При Мингорисполкоме есть комиссия по наименованию и переименованию проспектов, улиц, площадей и других составных частей города. Именно эти люди — культурологи, историки, журналисты — решают, чье имя будет носить тот или иной переулок, как будет называться новый микрорайон. Но находятся чиновники, которые о деятельности этой комиссии или не знают, или ее решения почему–то саботируют. Хотите пример? Проектируемому тогда еще микрорайону с рабочим обозначением Дружба название Брилевичи, а третьей, четвертой и пятой Масюковщине — Домбровка присвоили еще в конце 2006 года. Семь лет уж почти минуло, а в комментариях руководителей разных уровней и мастей нет–нет да и проскакивают старые топонимы.
Бегло просматриваю информационные ленты. Вот график ввода проблемных домов. Один из таких — как утверждают чиновники — в микрорайоне Масюковщина–6. Еще девять — в Лебяжьем, который тем же решением официально должен называться Ржавцом. «В 2014 — 2015 годах согласно плану мероприятий по укреплению материально–технической базы учреждений здравоохранения будут строиться подстанции по улице Сырокомли и в микрорайоне Дружба», — читаю другую новость.
Сколько раз мне в различных интервью, «конференц–залах», заметках приходилось править подобную несуразицу — не счесть. И столько же раз мои правки вызывали немалое удивление у авторов слов. О чем идет речь, многие из них, похоже, просто не понимали, упорно предлагая свой вариант. Я сражался до победного. Однако, увы, кое–кто из моих коллег продолжает здесь работать банальным ксероксом и просто не удосуживается перепроверить названия.
Доходило до смешного. Несколько лет назад на страницах одной газеты появились рекламные модули двух застройщиков, которые предлагали квартиры в одном и том же микрорайоне. Правда, называли они его по–разному. Один — согласно решению Мингорсовета — Брилевичи, другой — согласно строительным планам — Дружба.
Кто–то, уверен, возразит. Мол, чего придираешься? Как людям удобно, так и обозначают. В обиходе — пожалуйста. В этом случае и минская улица Богдановича может спустя два десятка лет заново стать улицей Горького, и улица Кальварийская — улицей Опанского. Как говорится, хоть горшком назови — только в печь не сажай. Но в официальных сообщениях, комментариях и выступлениях все же предлагаю следовать утвержденным названиям. Ведь в документах замужнюю женщину никто же не спешит записывать под ее девичьей фамилией? Так почему в городской топонимике должно быть иначе?
Безусловно, многие минчане без труда наглядно представят, какие городские районы наши руководители скрывают под названиями Дружба или Масюковщина–4. Многие. Но не все. Как быть с теми, кто обосновался в столице, скажем, год или два назад и снимает жилье, предположим, в той же Домбровке? Интересно, соотносят ли они новости о планируемом строительстве поликлиники в абстрактной Масюковщине со своим местом жительства?
Давно мечтаю провести среди горожан тест. Поинтересоваться, знают ли они, где в городе находится микрорайон Великий Лес? Особенно горю желанием опросить жителей того жилого массива, появившегося на месте бывшего военного городка Уручье и по привычке называемого многими микрорайоном Восточный. Для тех, кто еще не понял, объясню. Этот Восточный и есть Великий Лес. И назван он так все в том же 2006–м. Только вот, похоже, название в сознании минчан так и не укоренилось. Оно просто не на слуху. Среди всех топонимов, пожалуй, только Брилевичи действительно стали более–менее народным, а не просто официальным. Хотя бы потому, что это слово фигурирует на информационном табло автобусов, следующих в том направлении. Тем временем Ржавец, Великий Лес, Хмаринские Пасеки (так прозвали микрорайон Северный) и в меньшей степени Домбровка так и остаются для большинства простых обывателей чем–то из разряда нетипичного. Пока чиновники научатся говорить так, как нужно. Поэтому, друзья, давайте называть вещи своими именами.
Советская Белоруссия №186 (24323). Четверг, 3 октября 2013 года.
