В картинной галерее имени Михаила Савицкого проходит выставка известного белорусского художника Владимира Савича

В среду в картинной галерее имени Михаила Савицкого открылась персональная выставка известного художника Владимира Савича. Называется она просто и ясно — «Брама. Парог. Дзверы». Но не спешите с выводами. Ни брамы, ни порога с дверями в привычном смысле не увидите. Название довольно условно, оно лишь подсказка умному зрителю о том, что его ждет. О неких потаенных вещах и явлениях.

Выставка настолько неожиданна, что многие гости вернисажа по–настоящему растерялись, не зная, как реагировать на увиденное. Они перешептывались, всматривались в подписи под работами, молчали. Да и выступающие на открытии почти все повторяли друг друга, задумчиво произнося: «Да... Ну а что тут говорить...»

А все дело в следующем. Владимира Савича все знают и привыкли воспринимать в первую очередь как великолепного художника–графика. Ведь его работы давно стали хрестоматийными. Они во всех альбомах, посвященных современному белорусскому искусству, в постоянной экспозиции нашего художественного музея. Книги, которые он иллюстрировал, стоят на полках, их не только читают, но и смотрят. Многие из них в разные годы получали самые престижные награды на всевозможных выставках. На его работах воспитано не одно поколение когда–то молодых, а сегодня уже известных графиков.

На открывшейся персональной выставке нет ни одного графического листа, как нет ни одного рисунка, даже маленького. Она вся составлена из живописных полотен. Мало того, все они написаны за последние три года.

Удивление коллег и поклонников–зрителей понятно. Разрушен стереотип, который складывался не одно десятилетие. Нет, разнообразное графическое наследие художника осталось, оно уже — золотой фонд. Оно в прошлой жизни, а теперь художник совсем иной. И язык у него новый.

Вот о чем я думал, переходя от холста к холсту, рассматривая сложную живопись. Владимир Савич — смелый художник. Даже не просто смелый, а отчаянно. Ведь он вполне себе спокойно мог «почивать на лаврах», отсиживаясь в теплом окопе, продолжая заниматься привычным делом, создавая один графический лист за другим, серию за серией, иллюстрируя книгу за книгой. Как–никак у него в этом деле огромный опыт, непререкаемый авторитет, наработаны узнаваемые приемы и навыки, а за спиной сотни учеников и друзей–единомышленников. Можно утверждать, что за ним школа отечественной графики, которую он создавал, будучи не одно десятилетие преподавателем, профессором, руководителем кафедры графики в нашей академии искусств.


Его живопись абсолютно не похожа на прошлые графические работы. В них нет привычной серебристо–зеленой прозрачности и легкости, нет и знаковых образов, отработанных и придуманных типажей. Даже пейзажи стали иными. Художник преобразился почти до полной неузнаваемости.

Так поступали знаменитые японские поэты. Как только их настигала слава, они, чтобы не впасть в зависимость от нее, брали новое имя–псевдоним, меняли стиль. Но это было давно. Сегодня художники так не поступают. Захватив плацдарм, они развивают атаку, захватывая новые территории. Из белорусских художников, на моей памяти, только Владимир Савич смог сделать что–то подобное.


Описывать чистую живопись, в которой нет сюжета, дело тяжелое и неблагодарное. Это как о музыке рассказывать. Слышишь звуки, мелодию, она тебя волнует, а как это словами пересказать, так и не знаешь. Что–то подобное и с полотнами, заполнившими большой выставочный зал галереи. Некоторые холсты удивляют, и ты пробуешь связать сложное название с изображением. Кстати, названия живописных работ похожи на строчки стихов: «Загадочно звучащее время», «Самый длинный день», «Мысль, навевающая сон»...

На выставке представлено 41 полотно со своим тайным смыслом. Каждая работа ищет своего зрителя и находит. А художник как бы в стороне, и его уже, возможно, не волнует, смогут ли зрители с первого раза отгадать и считать то, что он им говорит... Хотя, возможно, я заблуждаюсь.


Вот еще о чем подумалось на открытии этой удивительной выставки. Ведь даже если Владимир Савич останется и непонятым, то он уже не остановится, а будет продолжать двигаться по своему пути. Будет пробиваться к потаенным смыслам явлений и вещей, будет говорить с помощью цвета о том, что его волнует, что ему интересно и что считает самым важным.

Будет ли у этой выставки коммерческий успех? Мне кажется, что художник об этом даже не задумывается. Зачем, если он пытается нащупать и рассказать о том, чего никто не знает.