«Купляйце беларускае!» — замечательный лозунг. И наверняка многие бы с удовольствием это делали, если бы не одно «но». Импортный ширпотреб зачастую и моднее, и красивее, и дешевле. Да и выбор разнообразнее. В чем проблема? Почему, например, за той же обувью большинство из нас идет не в фирменный магазин белорусской фабрики или ГУМ, а на рынок или на выставку? И куда ушла слава знаменитого на весь Советский Союз белорусского трикотажа? Да так ушла, что хитом продаж стал турецкий или китайский свитерок? И почему бы нашей легкой промышленности не начать масштабную экспансию не только на свой, но и на зарубежные рынки? Чтобы «сделано в Беларуси» опять стало синонимом качества и стиля? Разобраться в этом мы попытались, пригласив к разговору об одежде, моде и особенностях белорусского производства людей компетентных и знающих предмет, как говорится, с изнанки. За «круглым столом» «СБ» — начальник управления координации развития трикотажной и швейной отраслей концерна «БЕЛЛЕГПРОМ» Тамара Кабанович, генеральный директор ЗАО «Сивельга» Наталья Попова, заведующая фирменным магазином № 2 «Элема» Светлана Кахро, начальник отдела управления качеством и маркетингом концерна «БЕЛЛЕГПРОМ» Людмила Пархамович, товаровед 1–й категории по обувным товарам ОАО «ГУМ» Тамара Александрова, начальник управления координации развития кожевенно–обувной отрасли концерна «БЕЛЛЕГПРОМ» Раиса Харитон и автор проекта «Мельница моды» Саша Варламов.
«СБ»: Осенью проблема номер один — обувь. Добротная, удобная, красивая. Но найти такую — задачка не из легких. Белорусские производители кожаной обуви разнообразием модных моделей покупателей не балуют. Почему?
Т.Александрова: Я не могу сказать, что продукция наших обувных предприятий плоха или не соответствует требованиям покупателя. У нас 62 процента продаж — это отечественная обувь. Я считаю, это немало. А вот чего нам не хватает, так это модельной обуви. Причем по сезону. Мода меняется очень быстро, и наши предприятия не успевают за новыми тенденциями, фасонами, цветами. Нарядной обуви нет. У нас как–то забыли, что нарядную обувь любят и дети. Поэтому нам бы хотелось, чтобы наши производители повернулись лицом к нарядной, к модельной обуви. Хотя я и понимаю, что это очень сложно.
Н.Попова: Конечно, ГУМ — витрина города. Но и в самой большой витрине невозможно продавать всю существующую обувь. Универмаг — для человека среднего достатка, который покупает обувь, в первую очередь подходящую ему по цене. И ждать от обувной секции ГУМа разнообразия изысканных моделей, может быть, не совсем правильно.
Саша Варламов: Обувь — основа любого образа. Любой стиль начинается с какой–то точки. В моде эта точка внизу. По тому, в чем человек ходит, можно сразу судить о том, как он думает. Я отечественную обувь носил, когда служил в армии. Два года кирзовые сапоги. Менялись они раз в полгода, но когда проходило три месяца — протирались до дыр и главное, чтобы ты вообще мог в них ходить. Я очень привередлив к обуви и как себя чувствует нога — для меня главное. Это важнее, чем костюм, рубашка и прочая одежда. Обувь — это когда не больно. Когда можно весь день проходить... Полгода назад я купил себе в Италии туфли — я их прямо в магазине обул — ни одной мозоли. При этом одновременно и нарядно, и элегантно, и удобно. Можно носить и с джинсами, и с классическим костюмом.
Н.Попова: Мне это очень приятно слышать, потому что я абсолютно с этим согласна. Но то, о чем говорит Саша, — это то, как должно быть. И как одевается очень небольшая часть нашего населения. Простой пример. В Германии мы нашли фирму, которая делает удобную обувь для пожилых людей. А у меня давно есть мечта запустить линию обуви именно для пожилых, не избалованных особым комфортом женщин. Мы решили для начала купить небольшую партию и для изучения спроса в День пожилого человека продавали туфли в ЦУМе. Вы не поверите, их даже не хотели мерить. Женщины с отекшими лодыжками, больными ногами, выступающей косточкой большого пальца возмущались: «Что вы нам предлагаете, они какие–то тупоносые...» А когда обувают: «Не может быть! Обувь не надо разнашивать? Такого не бывает».
