Почему медики относятся к пьющим людям как к больным? Нужно ли семье бороться с порочной зависимостью близкого человека? Можно ли вырваться из объятий «зеленого змия»?
ПРОБЛЕМА пьянства затрагивает если не прямо, то косвенно почти каждую семью в Беларуси. Как-то одного из руководителей реабилитационного центра для алкоголиков спросили: «Что труднее всего в лечении зависимых от «градуса»: белая горячка, истощение организма или что-нибудь еще?» Он подумал и сказал: «Самое трудное — вылечить непьющих членов их семей». Алкоголизм — болезнь семейная. И страдает от нее не столько зависимый человек, сколько самые близкие и родные. Как помочь больному — этот вопрос часто звучит риторически. Уйти от него, спасать из последних сил или оставить все как есть? В конференц-зале «СГ» на эту тему рассуждали врач-психиатр-нарколог, кандидат медицинских наук, заведующий сектором наркологии ГУ «РНПЦ психического здоровья» Владимир МАКСИМЧУК, заместитель пресс-секретаря Минского Епархиального управления священник Николай ШУЛЬМИН, травовед-целитель Лидия НОВИЧИХИНА. Также своим опытом делились председатель Совета поверенных РОО «Центральная служба анонимных алкоголиков РБ» Сергей К., представитель содружества анонимных алкоголиков Виталий, представители содружества Ал-Анон (помощи родственникам алкоголиков) Виктория и Екатерина.
— Насколько серьезна проблема пьянства для Беларуси?
Владимир МАКСИМЧУК: — В нашей стране ситуация тревожная, но не катастрофическая, если сравнивать с соседними странами. С 2011 года действует третья Государственная программа национальных действий по предупреждению и преодолению пьянства и алкоголизма. В нее вовлечены многие ведомства, учреждения, общественные организации. Но, что скрывать, пьянство было и остается проблемой. Всего под наблюдением наркологической службы — около 270 тысяч человек. Это лишь те, кто попали в поле зрения медиков. Истинное же число больных гораздо больше. Алкоголизм на фоне других болезней стоит особняком, так как это болезнь комплексная. В первую очередь повреждается психическая сфера, вплоть до коварного изменения личности, развития психоза и слабоумия. Алкоголизм сказывается на всех внутренних органах. Подсчитали, что средняя продолжительность жизни больного алкоголизмом на 22 года меньше, чем непьющего человека.
В последние шесть лет число ставших на учет женщин, больных алкоголизмом, выросло. На учете наркослужбы их 39 тысяч. Еще 17 тысяч — как употребляющих с вредными последствиями. А ведь на женщинах большинство семей и держится! Мы пристально следим за подростками — в раннем возрасте алкоголизм созревает и протекает быстрее. Злоупотреблять у нас в некоторых семьях дети начинают и в 10, и в 11 лет. Всего же каждый год 2—3 тысячи человек умирают от случайного отравления алкоголем. Столько же людей гибнет в ДТП по вине пьяных водителей и пешеходов.
Алкоголизм резко меняет психику человека: из положительного он превращается в резко отрицательного, безразличного, замкнутого, творческие способности гаснут, появляется жаргон, он не сдерживает обещаний, бросает работу и деградирует. В нашей клинике лежат такие, от которых осталась одна оболочка.
Естественно, от алкоголизма страдает сам больной, но еще в большей степени его близкие — жены, дети, родители.
— Как поступать в такой ситуации близким, что посоветуете?
Владимир МАКСИМЧУК: — Медики относятся к алкоголикам как к заболевшим. Их нельзя просто собрать всех и посадить за решетку. Ведь у них семьи, дети, внуки. Нужно помогать. Появляются новые методы помощи. Например, работаем и с семьями больных алкоголизмом, хотя от родственников часто слышишь: «Чего вы за меня взялись? Я хороший, вы лечите алкоголиков!» Могучая сеть общественных содружеств, таких как «Ал-Анон», «Анонимные алкоголики», активно нам помогают. Многие семьи живут с убеждением, что недуг неизлечим. К сожалению, и некоторые наркологи сами любят твердить о неизлечимости болезни, а это отпугивает близких и пациентов, те, уверовав в бесполезность усилий, попросту не обращаются за помощью.
