Белорусский след великого мастера высшего пилотажа.
ИМЯ великого русского летчика Петра НЕСТЕРОВА широко известно в мире. Про его «мертвую петлю» и дальние перелеты ходят целые легенды. Примечательно, что один из рекордов пилота непосредственно связан с Беларусью. В 1914 году во время перелета из Киева в Санкт-Петербург он приземлялся в Быхове, Витебске и Городке.
Родился Петр Нестеров в семье офицера. В 1906 окончил Михайловское артиллерийское училище, в 1912-м — Петербургскую офицерскую воздухоплавательную школу, после чего был прикомандирован к ее авиационному отделу. Спустя год он получил звание военного летчика и был назначен в формируемый в Киеве авиаотряд при 7-й воздухоплавательной роте. Вскоре Нестеров стал начальником 11-го корпусного отряда 3-й авиационной роты.
Накануне Первой мировой войны основатель школы высшего пилотажа совершил свой дальний по тем временам перелет из Киева в Санкт-Петербург. Чтобы сократить количество промежуточных посадок, Нестеров сам сконструировал дополнительный бензиновый бак. Продолжительность беспосадочного полета удалось увеличить с трех до четырех часов.
Горюче-смазочные материалы — бензин и касторовое масло общим количеством 9 пудов — Петр Нестеров отправил в намеченные для посадок пункты по железной дороге. Их было выбрано три: Быхов, Городок и Сущево (близ станции Дно). Добираться из Киева в Петербург пилот решил в четыре этапа. Полет начался в ночь на 11 мая 1914 года. Первый этап до станции Быхов, через Бровары, Чернигов и Гомель, был очень благоприятным. Эти 400 верст пилот преодолел за три с половиной часа. В Быхове самолет приземлился в половине седьмого утра. Потребовалось 40 минут, чтобы получить на станции бензин, наполнить баки и пуститься в дальнейший путь.
В 8 часов 10 минут утра самолет снова поднялся в воздух и полетел дальше вдоль линии железной дороги. «Не успели подняться, как подул южный горячий ветер, преследовавший нас до самого Витебска, — описывал свое воздушное путешествие Петр Нестеров. — Этот ветер с его сильными порывами не столько помогал полету, сколько мешал. Ветер своими бросками сбивал нас с пути. От Быхова до Витебска была самая неприятная часть перелета, так как горячие волны южного ветра скверно действовали на голову. И у меня, и у моего механика начались приступы тошноты. Между тем сесть было негде, так как на этом участке маршрута на протяжении 150 верст идут сплошные леса. Первоначально я хотел сделать второй спуск в Городке, но под Витебском меня и механика укачало так, что я поспешил спуститься. Это было в половине десятого утра. Отдохнув два часа, в 11 часов 30 минут я снова поднялся и в полдень спустился у станции Городок. Здесь мы пообедали, наполнили баки и чистили мотор».
В 14 часов 30 минут самолет снова поднялся в воздух. Но произошла неприятность, едва не заставившая отказаться от перелета: испортился маслопровод, и смазка прекратилась. Пришлось сделать посадку в трех верстах от Городка. Исправление потребовало трех часов. Затем полет был продолжен.
«Сильный попутный ветер вознаградил нас за эту потерю времени, — пишет Петр Нестеров. — Мы летели со скоростью 150 верст в час, и я решил не делать остановки на станции Дно, а лететь прямо в Петербург. Эти последние 480 верст были покрыты за три часа, и в 9 часов 35 минут вечера я спустился на свой родной Гатчинский аэродром, где впервые учился летать»…
С началом Первой мировой войны штабс-капитан Петр Нестеров отбыл на Юго-Западный фронт и со своим 11-м авиаотрядом принимал участие во взятии Лемберга (Львова). Пилот осуществлял воздушную разведку, выполнил одну из первых в России бомбардировок приспособленными для этого артиллерийскими снарядами. Бомбометание было проведено летчиком так эффективно, что австрийское командование пообещало крупную денежную награду тому, кто собьет его аэроплан.
Осуществив за время войны 28 вылетов, 8 сентября (26 августа по старому стилю) 1914 года около городка Жолква Петр Николаевич Нестеров совершил свой последний подвиг — протаранил самолет, в котором находились пилот Франц Малина и пилот-наблюдатель барон Фридрих фон Розенталь, которые вели воздушную разведку передвижения русских войск. Дело в том, что в начале войны самолеты всех воюющих стран, кроме русского «Ильи Муромца», не имели пулеметов. Командование считало, что основная задача авиации — разведка, и наличие пулеметов будет отвлекать летчиков от выполнения основной задачи. Поэтому первые воздушные бои велись с помощью карабинов и револьверов. Таран же был самым эффективным способом сбить вражеский самолет.
Тяжелый «Альбатрос» летел на высоте, недосягаемой для выстрелов с земли. Нестеров пошел ему наперерез на легком быстроходном «Моране». Австрийцы пытались уйти от столкновения, но Нестеров настиг их и попытался ударить «Альбатрос» по крылу своим шасси, однако, не рассчитав скорость, врезался винтом в крыло. Оба самолета упали на землю, летчики погибли. Петр Нестеров похоронен в Киеве на Лукьяновском кладбище.
Следует отметить, что Нестеров не собирался уничтожать самолет врага ценой собственной жизни. В «Акте расследования по обстоятельствам геройской кончины начальника 11-го корпусного авиационного отряда штабс-капитана Нестерова» указывалось: «Штабс-капитан Нестеров уже давно выражал мнение, что является возможным сбить неприятельский воздушный аппарат ударами сверху колесами собственной машины по поддерживающим поверхностям неприятельского аппарата, причем допускал возможность благополучного исхода для таранящего летчика».
В 1914 году на месте гибели Петра Нестерова у города Жолква был сооружен монумент. Позднее, в 1980 году, здесь построили мемориал памяти героя-авиатора: памятник с мертвой петлей, заканчивающейся взлетом вверх реактивного самолета, и небольшой музей. В 90-е годы музей был заброшен и разграблен.
Олег КАМИНСКИЙ, «БН»
НА СНИМКЕ: аэроплан готовится к перелету Киев — Петербург.
