— Лариса, почему вдруг джаз? Как вообще программа «О прекрасном» переросла в проект о наследии одного–единственного музыкального направления?
— Здесь все просто: изменилась концепция «Альфа Радио». Поэтому программа о новостях культуры, с которой мы начинали, трансформировалась в более узкую — о джазе. Почему так? Во–первых, эта ниша в нашей стране практически никем не занята. Мои друзья и знакомые часто жаловались: мол, джаз совсем негде послушать. А во–вторых, в своих программах «О прекрасном» я часто ставила джазовую музыку и признавалась слушателям, что она в числе моих самых любимых. Поэтому всем и давно было понятно, что если и делать программу о каком–то из направлений, то в числе главных претендентов будет, конечно же, джаз.
— А семейная история как–то повлияла на этот выбор? Знаю, что ваш отец — саксофонист.
— Более того, оба родителя — музыканты. Мама — пианистка, отец — духовик, играет на кларнете и саксофоне. А саксофон, как известно, главный инструмент в джазе. Хотя выросла я все же на музыкальной классике, имею соответствующее образование — 7 лет школы–лицея по классу фортепиано. И если раньше я посещала большинство выступлений классических музыкантов, то с появлением в моей профессиональной жизни «Джаз–кафе» стараюсь не пропускать концерты джазовые. Развиваюсь, многому учусь, делюсь этими знаниями со своим слушателем. Хочется не просто ставить в эфире джазовую музыку, а говорить, рассказывать о ней. Например, есть у меня одна интересная рубрика, которая перекочевала из программы «О прекрасном» в «Джаз–
кафе», она называется «Каждый это делает по–своему». Суть в том, что я беру джазовый стандарт, хит, который известен всем, и ищу артистов разных лет, которые его исполняли. Все это миксую, и получается, что каждый новый куплет поет новый исполнитель. Стараюсь подбирать исполнителей таким образом, чтобы у всех была разная подача этого материала, четко прослеживались время и эпоха — в общем, чтобы композиция звучала сочно и вкусно. А другим в своем «Джаз–кафе» я слушателей, к слову, и не угощаю.
— Правду говорят, что джаз — музыка для интеллектуалов?
— А вот это самый главный стереотип. Я верю в то, что музыкальный вкус можно привить, и чтобы судить о прекрасном, необходим позитивный опыт общения с ним. Ведь почему так мало взрослых людей слушают и понимают, например, классику? У одних было недостаточно информации и мало красивой музыки, к которой нужна определенная подготовка. Других «перекормили» ею в школе. Родители, пытаясь привить ребенку любовь к классической музыке, водили его по филармониям и концертам. Но ведь подавать классическую музыку нужно вкусно, красиво и незанудно, только тогда ребенок к ней сам обязательно потянется.
То же самое касается джаза. Есть еще один часто встречающийся стереотип, что джаз — музыка без гармонии и правил. Это не так. У джаза есть правила, но свои, которые порой видоизменяются благодаря импровизации. Ведь джаз — очень молодое направление, ему всего сто лет. В каждой стране джаз имеет неповторимый стиль: французский джаз, джаз–мануш, карибский джаз, латиноамериканский, фьюжн. Готовясь к программе, слушаю музыку разных направлений и делаю свои маленькие открытия. К примеру, недавно меня заинтересовало, связаны ли между собой джаз и танго. И что вы думаете? Еще как связаны! Я провела целое исследование и обнаружила, что и кто их объединил. При этом стараюсь, чтобы все мои передачи были не уроками, а разговорами о джазе. Информацию, которую нахожу, я обрабатываю, дополняю и преподношу слушателям уже в виде готового вкусного продукта. И в этом даже есть некий азарт: журналист я, в конце концов, или нет?
— Кстати о журналистике. Телевизионные коллеги и начальство не ревнуют, что вы ударно работаете сразу на два фронта — радио и ТВ?
— Нет, потому что сейчас такое время, когда журналист должен быть мультипрофильным. Более того, сейчас время лидеров мнений. Не вижу ничего плохого в том, что человека, завоевавшего авторитет, сделавшего имя, проявившего себя экспертом в какой–то области, начинают приглашать в другие проекты, используя его навыки и таланты — это совершенно нормальная практика. У нас в Белтелерадиокомпании мудрое молодое руководство, оно лояльно относится к тому, что мы, журналисты, развиваемся в нескольких направлениях сразу.
Благодаря работе над рубрикой «Променад», которая выходит в блоке «Новостей региона» по пятницам, у меня есть возможность встречаться с культурными деятелями из Беларуси и других стран. Держу себя в тонусе культурных событий. Однако никогда не дублирую репортажи для телевидения и радио. Это всегда разная подача и разные интервью. Свою работу я предпочитаю делать честно. И до сих пор, кстати, смущаюсь, когда меня представляют не только теле–, но и радиоведущей.
— Неужели за два года так и не свыклись?
— Только учусь привыкать к тому, что раньше мне говорили: «Видели тебя по телевизору», а сейчас все чаще: «Слышали тебя на «Альфа Радио». И это очень приятно. Мне ведь всегда хотелось попробовать себя на радио, потому что здесь для журналиста открываются совсем другие возможности. Если на телевидении ты целиком привязан к визуальной картинке, то на радио ты один на один с собой. И отвечаешь перед слушателем буквально за все: каждое слово, интонацию, ударение, правильно произнесенные имена и фамилии. Радио дает возможность использовать накопленный в профессии опыт. Это та же Лариса Гулякевич, к которой зритель привык в «Променаде» и новостных сюжетах, но в то же время и немного другая. На радио слушатель может узнать меня несколько с другой стороны: на первый план выходят мои персональные качества как личности.
— Частенько в соцсетях мелькают ваши фотографии с именитыми персонами и селебрити всех рангов и масштабов. Кто из них произвел на вас самое сильное впечатление?
— Как–то для проекта «Актуальное интервью» я записывала народного артиста России Виктора Сухорукова. Пожалуй, именно его я могу назвать одним из своих самых интересных собеседников. Виктор — человек очень умный, начитанный, эмоциональный. Мы сразу нашли общий язык, он ловил каждое мое слово, подыгрывал и вообще раскрылся в этой беседе совершенно с другой стороны.
Или вот еще история напоследок. Недавно в Минске выступали звезды мирового джаза Рой Янг и Шола Адиза–Фаррар. Я приехала на концерт, мы договорились с организаторами на интервью с Роем Янгом, и вот я вижу перед собой молодого, едва справившего 40–летие мужчину. Спрашиваю: «А где же сам Рой?» — «Да вот же он стоит перед тобой!» Чтобы вы понимали, музыканту уже 75 лет, а он выглядит как минимум лет на тридцать моложе. Я, конечно, не удержалась и спросила, в чем секрет молодости. Он ответил совсем просто: «Это все джаз».
leonovich@sb.by