— У многих опускаются руки: негде искать помощи. Можно лечь в больницу и пролечиться в стационаре, но избавит ли это от недуга?
Владимир МАКСИМЧУК: — С 1991 года в Беларуси отменено принудительное лечение. Если больной алкоголизмом дебоширит, нарушает правопорядок, его по решению суда могут направить в ЛТП. Раньше были более строгие нормы: минимальные курсы лечения в стационаре (как минимум 1,5 месяца), а по решению исполкома можно было попасть и на три месяца. Сейчас в больнице держат, если есть показания острых расстройств. Ну а если алкоголик по собственному желанию лег в больницу, сталкиваемся с таким фактом: его чуть «отпустит», и продолжать лечение он не хочет. Юридических прав держать его нет. После стационара направляем на амбулаторное лечение, в общественные организации, но это требует работы над собой. А на это способны единицы. Поэтому у нас в стране и популярны такие методы, как кодирование: закрыл глаза — и все, якобы нет тяги к спиртному.
— Виталий, вы достойны уважения, потому что справились со своей зависимостью и помогаете в содружестве анонимных алкоголиков жить трезво другим. Как это удается?
ВИТАЛИЙ: — От имени «Анонимных алкоголиков» хочу поблагодарить врачей: если бы не они, многих бы из нас сейчас просто не было в живых. Я лично перенес семь реанимаций. Выхожу из больницы, еще слышу слова доктора: «Не прекратишь пить — умрешь!» Иду по улице, размышляю об этом и прихожу… в магазин. Я из тех алкоголиков, которые напивались по дороге домой из больницы. Смотрю свои фотографии трехлетней давности и вижу: у меня взгляд скорее зверя, чем человека. Начав пить, быстро деградировал. Единственное человеческое, что во мне оставалось, — жалость к маме. Поэтому я не пил дома, а уходил.
Уезжал в Москву и пил там, а маме мог месяцами не звонить. Жизнь алкоголика полна кошмаров. Среди своих близких чувствовал себя не на своем месте. Проблема была и в моем эгоизме. Чуть родные сделали что-то не по мне, и все, обида: они меня не понимают. Иду туда, где меня понимают. А понимают возле магазина.
Я всегда отрицал, что у меня проблемы. Хотя начались они рано. В 14 лет ушел из спорта, ехал на мотоцикле, упал и получил травму. Возможность вернуться в спорт была, но на первое место встал алкоголь. Хотя мечтал стать знаменитым, успешным спортсменом. Кстати, в своем мышлении алкоголики грандиозные люди. В 18 лет меня бросает девушка, я ухожу в запой, тем самым находя себе оправдание. Хотя бросила она меня потому, что я уже пил.
— Когда же произошел перелом в жизни?
ВИТАЛИЙ: — У меня мышление алкоголика. Коренной перелом в нем произошел, когда я пришел в содружество анонимных алкоголиков на духовную программу «12 шагов». И если раньше все действия были направлены на то, чтобы себя любимого ублажить, то сегодня все действия — от меня к другим людям, рассказываю им о своем опыте.
В книге «Анонимные алкоголики» есть фраза: «Каждый день где-то на земле начинается чье-то выздоровление, когда один алкоголик делится своим опытом, силами, надеждами на выздоровление с другим». В моей жизни это тоже случилось. Меня поддержали и поделились личным опытом. Я сам читал эту книгу несколько раз и не мог понять, что там написано. Нужен был человек, который бы все растолковал. Так постепенно я научился делиться своим временем, деньгами, при этом постоянно приходится наступать на свою главную проблему — эгоизм. Мне хочется полежать на диване, но я иду в наркологию, в ЛТП, на химию, туда, где алкоголики страдают. И туда, где могу кому-то помочь. Главное заблуждение многих алкоголиков: «Я справлюсь со всем сам, у меня нет проблем, проблемы у тех, кто стоит возле магазина». А ведь я ел с помоек, жил в притонах и при этом всегда видел человека, который живет хуже меня.
— Откуда к нам пришло общественное движение анонимных алкоголиков?
