Восемьдесят рейхсмарок (чуть больше месячной зарплаты рабочего в военной Германии) получил палач Рёттгер, отрубив голову княгине Вики Оболенской, урожденной Макаровой, — легенде французского Сопротивления. Княгиня ничего-не-знаю — именно так ее прозвали гестаповцы за упорный отказ от сотрудничества со следствием — гильотинирована за то, что возглавляла парижскую подпольную организацию.
Р. Фридзон, М. Андриевская, Р. Рылова, Н. Лисовец, Л. Самчинская.Согласно архивам, переданным СССР, в армии подпольщиков во Франции находилось более 35 000 русских эмигрантов и советских военнопленных, из них 7500 погибли в боях за Страну Советов. Все они остались верны своему долгу. Сражаясь против фашизма, белоэмигранты, советские военнопленные, угнанные мирные жители защищали и Родину, и Францию, где оказались волею судеб. Были среди них белорусы. И еще одна легенда.
О единственном женском партизанском отряде «Родина», организованном сбежавшими узницами лагеря смерти Эрувиль близ французского Тиля, «Сельская газета» писала не один раз. Еще когда были живы участницы Сопротивления, в 1978 году со страниц «СГ» читатели узнали о командире отряда минчанке Надежде Лисовец: она рассказала журналисту о перипетиях судьбы. Очень сдержанно, не выставляя себя героем. А ведь ей и заместителю командира Розалии Фридзон (также белоруске) присвоили звания лейтенантов французской армии. Да и другие вернувшиеся после войны на Родину женщины не хвастались своими доблестями, хотя интерес со стороны пишущей братии был огромный. Еще бы! Шарль де Голль во время визита в Москву жал советским валькириям руки! Они же понимали, что не могут сравниться с фронтовиками, находившимися на передовой. Да и сразу после Великой Отечественной, в суровые и голодные годы, их встречали не с цветами и почестями.
Отряд «Родина». Четыре боевые подруги.«Вернулась я в Минск, разрушенный и разграбленный, а документов советских никаких, — вспоминала Надежда Иосифовна Лисовец. — Знакомых тоже нет: разбросала война. Куда ни пойду, посмотрят на мою невнушительную фигуру — какой там лейтенант французской армии! Да и самозванцы в ту пору встречались. Словом, в трудном положении оказалась». Поручился за связную партизанского отряда «Мститель», которую схватили враги и угнали в Лотарингию, Герой Советского Союза комиссар и бывший секретарь Логойского подпольного райкома партии Иван Тимчук, выдав ей краткую характеристику.
От тюрьмы и лагерей после возвращения на Родину Розалию Захаровну Фридзон, до войны заведующую райздравотделом в Дзержинске, жену партийного работника, а потом связную Минского подполья, спасло вмешательство генерала Платона — первого секретаря Брестского обкома партии Героя Советского Союза Василия Чернышева.
Среди депортированных на каторжные работы в железорудные копи — бывшие подпольщицы и партизанские связные Мария Андриевская (Рыжкова), Лариса Самчинская, Нина Корякина, Евдокия Петракова, Елена Козакова-Дик, Надежда Дерех, Тамара Мыслевец и другие, сбежавшие в лес к маки. Это ими восхищались французы. Да, в Сопротивлении участвовали женщины — лечили, ухаживали за ранеными, разбрасывали листовки, но… чтобы в отдельном воинском формировании сражаться с оружием в руках — такого Франция еще не видела!
К сожалению, об этих храбрых партизанках сведений не так много. Кто они? Где жили, о чем мечтали, кого любили? Вероятно, во время хрущевской оттепели и после нее о славных патриотках писали в местных СМИ, они выступали перед школьниками. Но сегодня молодое поколение, увы, не имеет представления о многих из них.
Мне посчастливилось узнать о Ларисе Лукиничне Самчинской в Дзержинском историко-краеведческом музее. Совсем немного. Но ниточка привела во вторую школу, где ее помнят учителя-ветераны. К слову, и Елена Козакова-Дик — уроженка Дзержинского района. Возможно, и ее страничка появится в истории края.
Тамара Ивановна Рутковская помнит Ларису Лукиничну как свою учительницу белорусского языка и литературы:
— Когда оканчивала школу в 1954 году, не афишировали военное прошлое, да еще за границей. Мы даже не догадывались, что она участник французского Сопротивления, ходили только слухи. До сих пор представляю ее сдержанной, подтянутой, она курила, и мы, дети, знали об этом. Справедливая — никогда никто из учеников не говорил о причиненных ею обидах. Потом, когда я пришла сюда работать в 1970-м, между учителями установились такие отношения: болтать о том о сем считалось неуместным. Коллектив особый — все заслуженные, выдающиеся. О ее французском прошлом уже было известно, однако личных разговоров с ней не вела: все-таки ее ученица. Наш школьный музей собрал много сведений об участниках войны. Потом… Знаете, как это бывает. Новые руководители, новые отношения. Потихоньку тема войны в девяностых заменилась совершенно другими интересами — и к жизни, и к событиям прошлого.
