Бренд собачий

В начале недели журналисты прямо-таки взяли в осаду работников Хотимского райисполкома и Тростинского сельсовета: вынь, понимаешь, да положь им пса-миллионера Жулика из деревни Будочка, о котором написала наша газета ко Дню смеха. Узнав, что необычная история — первоапрельская шутка, корреспонденты резко теряли интерес. А мы все же решили побывать в этой деревне, по невероятному стечению обстоятельств прогремевшей едва ли не на весь мир.

…Честно говоря, ехать в Будочку было страшновато. Своей статьей о Жулике и его хозяевах Потаповых мы все-таки взбаламутили размеренную жизнь региона и заставили поволноваться немало людей.

— Что тут было! Как стали звонить с НТВ да СТВ, мы все на свете перерыли, «подняли» хозкниги начиная с 1944 года, но не только в Будочке, во всех наших 17 деревнях ни одного Потапова не нашли, — смеется управделами Тростинского сельсовета Надежда Никитенко, которая вызвалась быть моим гидом. — Тогда позвонили в саму Будочку. Там тоже говорят: собак много, но Жуликов среди них нет. Еще раз посмотрели вашу статью в Интернете, обсудили. Думаем: если бы в Будочку приезжал американец, то все бы знали — деревня-то маленькая.

Оказалось, зарегистрировано там 29 домов и 36 человек. На самом же деле проживают 29: трое переехали в Тростино, купили здесь дом, некоторых забрали к себе дети. Да и из оставшихся лишь 10 человек трудоспособных, остальные — пенсионеры.

— Молодые ездят на работу в Климовку. Там молочный комплекс: кто дояркой трудится, одна — помощницей заведующей комплекса. На слете передовиков они всегда побеждают, работящие очень. Но вообще, конечно, сами увидите: вымирает Будочка, — вздыхает Надежда Ивановна. — Молодежь оттуда уезжает. Когда-то там ферма была, но года два уже как закрылась. Мы сейчас часто ходим по домам в наших деревнях. Старые хаты, печки, электропроводки. Чиним их, меняем. Но когда походишь вот так, на душе всегда тяжело.

Думала в долю войти?

На въезде в деревню знак «Будачка» — почти такой, как «нарисовал» наш дизайнер к статье о вымышленном Жулике. Потом пошли и хаты — заброшенные да покосившиеся. Но вот добротный дом из белого кирпича. Нас облаивает маленькая черная собачка.

— Не бойтесь Дину, она хорошая, — встречает хозяйка Ирина Тюлькина. — Это дом от комплекса в Климовке, где я работаю оператором машинного доения. Здесь паровое отопление. Воду берем в колодце, удобства на улице, рядом своя баня. Живем, хлеб жуем. Зимой книги читаем, телевизор смотрим — у нас телевидение цифровое, 9 каналов. Есть еще DVD. Скучать некогда: целый день на работе, летом — огород. Вот — помидорчики будут, — показывает на рассаду.

Объясняю цель приезда, рассказываю о первоапрельской статье.

— Знаем, знаем, в Интернете читали!

— В Будочке есть глобальная сеть?

— Да нет, дочка звонила. Она в Хотимске сейчас. Спрашивала, кто такие эти Потаповы.

— Глядзi, гэта не аўталаўка праехала? — справляется у Ирины из соседней комнаты свекровь.

Проходим в комнату.

— Ой, я тут ужо 20 гадоў жыву, — говорит после знакомства Александра Заводевкина. — Раньша жыла ў Разбiтай Слабадзе. Внукаў колькi? — задумывается бабушка после моего вопроса. — У Валькi два ды ў Колi два. Праўнучкi тры ў меня ўжо ёсць!

Магазин на колесах приезжает в Будочку три раза в неделю. Пока идем к автомобилю, гид Надежда Никитенко рассказывает:

— К одиноким людям дважды в неделю приходит наш соцработник, закупает для них продукты, делает все по хозяйству.

И словно в продолжение разговора, встречаем у автолавки Галину Макаренко, которая покупает по списку продукты для пенсионеров Будочки, а потом уходит с тяжелыми сумками по заснеженной дороге.

Возле автомобиля уже собрались женщины. Узнав, откуда я приехала, смеются. Им уже не раз звонили родственники, и про мифического пса-миллионера они знают.

— Позвонила знакомая, спросила, у кого такая собака. А я ей в ответ: если б у кого была, мы бы все работу побросали. Собака бы на кровати спала, а мы — на коврике за такие деньги. А ты думала, говорю, в долю войти? Нет, мы сами их разделим! — смеется Елена Винникова.

Рядом с нами у автолавки крутится пес. Присматриваюсь — да не может такого быть! Ну копия того, чье фото мы разместили в газете.

— Это Найда, — объясняет Елена. — Вы заходите ко мне, я вам своего Валета покажу. Он тоже вылитый ваш Жулик.

Чупакабра не дремлет

Входная дверь в доме Селивановых, как и в других хатках, куда мы заходили, не заперта. Марфа Павловна сидит, закутанная в одеяло, на диване.

— У нас тут усё ёсць, вось толькi здароўя няма.

