Лир (Виктор Манаев) и Шут (Александр Казелло) играют в спектакле без «дублеров».Формы и линии
На сцене — строгий трон, почти стул, как в кабинете следователя. Зрителей приглашают к долгому разговору о природе власти. В военном френче и шевровых сапогах наш Лир (Виктор Манаев) прорезает сцену — от ужаса привстать хочется. Король усаживается на трон, чтобы разделить свое царство между тремя дочерьми: Гонерильей (Виктория Чавлытко), Реганой (Валентина Гарцуева) и Корделией (Марта Голубева).
Ах, какие дерзкие платья сочинила сценограф и художник по костюмам Екатерина Шиманович для царских дочек, в гвардейских шапках из медведя приветствуют они своего папашу-самодура, словно солдатки на плацу. И Виктор Манаев, как генералиссимус, очень скоро включает темперамент на полную мощь, ему не терпится разделить царство на кусочки (сочный трюк первого акта), чтобы доживать денечки «налегке».
Режиссер спектакля Николай Пинигин подает артистам из зала в основном две команды: «Быстрее!», «Громче!» Эдмунд (Иван Трус), побочный сын Глостера, послушно выполняет режиссерские указания и на папу-графа (Андрей Градобоев) лапшу в прямом и переносном смысле развешивает энергичнее. Роль Эдмунда в исполнении Труса — настоящий подарок театралам. Иван, злой сказочный горбун, заплетет косу интриг потуже, чем королевские дочки. С них спрос какой? Судьба у них такая — золотая молодежь. А безродный Эдмунд прорастал сквозь асфальт, как баклажан, за место под солнцем ему ой как приходилось носочек тянуть, вот и выучился интригам, подлостям и всяким нехорошим деяниям. На репетиции Иван Трус, кажется, «горит» ярче самого Виктора Манаева. В перерыве мы просим его объясниться, в чем дело:
— Это моя первая работа в жизни с Николаем Пинигиным, — говорит Иван. — Мне всегда было интересно узнать, как он работает, поэтому я и пришел в этот театр.
— И как он работает?
— Нужно схватывать на лету. Нет такого, что вот он долго разрабатывает со мной психологический рисунок роли. В Купаловском все происходит быстрее почему-то. Это сложно, но интересно. В театре очень много хороших артистов, все они выкладываются на репетициях, появляется здоровая конкуренция, хочется друг за другом тянуться.
Король совершает роковую ошибку, пригревая на груди дочь-змеюку. Сказочный ансамбль
Чистая правда. Каждое действующее лицо на сцене, как килокалории в круассане, абсолютно на своем месте. Шут Александра Казелло — гимн пластике и остроумию. Граф Кент Игоря Сигова — сама придворная преданность. Сын Глостера Иван Кушнерук — наивная молодость. Виктор Манаев, кажется, пока только ищет своего Лира, а на вопрос, что было самым сложным в работе над этой премьерой, отвечает:
— Рассказать весь текст. Шекспир наделил Лира замечательным текстом, но его много. Для чего? Тайна сия великая есть.
«Вы беретесь ставить спектакль не потому, что это святыня, Шекспир, а потому что это волнует». Н.Пинигин, режиссер.
Ты просто космос, Лир
Народный артист Беларуси Виктор Манаев как всегда мудр: вряд ли вот так на бегу нам удастся постичь замысел пьесы. Уже несколько веков подряд критики и шекспироведы бьются над загадкой этого произведения. Одни утверждают, что кровопийца Лир заслуживает бесславного финала, другие ему сочувствуют. Я с первыми, а вот режиссер Николай Пинигин, похоже, со вторыми:
— Николай Николаевич, вы ведь сочувствуете своему Лиру?
— Вы все ему будете сочувствовать.
— Тирану и пьянице?
— Да, он тиран, но в конце жизни покается. «Король Лир» — это космос, универсальная вещь, в этой пьесе есть все, что волнует человека: и семейная история, и политическая. Здесь у каждого героя своя правда.
— Даже у самого мерзкого?
— Мне любого человека жалко.
— Правда? Вы никогда ни на кого не злитесь?
— Ни на кого. Сначала, может, и злюсь внутри, но способен понять каждого. У всех есть причины быть таким-то и таким-то. Каждого можно пожалеть, себя в том числе.
Эдмунд (Иван Трус) вешает лапшу на папу Глостера (Андрей Градобоев).Намеренно не станем раскрывать финал этой человеческой драмы — сходите в театр, не пожалеете. Ближайшие показы премьеры в Купаловском — 26 и 27 декабря, 14 и 15 января. Добавим, что с «шекспировского» на белорусский пьесу перевел Юрка Гаврук, чья гениальная работа, собственно, и пленила Николая Пинигина. Афишу к спектаклю нарисовал хулиганистый художник Владимир Цеслер. Все вместе просто праздник какой-то в разгар сотого — юбилейного — сезона.
viki@sb.by
