— Мне нужны цветы, листья, рябина, маленькие яблоки, красивые каштаны и все для флористики.
Не поверите, у меня дома нашлась даже пена–оазис! Дашина крестная мама, увлеченный флорист, подарила. И вот мы уже шагаем по улице в поисках элементов будущего букета, кладем в корзину красные листья клена, веточки рябины, нашли даже подберезовик. За гриб разгорелась война, сын по–мужски хотел красоту сразу съесть, но дочка настояла — это не для супа гриб. Да, покричали–поплакали. Творческий конфликт — обычное дело.
Полдня Даша сидела у себя в светлице и прикладывала гриб то к рябине, то к яблочному натюрморту. Муки творчества. А потом мы находили место для четырех осенних композиций, три из которых (самые красивые три) Даша наотрез отказалась выносить из своей комнаты, а на одну расщедрилась (кстати, ту, что с грибом), и мы ее пристроили на кухне.
Я смотрела в окно, дождь так и не собрался — лист падал, и думала о странном виде человеческой деятельности — творчестве.
Что есть оно само по себе? Зачем вообще нужно? Почему среди стольких рационально–оправданных занятий мы находим то, которое полно дури, и посвящаем ему столько времени?
Муж моей приятельницы строит большие дома по всему миру, превращая пустоту в бизнес–центры. В основном это Москва и Дубай. И это про очень большие деньги. На определенном этапе (ох уж эти этапы в человеческой жизни) он потерял почву под ногами. Бизнес есть, но он перестал приносить баснословную прибыль и радовать. Все больше проблем, все меньше свободного времени. Он так загнался, что перестал видеть смысл всего. Есть в развитии компаний такой момент, когда они перерастают из детища в монстра и подчиняют себе всю структуру, словно высасывая из людей души. Особенно страдает тот, кто во главе. Это просто закон бизнеса. И вот муж моей приятельницы долго пил препараты для успокоения и от бессонницы, а потом обратился к хорошему доктору, с которым они принялись прорабатывать все страхи, навязчивые мысли, искать выход. Оказалось, что в детстве парню нравилось рисовать, но родители гордились его школьными успехами и предрекали то ли дипломатическую, то ли экономическую карьеру. На рисование не осталось времени, да и отец все время говорил, что мазня красками — не мужское дело. И вы, конечно, уже предчувствуете, что, выйдя от психотерапевта, этот мужчина пошел в магазин художественных принадлежностей и провел там несколько часов, разбираясь в кисточках и красках. Он начал писать картины, и это здорово подтянуло его моральное состояние. Но подобные люди всегда с амбициями, и когда он показал эти картины эксперту, тот мягко намекнул, что хорошо иметь такое хобби... И, знаете, он не расстроился, что не попадает в списки великих художников современности, а учредил фонд помощи молодым художникам, развесил в своих бизнес–центрах картины, организовал биеннале и настолько влился в этот творческий мир, что в один день даже не понял, как только мог прожить столько дней, месяцев и лет без всего этого. В своем офисе он сам перевешивал картины на стенах, исследуя, как падающий свет меняет восприятие произведения. Однажды к нему прибежали озабоченные люди:
— Есть возможность взять землю в Дубае и бахнуть еще одну «свечку», надо только быстро достать столько–то миллионов.
— Мне не надо, парни, у меня там выставка и все дела, не смогу заняться, времени не будет.
Потом он рассказывал, что даже ни минуты не сомневался, произнося этот текст, настолько у него спокойно все было на душе, а вид этих озабоченных бизнесменов укрепил его только в том, что он наконец–то нашел свое счастье в этой жизни, и оно не из области рационального.
Творчество — высший инстинкт человека. Сохранение жизни, размножение и создание нового. Вот что нами движет. И если за первые два мы будем награждены здесь и сейчас, то третье откроет нам те незримые врата, за которыми, как рисуют на картинах и пишут в книгах, мы увидим свет и навеки возрадуемся.
Т.С.
sulimovna@rambler.ru
