На Дрибинщине еще можно найти старожилов, которые помнят, как проходило разминирование сразу после освобождения нашего края. Наряду с военными в нем участвовали гражданские. Причем большинству не было и 18 лет. Молодежь призывного возраста пополняла ряды действующей армии, а 15—17-летние подростки, рискуя жизнью, обезвреживали мины на пашне и сенокосах.
После освобождения Беларуси от оккупантов в сельской местности сложилась тяжелая ситуация: минные поля, оставленные немцами и нашими, брошенные боеприпасы связывали колхозникам руки. Выходя на работу, люди рисковали стать жертвой подрыва. Надежда Астравцова, 91-летняя жительница Дрибина, вспоминает, как весной 1945 года ее и других девчонок послали бороновать поле между деревнями Трилесино и Заложье, где погибла ее подружка Лида:
— После войны ни коней, ни тракторов в колхозе не осталось. Пришлось надевать ярма на коров. Лида вела свою пару поодаль от меня. Вдруг взрыв! Подбегаю, смотрю: глубокая воронка. Лиду и буренок разорвало на мелкие кусочки. Говорили, что сработала противотанковая мина. И таких случаев было много. Дети подрывались: полезут из любопытства в траншею — и бах…
Благодаря Осоавиахиму (обществу содействия обороне, авиационному и химическому строительству) еще до войны в стране развернулась широкая подготовка летчиков, парашютистов, снайперов и т. д. Вступать в ряды осоавиахимовцев можно было с 14 лет. Постановления ГКО и ЦК КП(б)Б предписывали в освобожденных районах создать команды добровольцев-разминеров из лиц не моложе 15 лет. На областных курсах под руководством специалистов общества и офицеров инженерных частей Красной Армии стали спешно готовить инструкторов, в райцентрах — бойцов-разминеров. Обучение длилось не более двух недель.
— В районе были саперы из местных, — вспоминает Надежда Астравцова. — В их числе и мой двоюродный брат Николай Борисов. Ему шел семнадцатый год. Однажды он подорвался на поле, осколки попали в руку и ногу. Слава Богу, остался жив.
Как работали разминеры? Отыскать их было непросто, но мне повезло. Я записал воспоминания ныне покойного Аркадия Демьянова из Дрибина:
— После освобождения райцентра осенью 1943 года оказался под Кричевом на строительстве укрепрайона. На земляных работах натерпелся: вши заедали, голодно, под обстрелы попадал. Потом в военкомате сказали: пойдешь на курсы по разминированию. Надо — значит, надо. Я же осоавиахимовец, у меня еще до войны был значок «Ворошиловский стрелок». На занятиях 20 подростков, все из Дрибина и окрестных деревень. Из одного котелка ели с Аркадием Гижинским, помню Степана Маркова. Он потом преподавал географию в дрибинской школе, руководил кружком красных следопытов.
ОБУЧАЛИ осоавиахимовцев десять дней. Пожилой капитан-пехотинец рассказывал о минах — наших и немецких. Вывел в поле, показал, как их снимать. Парнишки попробовали самостоятельно. Воодушевились: получается!
И в марте 1944-го лейтенант-инструктор привел команду разминеров к деревне Заложье. Допризывники очищали от мин окрестности. Подробности Аркадий Кузьмич вспоминал так, будто все было вчера:
— Там, где броды и ровная пойма, немцы устанавливали противотанковые, в низинах — противопехотные. Иногда вперемешку. Расчистку вели по квадратам. Инструктор размечал палками участок. Становились по пять человек. Шли медленно, без разговоров, на расстоянии друг от друга. Железным щупом осторожно прокалывали землю под небольшим углом, каждые 15—20 сантиметров. Если шест натыкался на твердое — место осматривали. Мина? Ищешь взрыватель, выворачиваешь… Не уверен? Предупреждаешь своих голосом, кидаешь «кошку» (крюки на веревке), тянешь… Если мина стоит «на неизвлечение», ее взрывали. Если нет, то потом из нее выкручивали взрыватель — и в кучу. Приезжала полуторка, ее кузов нагружали доверху.
Страшно не было, наоборот, интересно, азарт. Пацаны, глупые совсем… Другое помню: постоянно есть хотелось. Были же на подножном корме: суп из щавеля, картошка. Ночевали в землянках. Одеты-обуты во что попало. Ботинки носил от разных пар. А распустили нас, когда паренек из деревни Шаблавы подорвался. То ли по невнимательности, то ли мина оказалась хитрой. Оторвало ему ноги выше колена. Так и остался инвалидом.
После войны (осенью того же года Аркадия Кузьмича призвали в армию, где он служил шофером в автобате) встречал тех, с кем был в команде. Вспоминая, шутили, мол, побыли у черта в зубах…
Сколько несовершеннолетних разминеров работало в Дрибинском районе в послевоенные годы, неизвестно. В поисковом вестнике историко-патриотического поискового клуба «Виккру» № 3 за 2007 год привели любопытные цифры: «Только за 1944 год в Могилевской области было снято и уничтожено противотанковых мин противника 300 120 штук, отечественных — 286 385, противопехотных мин противника — 700 869, отечественных — 550 669, боеприпасов — 274 277 штук».
Очищены были сотни гектаров пашни, лугов. К сожалению, порой за это приходилось платить дорогую цену…
Максим ТЕТЕРИН,
г. п. Дрибин
Фото автора и из открытых источников