СЕРГЕЙ К.: — В Беларуси содружество образовалось в 90-е годы, когда к нам приехали алкоголики из США, Украины и России и привезли программу выздоровления «12 шагов». В Беларуси нашлись зависимые, пожелавшие поменять свое мышление. Так образовалась первая группа «Надежда». С нее стало деление групп, сегодня в стране их более 75, в городах и даже маленьких поселках. Алкоголики узнают о нашем содружестве от наркологов, из газет, по радио. Уже есть центральный офис, куда поступают звонки от заинтересованных лиц. В каждой группе есть ответственный человек, который может принять новичка и даже подготовить морально к первому приходу в группу. По радио «Столица» ребята из анонимных алкоголиков рассказывают, как они бросили пить. Бывает и так: сначала супруги, матери приходят в содружество «Ал-Анон», которое помогает семьям, живущим с алкоголиками, а уже потом приходят их мужья, сыновья.
— Кто из семей зависимых чаще приходит в группы «Ал-Анон» за помощью — супруги, матери, дети?
ЕКАТЕРИНА: — Статистики как таковой нет. В «Ал-Анон» обращаются и жены, и матери, и дети. Но, по моим наблюдениям, чаще всего матери. Многие женщины живут иллюзией: если пьет муж, с ним разведусь и буду счастлива одна либо с другим мужчиной. Жена бросает алкоголика, снова выходит замуж, чаще всего опять за алкоголика, снова разводится и растит детей одна. И только когда сын или дочь становятся алкоголиками, мать вынуждена признать, что проблема в ней самой. Поэтому и приходит за помощью, потому что сына или дочь не бросишь…
— В Беларуси почти каждая вторая семейная пара разводится. И очень частая причина — пьянство мужа или жены. Как разрешить проблему без разрыва семьи?
ВИКТОРИЯ: — Я дочь и жена алкоголиков. Хорошо помню свое детство, как училась выживать. Папа приходит пьяный, агрессивный, значит, нужно затаиться, не возражать, быть тише воды, ниже травы. Трезвый папа добрый, тогда можно к нему подойти, но тоже с опаской. Пьющий человек в семье учит ребенка скрывать свои чувства, лицемерить, быть лживым, прятаться. Когда ребенок вырастает, все это идет с ним по жизни. Я тоже собиралась со своим мужем развестись, когда он стал злоупотреблять. Но вовремя одумалась: я с мужем разведусь, а с собой нет. Ко мне уже тогда пришло понимание: что-то во мне не так. В «Ал-Аноне» вместе с другими членами семей алкоголиков учусь жить рядом с больным. Не живя его жизнью, не концентрируясь на его болезни, а проживая свою жизнь, находя в ней прекрасные моменты, узнавая себя и свои потребности. Говорят, что алкоголизм неизлечим. Моя болезнь — зависимость от зависимого — она также неизлечима. Мне нужно работать над собой всю жизнь, потому что эгоцентризм постоянно вылезает наружу. Ведь как было раньше: супруг пьет, а я злюсь. И так каждый раз. Тогда какая между нами разница: он пьет спиртное, а я проявляю злость, ревность, зависть. То, что разрушает нас обоих и все живое вокруг, в том числе наших детей, внуков.
Как жить с алкоголиком? Я отдала ответственность человеку за его жизнь, повернулась к себе. И мой алкоголик мне был послан во благо, чтобы благодаря «Ал-Анону» я повернулась к себе и стала помогать другим женам, матерям.
