В тот день я надоедала звонками белорусскому посольству в Турции дольше, чем обычно, пытаясь выяснить подробности ЧП с нашими туристами в этой стране. Очередная автомобильная авария. Турецкие водители, как и египетские, мурлыча восточный мотивчик, горазды лихо носиться ночью на скорости 100 с лишним километров с выключенными фарами, ориентируясь только на свет задних фонарей едущего впереди автомобиля. Так что нашим консулам частенько приходится выезжать на место происшествий, выручая из беды сограждан. В общем, неприятных забот у второго секретаря посольства Беларуси в Турции Павла Юрковского хватало, и вдруг среди всех этих грустных новостей радостно прозвучало в трубке: девчонка начала ходить! «Какая девчонка?» — спрашиваю.
И слышу невероятную историю о 24–летней Елене Чигирь из Солигорска, попавшей в кораблекрушение на турецком курорте, последующей борьбе на грани жизни и смерти и почти невозможно счастливом финале.Полученный номер мобильного будущей своей героини набираю, если честно, с замиранием — ведь мало у кого хватит мужества не только вспомнить тяжелые испытания, но еще и публично о них рассказать. Но у молоденькой девушки оказался стальной характер, наверное, это семейное — Лена и ее семья непременно хотели, чтобы их история стала поучительной для всех наших туристов.
Схватка Посейдона и Минервы
Компания девчонок из Солигорска купила путевки в туристической фирме «Полар» и отправились в Турцию в Аланью. Летели из Москвы — оттуда дешевле, чем напрямую из Минска. Море, солнце, южный берег и незадолго до отъезда глянцевая мечта — морское путешествие на прогулочной яхте. Многоязыкий гомон туристов со всей Европы, голубая вода, гроты и пещеры: Лена и ее подруги вовсю щелкали фотоаппаратами — отдых заканчивался, надо было поделиться с домашними раем, пусть даже и на фото.
Но райской картинки не получилось — те, кто смотрел «Титаник», наверняка помнят грандиозные кадры Джеймса Кэмерона, когда огромный айсберг врезается в лайнер. Только Лена пережила это не в полумраке кинотеатра, а наяву. Яхта, названная в честь воинственной богини Минервы, столкнулась со скалой. Треск палубы, падающие мачты, хаос, крики. Девушка не потеряла сознания и отчетливо помнит, как подруга схватила ее за руку, не давая упасть в разверзшуюся пробоину. Как ее помогали вытаскивать немецкие туристы, как переносили на другое судно, как доставили в госпиталь «Башкент». И только там стал известен страшный диагноз: множественные переломы костей таза, задеты внутренние органы.
Сумеречная зона
Чужая страна — чужие законы. Это не наша родина, где, если что, тебя моментально доставят в операционную и «залатают» без оглядки на твою кредитную карту и банковский счет. За границей туристу остается только молиться, чтобы не случилось чего хуже царапины от коралла или укуса москита. Там твое здоровье, если не дай бог что случится, зависит только от листа бумаги — страхового полиса. Но он иногда — только иллюзия защиты: московская страховая компания «Ресо» отказалась оплачивать Елене Чигирь медицинские расходы. Быстренько вооружившись калькуляторами, там подсчитали, что предварительная сумма к выплате составит больше 15 тысяч долларов — то есть выше страховой суммы, и бросили белоруску на произвол судьбы.
Деньги на счет госпиталя не поступали — с операцией тянули несколько дней, Лена лежала в бреду с температурой 40, ее подруги буквально штурмом вытаскивали из номеров отеля администраторов и гидов, чтобы заставить их хоть что–нибудь предпринять. Сразу же после кораблекрушения в Аланью прилетела мама Антонина Николаевна. Сейчас она с ужасом вспоминает первые дни, когда в незнакомой стране вместе со вторым секретарем белорусского посольства Павлом Юрковским они отчаянно искали пути спасения дочери. Лена говорит, что хуже всего было осознавать свою беспомощность, — ходили бы ноги, можно было бы идти и добиваться правды, но... никто не мог поручиться даже за жизнь девушки, не говоря уже о том, что она будет ходить.
Помощь пришла оттуда, откуда не ждали, — лечение оплатил владелец яхты «Минерва» Ахмед Узул. Семья Чигирь искренне убеждена, что турецкий судовладелец сделал это из добрых побуждений, ведь он вполне мог дождаться решения суда, которое бы доказало или не доказало вину экипажа корабля. Но, понимая, что деньги на лечение девушки нужны срочно, а суд продлится месяцы, он выплатил госпиталю необходимую сумму. Четыре уникальные операции, работа двух профессоров из Анкары — ортопеда и пластического хирурга, два месяца лечения в госпитале «Башкент» обошлись в 56 тысяч долларов.