Саша Варламов: Я ведь не зря уточнил, что обувь должна быть и удобной, и элегантной. Видел я за границей так называемую экообувь, «медвежьи лапки». Наверное, когда в старости я буду жить на даче, я буду носить даже валенки. Но это потом и на даче... А по поводу того, что наши женщины носят любую обувь, кроме удобной... Вы заметили, что за границей наших женщин видно сразу? Яркий макияж, шпильки, украшения днем? И это ведь совсем не от отсутствия вкуса. Просто у наших женщин нет вечера. Праздника нет. Нет возможности после работы переодеться для театра. Или для ресторана. А красивой быть хочется...
«СБ»: Можно добавить, что и возможности нет иметь одежду, подходящую для разных ситуаций. У нас если сапоги или туфли, то одни — и в пир, и в мир...
Н.Попова: Есть вопрос цены. Те же немецкие лодочки, которые мы продавали, чтобы просто изучить спрос, по 82 тысячи рублей (нам они обошлись в два раза дороже), для многих женщин оказались слишком дорогими.
Саша Варламов: В восьмидесятых годах институт «Белбытпроект» делал обувь для показов. Хорошо помню: великолепная с виду, очень красивая, но полторы минуты на сцене в этой обуви означали мучения до конца дня. Главное — колодки и качество товара, кожи. Чтобы относил две недели — и они не превратились в лапти. А обувь белорусских фабрик... Я сколько покупал — столько и жалел потом об этом.
Л.Пархамович: Не соглашусь. Очень приличную обувь выпускают многие наши предприятия. Я сама ношу только нашу обувь. Просто у нас не привита культура гордиться своим, тем, что мы сами делаем.
«СБ»: Гордиться–то мы можем. Но очень многие жалуются, что белорусская обувь — неудобная. Неужели проблема сделать нормальную колодку?
Н.Попова: Колодка вообще — достаточно сложный элемент. Ведь обувь должна учитывать изменения стопы при движении. В основном мы используем готовые колодки — зачем изобретать велосипед, когда производство их достаточно хорошо налажено в Италии, Польше... Весь ужас в том, что та обувь, которая приходит к нам из Азии, делается на колодках, которые предназначены для местного населения. Она совершенно не адаптирована к нашим особенностям. И наши женщины мучаются, наши дети уже с травмированными стопами. И неизвестно, чем это еще закончится и что думают по этому поводу медики.
«СБ»: К качеству белорусской продукции, кстати, очень много претензий. И обувь, которая разваливается через неделю носки, и трикотаж, который после первой стирки перекашивает так, что взглянуть страшно, и модели десятилетней давности, и красители, которые красят воду...
Л.Пархамович: Мы не производим продукцию из некачественного сырья. Все закупки у нас производятся только официально, все используемое сырье проходит испытания по качеству и безопасности, в отличие от аналогичных товаров, представленных на рынке. У нас в отрасли разработана и действует программа «Качество». Более 95 процентов продукции производится на предприятиях, сертифицировавших системы качества по ISO 9000. Обновление моделей до 70 — 80 процентов в год.
Т.Александрова: Я проанализировала, сколько обуви возвращается, не выдержав гарантийных сроков носки. Импортной обуви — 57 процентов от общего возврата, остальное — это отечественное. Причем продукция вся сертифицирована.
Саша Варламов: В прошлом году я купил рубашку одной из наших фабрик. С виду она была великолепна. Но развернул — оказалось, что ткань на спине поставлена буквально вкривь и вкось. Но вопрос–то в другом. Где одеваться людям, которые хотят хорошо и дорого выглядеть? Когда готовился к сегодняшней встрече, вспомнил почему–то те времена, когда Любовь Орлова была в зените своей славы. Ей одной было позволено в любое время дня и ночи садиться в самолет, лететь в Париж, покупать все, что хочет, и потом все это с удовольствием носить и быть звездой. Вот и сейчас наш разговор таков, как будто мы изначально принимаем, что одежда — она и есть одежда, одел — и неголый, и то хорошо. И как будто бы абсолютно не важно, как ты себя во всем этом чувствуешь, как хочешь себя преподнести миру. Ведь у нас нет ни одного нашего белорусского магазина, где была бы представлена дорогая, высокого качества обувь. Дорогая, хорошего качества одежда. Практически отсутствует этот сегмент, а ведь около 20 процентов населения — это люди, которые уже многого достигли, которые могут и хотят себе позволить хорошо выглядеть. Более того, кого профессия к этому обязывает. Где у нас одеваться юристам, журналистам, учителям, врачам, чиновникам, артистам, менеджерам? Почему, чтобы купить приличную пару, я должен тратить деньги на билет на поезд и ехать либо в Москву, либо в Вильнюс, либо в Берлин?