Тамара Ивановна помнит начало войны: пограничная часть стояла рядом с их домом. Солдаты протягивали детям через заграждение огромные куски сахара, а когда фашисты приблизились к городу, бежали прощаться с близкими соседями.
Нелли Романовну Шот учила Лариса Лукинична Самчинская в 1952/53:
— Очень интересная и своеобразная женщина. Прекрасный преподаватель, мы ее любили и уважали. Как-то одному ученику, произносившему по-белорусски «чы» вместо «ці», внушала: «Ці вам сказать, ці вы поймете, ці вас послать, ці вы пойдете». На всю жизнь запомнили, как надо говорить! Молодо выглядела, всегда элегантная, следила за своей внешностью. Сохранился ее домик на Первой Ленинской недалеко от военкомата — там теперь живут другие люди, а где дочка, не знаю.
Обычно Лариса Лукинична, расстроившись от «невуцтва» или непослушания, тихо становилась в сторонке и закуривала: «Гэтыя ваўчаняты давядуць мяне да смерці».
Элла Иосифовна Скороход, бывший учитель истории, сохранила некоторые документы о своей коллеге: копию «Удостоверения советского партизана, действующего на территории Франции» под номером 0026, ее статьи в разных газетах.
Ларису Самчинскую война застала в Минске, где она сдавала госы. Вскоре стала связной спецгруппы партизан. Передавала в отряд списки с фамилиями и адресами полицаев, распространяла сводки Совинформбюро. Ее выследили, после обыска в доме (нашли радиостанцию на чердаке, как она сама рассказывала) арестовали и кинули в тюрьму. Допрашивали с побоями и пытками, а в один из дней затолкали в товарный вагон и долго везли на Запад. Так девушка оказалась в лагере Эрувиль.
Вход в шахту лагеря Эрувиль.Из статьи Ларисы Самчинской в дзержинской районной газете «Сцяг Кастрычніка» за 9 мая 1975 года: «Зусім знясіленых, нас нарэшце выпусцілі з вагонаў, пастроілі ў калоны і пад канвоем пагналі ў лагер Эрувіль. За калючым дротам тут былі рускія, украінцы, беларусы, чэхі, сербы, палякі… Днём нас усіх ганялі працаваць у шахты. Непасільная для жанчын праца цягнулася 13—14 гадзін у суткі. Змучаныя голадам, мы ледзь трымаліся на нагах».
Фактически девушки были смертницами, там же, в старых штольнях, немцы разместили производство ракет «Фау-2» (программа V) под руководством нациста штурмбаннфюрера (майора) СС Вернера фон Брауна, основателя ракетно-космической промышленности. При отступлении шахты планировали затопить вместе с работницами.
Местные жители и шахтеры передавали советским узницам еду, одежду и обувь.
Из статьи Ларисы Самчинской в дзержинской районной газете «Сцяг Кастрычніка»: «На аднаго з французскіх рабочых савецкія жанчыны адразу звярнулі асаблівую ўвагу. Звалі яго Жорж. Ён імкнуўся быць бліжэй да рускіх, уступаў з намі ў размову. Аднойчы, калі паблізу не было канваіраў, Жорж дастаў з-пад пазухі нешта бліскучае і паказаў нам. У яго руках быў па-майстэрску зроблены з медных стружак герб СССР. Гэта рэч напомніла нам аб прыгожай савецкай Радзіме, у вачах зняволеных заблішчэлі слёзы. А француз стаяў і, паказваючы пальцам сабе ў грудзі, паўтараў: «Камарад, камарад!»
Нелегальный антифашистский комитет лагеря, созданный при помощи Жоржа Моньете и других французских товарищей, установил связь с местной ячейкой Сопротивления. Он готовил узников к побегу, а детальный план разработали французские подпольщики. Так беглянки оказались в Верденских лесах.
Из статьи Ларисы Самчинской в дзержинской районной газете «Сцяг Кастрычніка»: «Далёка ад роднай зямлі, разам з французскімі сябрамі, мы змагаліся супраць ненавіснага «новага парадку». Выконвалі спецыяльныя заданні, хадзілі ў разведку, распаўсюджвалі лістоўкі, прымалі ўдзел у баявых аперацыях супраць фашысцкіх карнікаў. Партызанскі атрад «Радзіма» падтрымліваў самую цесную сувязь з мясцовым насельніцтвам. Французскія сяляне і рабочыя забяспечвалі мсціўцаў прадуктамі харчавання, дапамагалі ўсім. Дзякуючы гэтаму многія з нас, рускіх жанчын, засталіся ў жывых і змаглі вярнуцца на Радзіму».
Ларису Самчинскую боевые подруги вспоминают как наиболее активную участницу партизанских операций. В Дзержинск возвратилась в 1945-м с другими «однополчанками». Пережившие столько невзгод, они часто встречались, выступали в школах, перед служащими воинских частей. Сегодня у них не спросишь, как на чужой стороне сражались с фашизмом, как вместе с камарадами верили в Победу. Остается только помнить: французы, русские, белорусы, украинцы были на одной стороне баррикад.
klimovich@sb.by
