За всю историю белорусской детской трансплантологии только пять раз донором почки для ребенка выступал папа. Частью печени в 70 процентах случаев делилась мама. По словам директора МНПЦ хирургии, трансплантологии и гематологии Олега Руммо, каждое родственное донорство сродни подвигу. Двадцатидевятилетний гродненчанин Валерий ЧИГАС, машинист-обходчик Гродненской ТЭЦ-2, его совершил: полтора года назад он спас своего сына Данилу, отдав ему часть печени.
Алена и Валера сыграли свадьбу и мечтали о ребенке, готовились. Беременность протекала идеально. Данилу с Еленой выписали из роддома, и ничто не предвещало несчастья. Разве что нездоровый цвет кожи у малыша, но его списали на послеродовую желтушку и посоветовали больше гулять на улице.
Солнце и свежий воздух не помогали — мальчик еще больше пожелтел. Потом организм малыша подал новый сигнал: пальчик после забора крови для анализа кровил еще сутки. Ребенок отвергал пищу.
Данилу госпитализировали в местную больницу, когда ему было чуть больше двух месяцев.
— Подозрение на гепатит не подтвердилось, и жену с ребенком направили в РНПЦ детской хирургии в Минск. И тут выясняется, что у нас очень низкий уровень витамина К, отсюда и низкая свертываемость крови. — В речи Валера часто не отделяет себя от сына. Так обычно сливаются с детьми мамы. Не каждый папа связан с ребенком одной печенью. — Обследование показывает у Дани отсутствие желчных протоков и желчного пузыря, а также начальную стадию цирроза печени. В МНПЦ хирургии, трансплантологии и гематологии результаты нашего обследования смотрит трансплантолог Алексей Щерба и говорит, что ребенок нуждается в пересадке печени.
Новость повергла супругов в растерянность.
— Всегда надеешься, что тебя такое не коснется, но бывают в жизни моменты, когда с тобой случается самое страшное. Я и в больнице-то никогда не лежал, и не знал, что делать. Мне казалось, даже за границей такие операции — это сложно. Мы не знали, что в Минске есть очень хорошие врачи. Посмотрели много передач с Олегом Руммо. Почитали в отзывах благодарности в адрес белорусских специалистов. Был удивлен, что трансплантация для нашей медицины не из разряда чудесного, а обыденность. Алексей Евгеньевич Щерба подбодрил. После разговора с ним появилась вера, что нам помогут. Надо было немного подождать, пока ребенок подрастет.
Но Даня только терял в весе. Родители около двух месяцев вообще не спали.
— Сын плакал и плакал, — рассказывает папа. — Мы тоже находились на пределе, было сложно и физически, и морально. Спасибо, что нас поддерживала врач-педиатр в Гродно Ирина Сергеевна Осовик.
Елена Чигас уверена, что переносить испытания помогали крепкие отношения:
— Валера меня утешал, когда становилось тяжело. Иной раз казалось, у него руки опускаются, тогда я поддерживала мужа. Мы были вдвоем и знали, что никто, кроме нас, не справится.
Анализы у маленького пациента ухудшались. Ему делали переливание крови, но с каждым днем жизнь таяла.
У Валеры не возникло никаких колебаний: он будет спасать сына. Признается, тяжелее всего было расставаться с малышом перед операцией.
— Я подошел в качестве донора печени по всем параметрам. Хронических заболеваний не было, я не пью, не курю. Родственная пересадка и проще, и шанс, что все будет нормально и орган приживется, выше, чем в иных случаях. Надеялся, что все будет хорошо. Жене было сложнее — она провожала в операционную двоих. Если бы не Алена, мы точно не справились бы. Она хрупкая, но очень сильная.
Операцию на реципиенте не начинают, пока воочию не оценят донорский орган.
— Сразу было страшно за Валеру, потом за Даню. На руках несешь до операционной… Вспоминаешь — сразу слезы. Сына отдала врачам, вернулась в палату, сижу и реву. — Елена и сейчас плачет. — Такое не забудешь. Но весь медперсонал меня успокаивал. Было удивительно и приятно, что окружающие неравнодушны. И я надеялась на лучшее.
Простой человек с обычными эмоциями, страхом, тревогой — так характеризует себя Валера. Но он скорее бы прыгнул в воду спасать утопающего, чем остался на берегу: совесть не позволила бы пройти мимо. Так же, не раздумывая, Валерий бросился спасать сына.
— Я был рад, что все закончится, ему помогут и он сможет дальше жить. Нам помогали люди, преданные своему делу.
Валеру перевели в обычную палату на следующий день после операции, сына позже. Но папа смог впервые увидеть своего мальчика с румянцем на щеках.
— Было непривычно и приятно, что ты что-то отдал и все не зря. Как камень с души упал — с ребенком все в порядке. Считаю, это сделал бы любой хороший родитель. Когда планируешь ребенка, ты же готов оберегать его всю жизнь. В такой ситуации он сам себе не поможет, ты должен это сделать, невзирая на то, что с тобой может что-нибудь случиться. Горжусь женой и врачами. А мой поступок — это просто отцовский долг.
Тут Алена с мужем не соглашается:
— Это мужество, осознанность. Валера совершил большой подвиг, он ради сына жизнью жертвовал, и я им очень горжусь. И до сих пор он старается, чтобы Даня ни в чем не нуждался. Самый лучший в мире муж.
Валера считает, что его сын — самый красивый мальчик на земле, потому что весь в жену. А от папы только печень. И наверное, глаза, и очень взрослый взгляд.
— Твой ребенок в принципе часть тебя, но после операции ощущаешь, что часть тебя есть в нем и что она подарила ему вторую жизнь, дала ему новый толчок побороть все недуги. Сам полностью восстановился спустя четыре месяца. Моя печень вернулась к прежним размерам.
Алена призывает родителей, оказавшихся в такой ситуации, не опускать руки:
— У нас есть люди, которые бескорыстно поддерживают, специалисты, которые беззаветно помогают. Прошло полтора года после операции, а наш малыш бегает, говорит. Мы можем просто выйти на улицу, играть. Он нас обнимает, и мы радуемся простым вещам, казавшимся когда-то невероятными.
ЦИФРА
Всего белорусскими трансплантологами сделано детям 113 пересадок почки и 110 трансплантаций печени.
kosiykova@sb.by
Фото из семейного архива.