С.Кахро: Этот вопрос мы сами себе задаем на каждом худсовете. В этом году наши художники после посещения миланских выставок создали десяток эксклюзивных моделей из импортных тканей. Цены были достаточно высокими — около 2 миллионов, но эта одежда пользовалась спросом. Была разработана небольшая коллекция женских пальто, демисезонных и зимних, с мехом нетрадиционных для нас шиншиллы, кролика, щипаной норки... Спрос был, но все покупалось в единичном экземпляре.
Саша Варламов: Так и должно быть.
С.Кахро: Возможно. Но наше предприятие очень большое, у нас около 1.700 работающих и много лет мы выпускали продукцию потоком, десятками тысяч одной модели. Вы помните, у нас ведь все были одинаковыми. И сейчас перед «Элемой» стоит очень большая проблема: как сделать продукцию разнообразнее? Наш рынок не может переварить те объемы, которые нам надо производить, чтобы сохранить и работников, и показатели.
Саша Варламов: Может быть, мне сложно понять все тонкости большого производства, поскольку я всю жизнь работаю с индивидуальным пошивом, но скажите, предприятиями каких объемов создавался успех Италии, Франции, тех стран, которые являются признанными корифеями моды? Или вспомните довоенный Париж, снискавший славу модной столицы Европы благодаря многочисленным крохотным ателье. И вообще, мода — это «потоки» или это нечто иное? Я к чему все это веду: по моему убеждению, мода должна быть в частных руках. И тогда это будут другие объемы, другая тактика и стратегия разработки, производства, общения с рынком. И покупатель тогда сможет действительно выбирать, потому что будет многообразие. Я сейчас могу назвать только в Минске пятьдесят дизайнеров, которые выросли на «Мельнице моды» и к которым по три месяца стоит очередь. Люди самого различного достатка ждут месяцами (!), чтобы сшить юбку, пальто, брюки. Это те люди, которые потеряны для магазинов, наполненных продукцией промышленности, работающей на поток.
Н.Попова: Какая–то часть населения — и это далеко не всегда самая богатая — всегда пристально следит за модой, за новинками и старается быть на пике. Она будет одеваться так, будет ходить и будет продвигать это. Потом происходит момент постановки на поток, запуск в массовое производство. Самое сложное для производителя — это не только не отстать от моды, но и не опередить ее. В любом случае — не продашь. А для нас, что бы мы сейчас ни говорили, главное — продать. Мы делаем 540 тысяч пар обуви в год. И продаем. И у нас нет залежей на складах.
Р.Харитон: Я понимаю Сашу и согласна, что у небольших модных ателье есть и должна быть своя ниша. Но в нашем концерне 12 обувных предприятий. И наша стратегия — наращивать объемы, повышать качество и удовлетворять спрос. Покупатель должен с удовольствием носить нашу продукцию, которую он без проблем купит в ближайшем магазине. У нас работает в кожевенно–обувной отрасли более 17 тысяч человек и, поверьте, это весьма квалифицированные кадры. Другое дело, что для того чтобы соответствовать сегодняшним запросам, нам просто не хватает оборотных средств. И, конечно, большой износ оборудования, требуется серьезная модернизация.
Т.Кабанович: Выпускать конкурентоспособную, востребованную продукцию — это, естественно, самая главная задача. Да, есть элита и пусть она одевается в бутиках и частных ателье... Но есть и массовый покупатель, мы на него работаем. И я абсолютно не согласна, что у нас плохое качество продукции.
Саша Варламов: Но Беларусь даже по сравнению с Россией более требовательна. Мы же в несколько раз красивее, моднее, стильнее их одеты...
Т.Кабанович: Вот видите, значит, наша легкая промышленность производит красивые, модные вещи. У нас есть просто великолепные изделия, когда торговля берет все, ей даже не важно, сколько стоит эта продукция.
Саша Варламов: Я столкнулся с понятием «выставочные экземпляры». На выставках представлены образцы замечательной продукции, но подходят люди, спрашивают, где купить, а в ответ: «Извините, это только лишь образцы, мы такого еще не выпускаем».
