Корреспондент «БН» проникла за стеклянную дверь операционного блока РНПЦ трансплантации органов и тканей и узнала цену спасения человеческих жизней.
Окончание. Начало в номере за 16 февраля с. г.
Часть вторая
Хирурги отменили многие «смертные» приговоры...
Признаюсь, после того как мы покинули операционную, где усердно трудилась бригада врачей над заменой печени, меня не оставляли вопросы: а что же дальше? Печень пересадили, а приживется ли она в новом организме? Сколько времени на это требуется? Сколько времени и сил человек потратит, чтобы вернуться в нормальный ритм жизни? И можно ли будет назвать потом его жизнь нормальной? Ведь даже когда аппендицит вырезают, приходит в себя пациент не сразу. А тут, считай, все внутри перевернули, целый орган выкинули, новый пришили. Алексей Евгеньевич уже в личном кабинете решил прояснить специально для «БН» некоторые деликатные моменты.
У заведующего отделением трансплантологии, несмотря на то, что доктор сейчас официально в отпуске, нет ни одной свободной минутки: телефоны — и рабочий, и мобильный — разрываются. А тут я еще со своим репортажем да головокружением после всего увиденного. Но Алексей Щерба, как я поняла, умеет так организовать рабочее время, что все успевает.
Прежде чем уделить мне внимание, снял трубку. По разговору мне стало понятно — звонит родственник одного из пациентов, которому Алексей Евгеньевич делал пересадку печени. Доктор внимательно выслушал, дал рекомендации и пригласил в любое удобное время привезти больного на прием. А еще передал приветы остальным членам семьи...
— У меня с пациентами складываются больше неофициальные отношения, — объяснил доктор, закончив разговор. — Каждого знаю не только по имени и фамилии. Я веду строгое наблюдение за ними — печень, как вы можете догадаться, приживается по-разному. Со всеми тесно общаюсь, обследую на протяжении всего времени с момента трансплантации. Четыре раза пересаживал печень детям. Реципиентами в этом случае становятся родители, то есть 20 процентов органа взрослого человека пересаживаем ребенку. И тут уже нужно тщательно следить не только за пациентом, но и за восстановлением печени донора.
В течение пяти лет после трансплантации существует риск размножения раковых клеток, поэтому постоянный осмотр пациентов просто необходим. Когда столько общаешься с людьми, они поневоле становятся частью твоей работы. А моя работа — не упустить из рук их жизнь.
Слушая объяснения доктора, я рассматривала награды на стене, среди них — почетные грамоты, диплом о присвоении звания «кандидат медицинских наук». Да, помимо основной работы, Алексей Щерба обучает секретам трансплантологии студентов медицинского университета, а также преподает науку на курсах повышения квалификации.
Интересуюсь: где Алексей Евгеньевич и его коллеги получили практические навыки по трансплантологии?
— Наши «университеты» — школы хирургии Германии и Москвы, — говорит доктор. — В Ганновере и Берлине мы учились системному подходу в оказании помощи тяжелым больным. Еще у нас настолько тесное международное сотрудничество с Бельгией, что до сих пор белорусские специалисты выезжают на трехмесячное обучение в брюссельскую клинику Сент-Люк, где их курирует один из администраторов Европейского общества трансплантации органов Ян Леру. Хирурги нашей страны также второй год держат грант, дающий право на приобретение навыков в медицине самого высокого уровня. И это несмотря на то, что другим государствам в силу своих культурных и лингвистических способностей легче такое право получить.
— Не потому ли успешно в августе 2011 года у вас в отделении провели операцию, не имевшую аналогов даже в мировой практике? Пересадили печень 20-месячному ребенку. Помню, везде говорили о том, что в качестве донорского органа была использована печень восьмимесячного ребенка.
— Очень хорошо помню эту девочку, — говорит Алексей, — с красивым именем Лиана. Она из Мозыря. История потрясла весь наш центр. Мне тогда выпала честь быть ассистентом у руководителя нашего центра Олега Руммо, который проводил операцию.
Маленькую Лиану бабушка накормила грибами, среди которых оказалась бледная поганка. Бабушку — ей было всего 43 года — спасти не удалось. Девочку же срочно привезли сначала в Гомель, а потом в Минск.
— Отравление бледной поганкой — верная смерть, — продолжает врач. — Печень просто перестает работать, восстановить ее невозможно — только заменить. Лиане повезло. Ее успели доставить к нам вовремя. Олег Руммо оперировал малютку более 12 часов. Девочка также оказалась большой умницей. Она не только сумела перенести эту операцию, но и быстро восстановилась. Сегодня Лиана уже играет с мамой и папой...
