевке в Могилеве. Причем жилплощадь эту в свое время получил глава семейства Максим Петрович. Прежде чем въехать на долгожданные метры, он с супругой Верой Николаевной, сыном Иваном и дочерью Аллой много лет стоял в очереди. Дети на момент новоселья учились в младших классах, разница в возрасте у них всего два года. 

Шло время, брат с сестрой повзрослели, родители состарились. Сначала от тяжелой болезни умерла Вера Николаевна, затем ушел из жизни и Максим Петрович. Алла и Иван, так и не создав собственных семей, продолжали проживать вдвоем в родительской двушке с проходной гостиной.

Все изменилось, когда обоим было уже за 40. 

Как-то в длительной командировке в маленьком городке Иван познакомился с местной жительницей — своей ровесницей Валентиной, которая ему очень понравилась. Она работала продавцом. По вечерам стали встречаться, а, вернувшись в Могилев, Иван начал мотаться в выходные в районный центр к своей Вале. Уже через несколько месяцев он сделал ей предложение, та не отказалась, Титов привел суженую в квартиру. 

Сегодня Алла вспоминает:

— Когда брат попросил зарегистрировать у нас свою супругу, я не возражала, не почувствовала опасности. Да еще и юрист, к которому я обратилась за консультацией, сказал, что жилплощадь, которая уже была у одного из супругов до брака, в случае развода не делится, полностью остается законному владельцу. И я совсем успокоилась: ведь Валентине нужно было устраиваться на работу в нашем городе, а без прописки кто ее взял бы?! В общем, мы ее прописали. 

Увы, квартира была неприватизированной. А когда, как и многие белорусы, Титовы узнали, что с начала 2016 года все неприватизированные квартиры перейдут в разряд арендных, срочно побежали исправлять ситуацию, оформлять документы. В приватизации участвовали все трое — Иван, Валентина и Алла — теперь каждый из них имеет свою долю, является собственником 1/3 жилплощади. 

Вскоре после оформления документов отношения Аллы и Валентины совсем испортились: чуть ли не ежедневно на кухне стали разгораться скандалы, уперев руки в бока, супруга брата кричала: “Это наша с Иваном квартира!”

Несколько раз Валентина вызывала милицию, Аллу забирали в участок. А Иван соблюдал нейтралитет, в конфликты не вмешивался. 

Теперь Алла точно знает, что ужиться с Иваном и Валентиной ей будет не просто, почти не возможно. Она советовалась с юристами, искала выход. Так как квартира раздора площадью всего 45 “квадратов”, из которых жилых — только 28, — выделить сестре отдельную комнату брат с женой наотрез отказываются. Фактически, ей сегодня принадлежит лишь угол в бывшей родительской квартире. При этом, как объяснили юристы, она имеет право на компенсацию, после выплаты которой и вовсе утратит право на долю в собственности. Деньги эти брат с супругой выплатить, в общем-то, не против, но сумму предлагают смехотворную — 5 тысяч долларов. 

Сегодня Алла корит себя за ошибки:

— Как я сразу не догадалась во время приватизации потребовать себе половину квартиры, а вторую половину пусть бы приватизировали на двоих Иван со своей женой?! Только тогда о плохом не думалось, хотелось, как лучше. Если мы в свое время все сделали бы правильно, справедливо, можно было бы попытаться продать нашу двухкомнатную хрущевку и купить две однокомнатные — наш район довольно высоко котируется в городе. Сегодня же такой возможности у меня нет и помочь мне никто не в силах: разъезжаться на моих условиях брат с женой категорически против. Так я фактически лишилась прав на родительскую квартиру. Была бы моложе, могла бы начать жизнь сначала, переехать в общежитие, встать в очередь на квартиру. Но, увы, через несколько месяцев мне исполнится 48. 