ЕКАТЕРИНА: — В нашем обществе принято считать: алкоголик пьет, значит, он плохой, а я не пью, значит, хорошая. И отсюда многие проблемы: супруг пьет, а я его начинаю контролировать, обвинять в неустроенности своей жизни. Мне было стыдно, что супруг пьет, от своих близких это скрывала пять лет. Я закатывала ему истерики, старалась его шантажировать или вдохновлять, вся моя жизнь была построена на его проблеме: если он не будет пить, то и моя жизнь наладится. На работе мужа выгораживала его перед начальством, работу за него делала. Потом в моей жизни появился человек, который рассказал об обществе анонимных алкоголиков и об обществе для родственников алкоголиков «Ал-Анон» и дал адрес группы. Шла с надеждой: меня научат, что говорить, как кричать на мужа, как себя вести, чтобы он стал трезвым. Попала в группу — и удивилась. Я, оказывается, сама больна. И с первого посещения узнала, что алкоголизм — это болезнь. Раньше считала это распущенностью, часто винила мужа: слабак, дурак… Я поняла, что муж пьет не потому, что хочет надо мной поиздеваться, а потому, что по-другому не может. А моя болезнь в том, что не могу контролировать свой гнев, и в этом тоже нет моей вины. Мой наставник говорит: «Алкоголизм — это семейная болезнь, и она абсолютно одинакова и у того, кто пьет, и у других членов семьи». Просто алкоголик пьет, а я кричу, плачу, мучаюсь от навязчивых мыслей, страхов, тревожности.
— Как вырастить детей в семье алкоголика психически здоровыми?
ЕКАТЕРИНА: — У меня пока нет детей, но из теории знаю, что вся семья болеет, если кто-то пьет один. И больной женщине трудно вырастить здоровыми детей. Поэтому в первую очередь нужно принять помощь для себя.
ВИКТОРИЯ: — В 90-е годы были группы «Алатин». Узнав о своей семейной проблеме, водила туда детей, даже внука. Потом это дело распалось, нужны энтузиасты, которые бы возродили дело. Это помогает маленьким детям не так зависеть от своего больного родственника. Необходимо относиться к нему как к больному человеку. Алкоголизм — это болезнь. Я 20 лет тому назад заболела онкологией, разве меня кто-то ругал за это, презирал? Нет. Когда стала работать по программе «12 шагов», увидела в муже прежде всего человека, который болен и нуждается в помощи. Поняла: когда муж не употребляет, он более здравомыслящий, чем я. Он мне доктор, учитель. Теперь для меня муж — близкий, родной человек.
Николай ШУЛЬМИН: — Алкоголизм — это не просто чья-то частная проблема, это проблема всего общества. Пьет один человек, страдают многие. В Белорусском Экзархате работают социальные отделы, которые помогают нарко- и алкоголезависимым, например, реабилитационный центр Белорусского Экзархата «Анастасис». Алкоголизм — болезнь духовно-телесная, поэтому очень важно сотрудничество церкви и медицинских учреждений.
Владимир МАКСИМЧУК: — Бывая в ЛТП, вижу: там оборудованы места для общения с Богом. Это сотрудничество мы приветствуем, хотя и не считаем панацеей. Мы все добиваемся трезвости, а ведь многих больных алкоголизмом нужно учить жить в трезвости. Зависимые выходят за пределы больницы и сталкиваются с ворохом проблем: с законом, финансами, семьей. Многие не умеют проводить свободное время. Даже этому нужно учить. Для этого в последние годы в медицине появились психологи, психотерапевты, социальные работники, которые помогают научиться решать такие проблемы.
Когда группы помощи больным алкоголизмом и его близким в стране только зарождались, было недопонимание: что за группы, чем они могут помочь? Сейчас медики с ними сотрудничают и направляют туда своих пациентов. Кстати, большинство групп базируются на базе наркологических организаций здравоохранения.
— Мы пригласили на «круглый стол» травоведа-целителя, которая травами излечила несколько человек от пьянства. Как это удалось? И можно ли применять травотерапию широко на практике?
Лидия НОВИЧИХИНА: — Мне удалось вылечить пять человек. Все они хотели лечиться, в других случаях матери, жены просили травичку, чтобы втихаря подсыпать и лечить. Но так не получается. Один алкоголик мне признался в своей болезни и упрашивал вылечить его. Мы побывали у него дома, все странные статуэтки собрали в мешок и закопали в землю. Потом привела в церковь, где его перекрестили. В магазине купила кусок материи, сшила ему сумку, собрала трав и приказала строго придерживаться правил. Месяц мы поработали, не пьет он и сейчас.