Т.Кабанович: Мы работаем под заказ торговли. Есть заказ — есть возможность своевременно приобрести сырье, сформировать свою производственную программу и «подать» все в сезон. А торговля работает с предприятиями концерна «Беллегпром» по принципу «мы попробуем».
Саша Варламов: В немецкой прессе прочитал интересную вещь. На распродаже джинсы, которые стоили 100 евро, продаются за десять. Журналист провел расследование и выяснил, что себестоимость одной пары — 2,5 евро. И когда их продают за 100, они окупают все затраты. И за 10 — тоже.
Л.Пархамович: Цены на наших предприятиях формируются в соответствии с законодательством и их рост ограничен уровнем не более 0,5 процента в месяц. Другое дело, как устанавливают цены в тех же бутиках. На ценник можно поставить цифру и в 1.000 раз превышающую себестоимость. А потом, конечно, предложить скидку.
Н.Попова: Здесь мы подошли к очень важному вопросу ценообразования. Предприятия с государственной долей действительно находятся под жестким прессом в формировании цены. К счастью, вал некачественного ширпотреба, да еще и нелегально ввезенного, немного схлынул. Пошла более добротная, а значит, и более дорогая продукция, с которой мы уже можем соперничать. Но все равно мы работаем в условиях жесточайшей конкуренции.
«СБ»: Но ведь и на некачественный ширпотреб есть спрос, иначе не возили бы... Стоит ли сражаться с ним, тем более административными методами, если людям это нужно?
Н.Попова: Я думаю, эволюционным путем эта проблема решится. Но и административные, как вы говорите, меры необходимы. Та же сертификация. Потому что наш человек должен быть здоровым, и дети не должны облизывать ядовитый пластик игрушек неизвестного происхождения, и мы должны носить нормальную с точки зрения физиологии одежду и обувь.
Саша Варламов: Поэтому и надо снимать ограничения для белорусских производителей. Нужны какие–то человеческие, а не бюрократические нормы в той же организации своего дела. Я уже 20 лет назад открыл бы собственное производство, но не могу решить проблему сертификации. Согласуй то, согласуй это... У нас на каждую кофточку — три чиновника.
Т.Александрова: Мне тоже не нравится низкосортная продукция, и рынки я не люблю. Но! Если сегодня мы не пустим на свой рынок китайскую или турецкую продукцию, то сможем ли мы удовлетворить потребности покупателей? Нет.
«СБ»: А почему в России продукция наших предприятий зачастую дешевле, чем здесь?
Саша Варламов: Потому что здесь — огромный бюрократический аппарат, который нужно кормить. Чиновники моду загубят...
Н.Попова: Действительно, для России мы иногда применяем скидки. Нам интересно, чтобы обувь ушла из страны, чтобы завоевать и зарубежного покупателя. Это нормальный маркетинговый ход.
Т.Кабанович: Кстати, мы экспортируем практически все виды продукции: и трикотажные, и швейные изделия. И корсетные. Правда, в основном в Россию. А завозим в основном ткани, пряжу.
«СБ»: А что, у нас своих нет?
Т.Кабанович: К сожалению, у нас нет своей сырьевой базы. Хлопок не растет, с овцами тоже сложно. Вся химия для обработки — тоже импорт.
С.Кахро: Мы уже много лет шерстяные ткани привозим только из Италии. А поскольку закупаем «по–белому», цена материала в итоге возрастает почти в два раза. Но, с другой стороны, я видела пальто из такой же ткани, как наши, но другой фирмы — с именем — и оно стоило в пять раз дороже. Модель — почти одинаковая, но там имя. Это к тому, что у каждого — своя ниша.
Саша Варламов: Я замечу, у нас, в смысле у белорусских производителей, полностью отсутствует молодежная одежда. Те же джинсы, на которые сейчас массовый спрос, где они? Почему не сориентировались, в отличие от тех же Китая, Турции, Туркмении, где на американских предприятиях туркмены наклеивают «сделано в Америке» — и на продажу. А у нас полностью выпала молодежная тема.
Т.Кабанович: Нет, не молодежная тема. «Выпал» только джинс. А одежду из хлопка, тоже импортного, у нас многие предприятия выпускают.
«СБ»: Интересно, ткани — импортные, нитки — импортные, фурнитура — импортная, а наше тогда что?