Сбережений у Аллы почти нет. Она пыталась найти хоть какие-то варианты на ту сумму, которую согласен выплатить брат. К сожалению, в Могилеве на эти деньги не купишь и комнату в “коммуналке”, да и домики в близлежащих деревнях, увы, стоят значительно дороже. Ехать же в отдаленную деревню она не хочет и не может — где там работать? Да и как обживаться в совершенно непривычных условиях в ее возрасте?

Алла прочитала в интернете, что многие минчане сегодня предпочитают жить на дачах, и поначалу загорелась. Однако, как выяснилось, и теплый садовый домик недалеко от города за 5 тысяч долларов купить невозможно. А дома ей надоели гости брата, утомляют постоянные скандалы, просто не хочется возвращаться в свой законный угол после работы. 

Побеседовать с корреспондентом не отказалась и супруга Ивана. У Валентины своя правда:

— Нас двое, а Алла одна, почему же мы должны делить квартиру поровну? Если бы еще родители Аллы и Ивана в свое время покупали жилплощадь, — другое дело. Но они тогда получили ее бесплатно, к тому же, не приватизировали, поэтому квартира не наследовалась, просто перешла от родителей к детям, там прописанным. Понимаю, сестра мужа здесь выросла, здесь для нее все родное, но ведь мы ее не гоним. Наоборот, это она скандалит, а Ваня расстраивается, мы ведь обе ему родные. 

Видит Валентина и еще один вариант для Аллы. Дескать, пусть она, как и я, выйдет замуж и идет в квартиру супруга. Иван в конфликт между дамами не вмешивается, надеется, что все как-то само разрешится. Но, увы, так бывает не часто. Раз обозначившись, проблема редко рассасывается сама по себе. Нужны действенные шаги для выхода из кризисной ситуации. И их нужно искать родным людям.

КОМПЕТЕНТНО

Геннадий Михолап, адвокат

— Конечно, перед тем как решать вопросы приватизации, нужно было все продумать и просчитать заранее, посоветоваться с юристами, собрать несколько точек зрения. Логичнее было бы, если бы квартиру приватизировали брат и сестра, а супруга брата дала бы согласие на приватизацию, имела право на регистрацию в квартире. А что мы имеем сегодня? “Родительская жилплощадь” — это лирика. На самом деле, была государственная квартира, в которой менялись квартиросъемщики. И сегодня доли всех взрослых проживающих распределены в ней в соответствии с участием в приватизации каждого, выделить отдельную комнату для Аллы невозможно, она имеет только так называемую идеальную долю. Да, обидно, но с юридической точки зрения все законно. Если жить под одной крышей стало невозможно и сестра с братом хотят разъезжаться, нужно искать варианты, но вряд ли в такой ситуации Алле удастся обойтись без заемных денег, без кредита. 

Ирина Барановская, психолог высшей категории Могилевской областной психиатрической больницы

— Каждая из участниц конфликта должна понимать, какой ущерб наносит в первую очередь себе, своему здоровью, нервной системе, живя в дискомфорте, в условиях постоянных скандалов. Невзирая на то, кому удастся удержать верх в конкретном споре, нервы обе тратят одинаково. Нужно иметь в виду, что в ближайшее время ни одна из участниц конфликта, скорее всего, не уйдет добровольно из квартиры, просто потому, что идти некуда. Можно, конечно, посоветовать кому-то из женщин быть более благоразумной, уходить от скандалов, не поддаваться на провокации, но даже такая линия поведения не всегда оправданна. Все зависит от личности конкретного человека, от его готовности жить в условиях постоянных ссор. В некоторых случаях зачинщик спора, если ему не отвечать, не обращать внимания, будет еще больше “расширять свои границы”, нападать на оппонента, провоцировать, воспринимая вежливость, неконфликтность как слабость. Лучший для всех вариант — пересмотреть свои позиции, признать существующее положение вещей как данность и уже в спокойной обстановке искать выход, который устроит всех, начать договариваться. 

mendeleva@sb.by