Горячие сердца и холодные документы
Но чего стоила эта история Лене и ее семье, не отразит экран ни одного калькулятора. Беда не измеряется в у.е. Два месяца в Турции от беспокойства за дочь Антонина Николаевна не могла спать ночами, чтобы отвлечь ее, соседи по отелю приносили книжки. Несчастье белорусской девушки тронуло всех — мама Лены рассказывает, что свечи за здоровье дочери горели в храмах Новгорода, Ярославля: россияне, отдыхавшие в Аланье, переживали за нее и по возвращении домой. О кораблекрушении «Минервы» знало и все турецкое побережье. Когда Лена через месяц лечения первый раз встала на костыли, сбежался весь госпиталь, вплоть до охранников. Все несли угощения, фрукты, какие–то амулетики, безумно радовались и ликовали. Кямран, региональный директор турфирмы «Полар», очень поддерживавший белорусок все это время, принес такой огромный букет, что он не помещался в вазу. «Впрочем, — грустно шутит мама Антонина Николаевна, — Лена уже для них родная — наполовину турчанка после стольких переливаний крови».
Добрые люди одинаково добры везде, так же, как и для бюрократов, в какой бы стране они ни жили, один идол — документ. Когда Лена с мамой летели назад в Беларусь, турецкий таможенник взял с них 130 долларов за просроченную на 2 дня визу. Никакие врачебные справки из госпиталя о том, что девушка не могла ходить и продлевать визу, потому что была прикована к больничной койке, его не поколебали.
Страховая дыра
Мы сидим в летнем кафе возле кинотеатра «Октябрь», и я полуспрашиваю–полуутверждаю: «Наверное, после таких потрясений вы уже никогда не поедете в Турцию...» «Почему же, — удивляется маленькая блондинка, — то, что случилось, могло произойти в любом месте. И в Турцию мы еще обязательно полетим». «Только из Минска!» — подхватывают родители. Лучше дороже отдать за авиаперелет, но не связываться с российскими страховщиками и туроператорами — тогда будет хоть какое–то чувство защищенности. К примеру, белорусская турфирма «Полар», где Лена купила путевку в Турцию, со своей стороны сделала все возможное — двухмесячное проживание ее мамы в отеле, их возвращение в Беларусь было оплачено компанией.
Медицинские расходы, которые упоминались выше, — дело страховщика. Как мне объяснили в страховой фирме «Бролли», обычно на каждую страну устанавливается определенная страховая сумма. К примеру, у них на Турцию такая сумма составляет 30.000 долларов. То есть страховщик оплачивает медицинские расходы пострадавшего в Турции туриста не выше этой суммы. У страховой фирмы «Ресо» из Москвы страховая сумма была 15.000 долларов, но она не выплатила даже этого, хотя так откровенно «кидать» Елену Чигирь не имела права. И дело даже не в плохой репутации фирмы, хотя, если потрудиться и пошарить по Интернету, найдешь много жалоб на эту самую «Ресо» со стороны самих же россиян, которым компания вечно затягивает выплаты страховок за автомобили и т.д. Дело в общей позиции российских фирм — как страховых, так и туристических.
Свежий пример: после недавнего теракта на египетском курорте Шарм–эль–Шейх многие белорусы стали спешно отказываться от путевок в зону риска. Белорусские турагентства без вопросов вернули им деньги. А вот некоторые московские туроператоры уперлись, и чтобы не прогореть на немалую сумму, людям пришлось отправиться в тур поневоле. Хитроумный расчет москвичей, как правило, себя оправдывает: туристы — белорусские, фирмы — московские, курорты — иноземные, кто из наших соотечественников захочет затевать хлопотный судебный процесс через инстанции сразу нескольких стран, где расходы на адвокатов непомерные, шансы отстоять свою правоту призрачные, а издержки влетят в копеечку.
Именно этими соображениями руководствуется и отец Лены. Как человек трезвомыслящий, он не собирается требовать через суд от московских страховщиков оплаты лечения дочери, получить юридическую консультацию относительно подобных случаев ему негде. Надежда только на себя, и он потихонечку собирает деньги — через год Лене предстоит еще одна операция, когда надо будет удалять болты, которыми турецкие хирурги кропотливо скрепляли кости таза. А пока они с женой радуются тому, что дочь уже около двух недель ходит без палочки.
