Мои самые первые впечатления от дворца Пусловских, который в Ивацевичском районе называют Коссовским замком, оказались не самыми лучшими. Здание выглядело мрачным и тяжелым, абсолютно заброшенным и никому не нужным. Трудно было представить, что здесь когда–то устраивались балы, звучала музыка, под которую вальсировали пленительные дамы и галантные кавалеры. Дворец напоминал скорее потрепанную временем крепость. Не было и мысли, что пройдет какой–то десяток лет и дворцу придадут статус памятника архитектуры республиканского значения, внесут в государственную инвестиционную программу и займутся его реставрацией, к 2015 году обещая превратить архитектурную жемчужину в культурно–туристический центр.
Инициатором строительства дворца был воевода Казимир Пусловский. По его решению в 1838 году варшавский архитектор Франтишек Ящолда начал возведение здания рядом с родовой усадьбой Тадеуша Костюшко. Привязка к местности была вполне продуманной: Пусловский гордился таким соседством.
Проект каменного дворца на то время выделялся оригинальностью. Да и сейчас аналог трудно отыскать в польской или белорусской архитектуре. Как он выглядел внешне, представить нетрудно, ибо стены сохранились. Главный корпус двухуровневый: в центре — двухэтажный, по бокам — одноэтажный. По углам — 
граненые башни. Вместо бойниц (потому местные и называют дворец замком) для Коссовского дворца придумали окна и витражи. Но граненые башни, несмотря на мирное предназначение, все равно похожи на сторожевые, узкие окна напоминают о войне, перспектива которой тревожила то ли архитекторов, то ли владельцев этого роскошного строения. Во дворце насчитывалось более сотни комнат, и все они отличались друг от друга. Само здание и частично парк были обнесены каменной трехметровой стеной с въездной брамой. Украшали великолепный парк статуи, выполненные из мрамора и гипса в античном стиле...
Воевода Пусловский не успел довести дело до конца — дворец достраивал его сын Вандалин. А вскоре хозяином стал Леон Пусловский, внук воеводы. Промотав все, что у него было, он вынужден был продать дворец и земли русскому купцу. Обрадованный такой удачей, тот в знак благодарности подарил коссовской церкви колокол, после чего продал дворец в два раза дороже княгине Анне Трубецкой, жене князя Петра Трубецкого. Потом хозяевами жемчужины архитектуры были княгиня, принц... В конце концов эта красивая, неприступная и несчастливая (разве не так?) постройка стала собственностью казны. Здесь размещались различные учреждения России, затем — Польши.
Дальше кратко судьбу дворца можно обрисовать только в темных тонах: в Первую мировую погибли сад и оранжерея, в 1915 году все ценности вывезли за границу, в 1944–м дворец подожгли партизаны — местные жители, которые боялись, что немцы устроят там засаду. За две недели здание выгорело полностью... И после Великой Отечественной бывшему владению Пусловских не было покоя. Территория стала собственностью Гослесфонда. Лесники безжалостно обошлись с ландшафтом: засаживали соснами великолепные террасы, вырубали ценные породы деревьев, фольварк — место рождения Тадеуша Костюшко — выпахали, оставшиеся без присмотра озера обезводились. С годами сосны скрыли дворец от глаз людских, загородили от взоров проезжающих по автодороге из Ружан в Ивацевичи...
Но о забытом дворце слагали легенды. Самая популярная гласит, что есть там подземный ход длиной 25 километров, который связывает Коссовский и Ружанский дворцы. Жаль расстраивать романтиков, но это сущий вымысел. К началу строительства ружанские владения уже конфисковали его у Сапегов и организовали там ткацкое производство. Зачем, скажите, подземный ход между дворцом и ткацкой фабрикой? Когда первый этаж дворца полностью расчистили и провели раскопки, подтвердилось, что нет тут и намека на подземные ходы. А вот легенда о том, что графиня Пусловская очень любила кататься на санях и граф устраивал ей катания даже летом (террасы парка покрывались белыми полотнищами и посыпались солью), звучит весьма правдоподобно.
Говорят, что пол одного из залов был стеклянным, а под ним плавали экзотические рыбки. В существовании рыбок директор ОАО «Брестреставрация» Владимир Казаков сомневается. Зато рассказы, что полы во дворце были с подогревом, называет правдивыми. Во время реставрации выяснилось, что изразцы для дворца поставлялись из Австрии, а отопительные системы для парового отопления производились на предприятии местечка Стапорков (Польша). И клад во дворце нашли — это правда. Только не 20 лет назад и не золото, как гласит одна из легенд. Нумизматическая коллекция, в составе которой имеется монетный клад первой половины XIХ века, более скромная. Ее смогут увидеть посетители дворца после завершения реставрации. Кстати, при производстве работ под подошвой фундамента были обнаружены монеты–обереги, которые подтвердили дату строительства — 1838 — 1843 годы...
Да, долгое время до разрушающейся красоты никому не было дела. Вандалы расписывали стены краской. А идеологические противники воеводы Пусловского из числа местных жителей в лицо говорили кандидату исторических наук Леониду Нестерчуку (до недавнего времени — секретарь координационного совета по охране историко–культурного наследия при Брестском облисполкоме): «Пока мы живы, восстанавливать панский дом не дадим!» Но здравый смысл победил. Первым выразило почтение дворцу сельхозпредприятие «Бусяжский», поместившее рисунок фасада дворца на этикетку бутылки и назвавшее свою минеральную воду «Дворцовой». Потом подключились историки и архитекторы.
Восстановительные работы запланированы в три этапа. Первый — возвращение из небытия мемориальной зоны (домик Костюшко и создание там музея) — выполнен. Второй этап — реставрационно–восстановительные работы во дворце и приспособление его под общественный культурно–туристический центр — в разгаре. А третий — восстановление парка и инфраструктуры — не за горами. Чудеса все–таки случаются, не правда ли?
Фото из коллекции лауреата премии «За духовное возрождение» Владимира ЛИХОДЕДОВА.
