Историк нашего счастливого времени, быть может, задастся вопросом, когда именно и кем было впервые сказано: «Каким бы путем ни пошло человечество, не может быть все сведено к чистогану, пошлости и «побрякушкам комфорта».
Слова эти принадлежат человеку, чей визуальный образ прекрасно был переварен и усвоен именно обществом чистогана. Аргентинец Эрнесто Гевара де ла Серна, запечатленный фотографом Альберто Корда, вне всякого сомнения, «повсеградно оэкранен и повсесердно утвержден». Натурально в зависимости от ситуации и отпетый левак, и махровый конформист–буржуа не мыслит себя во время оно без t–shirt с портретом команданте–бунтаря и теоретика герильи.
Любопытно, что в качестве автора учебника партизанской войны La guerra de Guerrillas, вышедшего в свет в 1960 году (тогда же была снята легендарная фотография), Че Гевара практически обошел стороной опыт Великой Отечественной. Он скупо упоминает, что было партизанское движение в Украине, но выводит его за скобки своего анализа и тут же о нем забывает.
Развивая свои партизанские теории, Че Гевара ставил на крестьянство, и вся дальнейшая логика борьбы для него проистекала из необходимости проведения аграрной реформы. Но вряд ли он когда–нибудь предполагал, что его брошюру наш циничный век будет рассматривать как своего рода маркетологическое исследование. И достигнет в этом недюжинного эффекта. Сразу оговорюсь, что страны Латинской Америки, где Че Гевара является частью общей легенды континента, наряду с Боливаром и другими, трудно заподозрить в коммерциализации культа команданте.
Партизан, по версии Че, это человек в возрасте от 16 до 40 лет. В этом возрастном диапазоне самым привлекательным является потребительский (виноват, партизанский) сегмент из числа достигших 25–30 лет. В Европах и США вдохновенный лик Че можно увидеть на бейс– и футболках, украшающих представителей именно этой возрастной категории. Впервые вброшенный в 1968 году как продукт масскульта, портрет Че Гевары сразу стал коммерческим брэндом. Бунтующее студенчество хотело новой символики — теперь ее можно было купить. Образ оказался столь привлекательным, что вокруг прав собственности на него возникали даже и конфликтные ситуации.
О феномене привлекательности лубочного образа Че Гевары на протяжении сорока лет спорят по большей части не идеологи, а маркетологи. Не обошлось и без теории заговора — молох капитализма–де поглотил идеалы революции и поставил их себе на службу. По странному капризу судьбы Че Гевара, не расстававшийся с портретом И.В.Сталина, стал символом не крестьянской или пролетарской революции, но бунта, родившегося в кампусах Беркли и аудиториях Сорбонны.
На самом деле большого противоречия здесь нет. Революция 1968 года привела в итоге к идеологическому оформлению среднего класса в его современном понимании. У среднего класса есть две ключевые миссии — а) сохранение стабильности и б) потребление. С точки зрения концепций, которые были призваны на службу потребностям и институтам среднего класса, Че Гевара оказался вполне приемлем. По моему мнению, это связано с тем, что как пособие для начинающего партизана эпохи постмодерна La guerra de Guerrillas не годится.
А вот радикальным коллегам Че из Brigate Rosse и Rote Armee Fraktion повезло меньше. Маек с портретами Ренато Курчо и Ульрики Майнхоф я что–то не видел. Зато уверенно набирает популярность Усама бен Ладен. Значит ли это, что время Че в масскульте заканчивается?