Когда-то один монах сказал мне заниматься только травами, не брать на душу грех. Я вожу по полям людей и рассказываю, какая из них что лечит. Многие говорят: а моя бабка вылечила еще и такую болячку. Я смотрю, что по химическому составу это возможно, пробую на людях — помогает. Есть много народных средств в борьбе с алкоголизмом: чертополох, чистец, череда, сивец, цикорий, язвенник...
Владимир МАКСИМЧУК: — Травы помогают, я многим советую попробовать их перед тем, как переходить на медикаменты. Но медики используют только проверенные травы с доказанными свойствами и советуют их покупать в аптеках. Были случаи, когда настои причиняли только вред. Мы также против шептух, направлять своих больных уж точно к бабкам не станем. Проблема алколголизма — сложная, и нужно сторониться ненаучных, недоказанных методов. Иногда эти методы срабатывают, особенно если говорить о впечатлительных людях. А как лечить других, менее внушаемых? Нужны испытанные методы, это здоровье человека, тут эксперименты опасны.
Николай ШУЛЬМИН: — В любой сфере деятельности есть профессионалы, есть любители. Так и у шептух, магов, целительниц. Мне довелось общаться с профессионалами, которые служат бесовским силам. Многие бабушки вызывают заклинаниями злых духов и просят у них помощи… Впрочем, рекомендуя отказаться от «помощи» нечистых духов, я никогда на этом не настаиваю. Сам Господь дал свободную волю человеку. Все равно вы вернетесь в храм, чтобы избавиться от бед, которые навлекли на вас эти люди. У бабушек иногда можно на первом этапе получить помощь, и это служит рекламой для других: сходил к шептухе и все, больше не пью. Темные силы с вами играют в рыночные отношения: на первом этапе дают исцеление, а позже забирают большее. И Господь допускает этому свершиться, так как человек сам избрал такой путь.
— Виталий, вы наверняка искали разные способы, чтобы исцелиться. Какие?
ВИТАЛИЙ: — Обращался, и много раз. Но мне не помогли ни настои из трав, ни чьи-то заклинания, ни осиновый кол под кроватью. На мое мышление алкоголика это не подействовало.
СЕРГЕЙ К.: — Главное, чтобы человек остался живым и здоровым. А кто ему поможет — анонимные алкоголики, маги, колдуны — не столь важно. Каждому свое.
ВИТАЛИЙ: — Мне спасла жизнь готовность поверить в то, что есть сила более могущественная, чем я сам. Для меня это Бог.
Владимир МАКСИМЧУК: — Выход есть всегда. Наша задача как медиков — показать разные пути, а уж каждый выберет для себя свой. И очень важно помочь детям, у нас часто это задвигается на задний план, мол, стыдно, непрестижно. В школе о проблеме умалчивают, чтобы не подпортить свою репутацию, а болезнь в семье затягивается.
— Давайте подытожим. Как все-таки жить в семье, где есть алкоголик?
ВИКТОРИЯ: — Для меня это — принять ответственность за свою жизнь. Обратиться к себе, делать усилия в работе над собой. Не расслабляться, потому что это работа до последнего вздоха.
ЕКАТЕРИНА: — Я живу с алкоголиком и счастлива. Главное, быть с Богом и идти дальше по 12-шаговой программе выздоровления.
Лидия НОВИЧИХИНА: — Лечиться нужно с трех сторон: духовной, с помощью научной и народной медицины. Только так можно добиться успехов.
Николай ШУЛЬМИН: — «Нужно любить всякого человека и в грехе его, и в позоре, — учит святой праведный Иоанн Кранштадтский. — Не нужно смешивать человека — этот образ Божий — со злом, которое в нем». Но и не стоит потакать пороку алкоголезависимого. Важно, чтобы родственники не скрывали проблему и тем самым не усугубляли положение.
ВИТАЛИЙ: — Это точно. Пока родители прикрывали все мои «косяки» в милиции, военкомате, ГАИ, я очень комфортно себя чувствовал. У меня были все условия, чтобы продолжать пить. И лишь когда однажды услышал сталь в голосе отца: собирай вещи и уходи либо живи как сын, я задумался. Как только алкоголику станет очень плохо, у него появится желание что-то в своей жизни менять.
Наталья СЕРГУЦ, «СГ»
Фото Александра РУЖЕЧКИ