Идем с Алексеем проведать Михаила Янчура. Того самого пациента, которому пришлось пережить знаменитую пересадку комплекса «печень-почка». Алексей Евгеньевич говорит о том, что благодарен за оказанное доверие со стороны своего руководителя Олега Руммо, который назначил Алексея быть главным на этой ювелирной операции.
— Большую роль сыграли и те, кто помогал выполнять эту операцию и выхаживать пациента, — говорит Алексей. — Это заведующие отделениями Юрий Слободин, Елена Авдей, Александр Дядько, Андрей Минов, Евгений Сантоцкий, а также коллектив операционных сестер и младших сестер, работающих в нашем центре.
По пути обращаю внимание на то, что в отделении трансплантологии, где лежат реабилитационные больные, все обустроено «с иголочки». В холле уютно, кожаный уголок бежевого цвета, на стенах картины с красивейшими пейзажами Беларуси. В аквариуме мирно плавают золотые рыбки. На этаже — столовая, буфет. Удивительно, но тут нет специфического запаха лекарств. Пока спешила за доктором, в коридорах меня останавливали родственники тех, кто находится на послеоперационном лечении.
— Корреспондент (узнали по увесистому фотоаппарату)? Девушка, напишите, пожалуйста, про то, какие умницы здесь доктора! Молодые все, а такие талантливые! Алексей Щерба — какой он человечный, настоящий, свой.
У людей, я видела, блестели на глазах слезы благодарности. Плюс — безмерное чувство уважения к человеку, подарившему им второе рождение. Алексей Щерба улыбался в ответ, здоровался со всеми, спрашивая, как дела.
— Принимайте очередного гостя, Михаил Игоревич, — отрекомендовал меня доктор, заходя к нашему пациенту в палату. — Михаил наш — настоящий герой! Три операции пережил. В первый раз печень не прижилась, развился вирусный гепатит, а потом и почку заменить пришлось. Вес был всего лишь 36 килограммов, это с ростом 172 сантиметра! Теперь уже 60 будет...
Михаил Янчур родом из Столбцов. На своем веку работал строителем на производстве (болезнь могла начаться из-за едкой краски), потом водителем. Поначалу ему поставили смертельный диагноз. Но благодаря таланту хирургов РНПЦ «приговор» удалось отменить. И я увидела человека пусть еще с явными признаками недуга, но уже твердо стоящего на ногах и радующегося жизни.
— Я сам просил Алексея Евгеньевича, чтобы в этот раз он оперировал меня лично, — рассказывает Михаил Янчур.— Было очень страшно, но мой доктор вызывал доверие. Очень приятный, всегда общительный. Когда нужна была помощь, звонил ему даже в выходной. У Алексея Евгеньевича — призвание быть доктором. И вообще, весь коллектив центра — молодой и талантливый. Приятно осознавать, что не уехали из страны. Кто бы тогда нам помогал?
...Уже когда Алексей Щерба провожал меня к выходу, не удержалась от вопроса:
— А уехать никогда не хотелось? Ведь предложения наверняка были?
— Были, но меня ничего в те страны не тянет. Здесь — моя Родина. Это во-первых. А во-вторых, если мы уедем, наши пациенты не смогут иметь право на оказание такой же помощи, как и в европейских государствах. Чем они хуже?..
Интересная новость — РНПЦ Беларуси скоро приедет оценивать независимый международный аудит, высокие гости из Парижа и Гамбурга. Вместе с тем наш центр трансплантации официально внесен в европейский регистр, куда ежедневно отправляются данные о проведенных пересадках. Принимать у себя таких высокопоставленных гостей учреждение здравоохранения Беларуси будет впервые. Уверена: молодой коллектив хирургов центра с честью выдержит испытание, а также извлечет из встречи новые полезные уроки для своей... нет, даже не работы, а благородной миссии...
Справка «БН». Трансплантацию органов гражданам нашей республики, а также реабилитационный период оплачивает государство. Ведь целесообразнее профинансировать лечение гражданина, который приносит пользу своей стране, нежели его потерять. В среднем затраты на то, чтобы прооперировать и закупать иммуносупрессанты одному человеку, составляют 5 тысяч долларов. Любой белорус, которому требуется пересадка органов, может обратиться в центр через поликлинику по месту жительства либо напрямую связавшись с приемным отделением РНПЦ. Сегодня у белорусских трансплантологов — отличная репутация среди иностранных граждан. Обращаются за помощью не только по причине профессионализма наших специалистов, а и из-за приемлемых цен на операцию — ведь они в несколько раз ниже европейских!