В Будочке она с рождения, с 1936 года.

— Вёска наша была вялiкая. У нас тут школа была, клуб, бiблiятэка. Ад гэтага края i да канца вулiцы 40 кароў людзi трымалi. Мы таксама хазяйства вялiкае мелi — каровы былi, свiннi, куры. Зараз толькi адзiн парасёнак. Курэй у прошлым годзе кунiца паела. За адну ноч 20 штук «палажыла».

Муж Петр Антонович собирается к автолавке за хлебом. Больше покупать ничего не нужно: каждую неделю к родителям из Хотимска приезжает дочь и привозит продукты.

— Людзi раней бядней жылi, але ж былi более дружэственныя, чым зараз. Лепей чалавек да чалавека адносiўся, — вздыхает Марфа Павловна.

В следующем году у Селивановых золотая свадьба.

— Дажыць бы, — слышу вслед.

С Надеждой Ивановной двигаемся дальше. Переходим мост через речку Тростинку и погружаемся в снег. Дорога, идущая через бывшую деревню Жуковка, которая «прикреплена» к Будочке, засыпана снегом.

— Она ни к кому не относится. Постоянно просим разные предприятия, чтобы прислали технику. Снег уже начинает таять, скоро тут и трактор не проедет.

Преодолев пару сотен метров, заходим в небольшой дом.

— Мне ў бальнiцу трэба, а дарогу нiхто не чысцiць. Як яны мяне будуць везцi да машыны, на санках мо? — жалуется Татьяна Исаева. — Мне ж 12 мая будзе ўжо 88 гадоў!

Татьяна Андреевна рада непрошеным гостям. Хоть сын Николай часто навещает мать, ей вечерами бывает одиноко. Тогда она старается занять себя разными делами.

— Печку падтаплю ды сяджу, кнiжкi чытаю. Дзе гузiк нада прышыць, дзе яшчэ што. Летам буду цэлымі днямі кавырацца ў градах. Хазяйства ў мяне зараз невялiкае — сабака ды куры-нясушкi. Раней кур было многа, да тхор аб’явiўся i паеў штук 30. Ястраб таксама павадзiўся. Тут жа лес, нiкога няма. Адзін раз заляцеў пряма ў сарай. Дык я забiла яго! Так умарылася, што ледзь прыйшла дахаты, карвалол пiла.

Спрашиваю, слыхала ли Татьяна Андреевна про Жулика из Будочки.

— Мне сястра з Забялышына званiла, пытала. Дык гэта шутка цi не?

Первоапрельский розыгрыш повеселил бабушку.

Четверолапый шестипалый

Прошу мою провожатую показать дом Елены Винниковой. Уж больно интересно увидеть пса Валета, которого она «проанонсировала» у автолавки. Хозяйка ждет нас, держа собаку на цепи. Пытаюсь приблизиться, Валет начинает рычать.

— Его в Будочку привезли щенком из питомника, но хозяин за какую-то провинность выгнал, — рассказывает Елена. — Малой бегал по деревне, подъедал за свиньями. Потом приблудился к нашему двору. Я его покормила раз, другой и решила оставить. Когда подрос, начал загрызаться к старшему псу. Пришлось посадить на цепь.

Валет хоть и не пес-миллионер, но тоже кое-чем удивил. На задних лапах у него оказалось шесть пальцев. Он хороший охранник: все животные и птицы под присмотром. А в хозяйстве Елены их немало: гуси, утки, куры, козы.

— Внучку моему в августе будет 4 года, он мяско любит, — говорит Елена. — А козьим молоком пенсионеров пою, чтобы жили до 100 лет. Земли у нас много — 60 соток. Картошку растим, гречиху сеем для пчел, траву разную, чтоб им далеко не летать. Жить здесь нравится, мы ж сами отсюда. Городские когда приезжают, говорят: у вас тут воздух чище, продукты вкуснее. Вот только жить тут никто не хочет.

Обращаю внимание на огромное дерево, у которого мы беседуем.

— Этому вязу уже лет сто, — сообщает хозяйка. — А вон там у нас четыре липы растут из одного корня. Так они еще старше.

Со двора на улицу степенно выходят гуси. Впереди идет самый крупный.

— Это Григорий — их вожак, — говорит Елена.

На прощание задаю еще один вопрос, вспоминая текст первоапрельской статьи:

— Вы тут все друг про друга знаете. Может, у кого родственники эмигрировали? В Америку, например?

— В Америку — нет, а в Россию, Прибалтику и Финляндию — да. На Радуницу к нам много приезжают: из Москвы, Санкт-Петербурга, Таллина. Родители ведь тут похоронены. Столы накрывают, гулянка начинается.

Глядя на энергичных и улыбчивых Елену с мужем Виктором, подумалось, что все-таки назвать Будочку вымирающей язык не поворачивается.

— Приезжайте к нам летом, — приглашают хозяева. — Тут красиво, зелени много. Мы вам гамак между липами натянем, будете мед кушать да отсыпаться.

Вот оно как! Напрасно я боялась ехать в Будочку. Здесь живут очень гостеприимные и добрые люди с хорошим чувством юмора.