На днях руководителю витебского ансамбля «Зорька» Наталье Чернюк присвоено почетное звание заслуженного деятеля культуры Республики Беларусь. Прочла эту новость, и сердце сжалось в приятном приступе ностальгии.
Наталья Чернюк.Тридцать лет назад я танцевала в «Зорьке», пиком моей карьеры под руководством Натальи Александровны был выход на сцену «Славянского базара» в концерте-открытии. Наш юный ансамбль — в белых кожаных сапогах и красных юбках — создал, я помню, просто «чирлидерское» настроение в Летнем амфитеатре: трибуны ликовали. Вообще, в Витебске ни одно крупное мероприятие не обходится без участия «детей солнца» — так участников ансамбля называют местные жители: за молодость, красоту, вечный драйв и виртуозный творческий почерк. «Зорька» — это устойчивый бренд, мощнейшая танцевальная школа и высокая сценическая культура. Наверняка за последние десятилетия в Витебске открылось немало танцевальных школ с элементами паркура, тверкинга или хип-хопа на эмблеме. Но почему-то я уверена, что на фоне любой хореографической труппы «Зорька» всегда будет возвышаться этаким монументальным колоссом, идеальным ансамблем с многолетней историей, который смене модных течений не поддается.
И дело тут, как мне кажется, в нашей культурной традиции: как любые социально ориентированные европейцы, мы любим гарантии в искусстве. Это касается не только искусства, кстати. Прочла у режиссера Кшиштофа Кеслевского любопытную историю на тему. Он летел однажды в самолете с немецким производителем окон, и тот рассказал, что мастерит отличные рамы с гарантией на 50 лет. Немцы, разумеется, охотно их покупают: они люди практичные, полвека устойчивости — это здорово, и бизнес идет на ура. Но повторить свой успешный опыт в США оконщику долго не удавалось — американцы шарахались от фразы «гарантия в 50 лет». А стоило только производителю пообещать гарантию в 5 лет — дело пошло на лад. Идея стабильности, родного дома, в котором сменяется поколение за поколением, американцам непонятна: они постоянно переезжают, и театры у них соответственно бродячие — спектакль на Бродвее живет недели две-три, до тех пор, пока продается, а потом снимается, ставится новый.
Мы другие: в Европе отчий дом — это основа основ, знаковое событие, укорененное в сознании и древних мифах. Например, Одиссей из любых путешествий и передряг должен был вернуться на родину и обнаружить там все, к чему привык с детства. В моем случае, возвращаясь на малую родину — в Витебск, рада снова и снова увидеть на сцене прекрасных юных воспитанников ансамбля «Зорька». Точно так же для поддержания внутренней гармонии должна непременно сходить в «коласовский» театр и посмотреть там «Нестерку».
А в Минске мне и в голову не придет своих гостей вести в театр на что-то новенькое, неизвестное. Любой экспериментальной вещице почти наверняка предпочту балет «Спартак» в Большом театре: спектакли Елизарьева — такой же бренд в белорусском балете, как драматические спектакли маэстро Ронкони, предположим, в миланском «Пикколо-театре». Или возьмем наш Купаловский — в новом сезоне отметим его 100-летие(!). И я уверена, что без спектакля-долгожителя «Павлинка» юбилейные празднества не обойдутся.
viki@sb.by