Саша Варламов: Наше — мозги. Самое дорогое в любом бизнесе.
Н.Попова: Мы, например, используем сырье наших, белорусских кожевенных заводов. Чудесные подкладочные материалы делает жлобинский комбинат искусственного меха. Используем их мех с шерстяными волокнами. Есть частные предприятия, которые делают материалы для обуви. Плохо развито в Беларуси только производство формованных подошв. Это специфическое производство, достаточно выгодное, малозатратное, но требующее постоянной работы с модой. Это у нас пока не освоено. Но я бы хотела предостеречь от идеи использовать все только белорусское. Международная интеграция неизбежна, ни одна страна не может дать каждому все, что он хочет: натуральное хозяйство — это средневековье. Но другой вопрос: ввоз должен быть легальным и правила игры одинаковы для всех субъектов хозяйствования — частных, государственных, крупных, маленьких... Тогда будет нормальная конкуренция, в противном случае — будем почивать на лаврах и зарастем мхом.
Саша Варламов: Когда «Сивельга» сможет позволить купить себе у наших производителей за хорошую цену то высококачественное сырье, которое сейчас идет на экспорт — в ту же Италию, Германию, — тогда и качество ее продукции будет значительно выше. Тогда и кожу будут не везти за тридевять земель, а продавать здесь, без накладных расходов. И опять повторю: надо убрать все лишнее. У китайцев можно все. Чем больше у нас нельзя, тем больше можно у китайцев. И турков. И вся Европа уже там размещает производство, обеспечивая им экономические чудеса. Тайцы шьют для «Адидас», для «Найк»...
Т.Кабанович: И наша «Славянка» (г. Бобруйск) шьет для Кардена и для «Найк» — привозят сюда лекала, сырье, наши мастера шьют. Это загрузка производства, рабочие места и налоги.
С.Кахро: И у нас размещают подобные заказы, причем торгуются за каждый цент, чтобы себестоимость не превысила 50 долларов, а затем продают по 300. Белорусские предприятия так не могут — существует порядок формирования цен и тарифов, о нем мы уже говорили, который нас здесь ограничивает.
«СБ»: Что нужно сделать, чтобы наши товары были конкурентоспособными на нашем же рынке?
Т.Кабанович: Они и так конкурентоспособны. У нас 50 процентов швейной промышленности шьют по давальческой схеме. Заказчики — западноевропейские фирмы, которых качество работы полностью устраивает. У нас нареканий по качеству наших изделий — я уже сколько лет работаю в «Беллегпроме» — нет.
Н.Попова: Я думаю, рынок урегулирует очень многие вопросы. Самое главное — не делать резких движений и резких изменений в законодательстве, регулирующем работу предприятий.
Саша Варламов: Последние три года одна из галерей Берлина просит наших дизайнеров дать им свои коллекции, чтобы их могли представить рядом со знаменитыми европейскими брэндами. Есть официальное обращение. Но молодые дизайнеры не могут этого сделать, поскольку, во–первых, не могут позволить себе иметь собственное производство и, во–вторых, существует огромная проблема со всевозможными таможенными процедурами. А вообще основной тормоз связан с ненужным государственным вмешательством в некоторые процессы, которые должны решаться естественным путем по законам рынка. Нужно это — это производится, не нужно — не производится. И сам непосредственно производитель это решает.
Н.Попова: Соглашусь, что малое предпринимательство, особенно талантливых людей, которые хотят заниматься производством, надо поддерживать.
Саша Варламов: Это аксиома. Хотя бы первые десять лет дать им возможность какого–то льготного существования на нашем рынке, дать возможность себя проявить.
Т.Александрова: Я за то, чтобы у покупателя всегда был выбор. Чтобы была и отечественная обувь, и импортная. Чтобы наши фабрики не спали, чтобы была конкуренция, которая, как известно, лучший двигатель. И, конечно, мы не должны диктовать людям, что им покупать. Если этой обуви не будет здесь, он поедет и купит ее в другом месте. Так пусть лучше купит у нас. Главное, чтобы обувь была качественная.
Р.Харитон: На мой взгляд, нужны равные условия для всех продавцов, для всех субъектов хозяйствования. Тогда и наши предприятия, и частные смогут конкурировать между собой и выпускать более качественные современные модели.
С.Кахро: А я добавлю, что мы не должны терять своих покупателей. Нужна действительно высокая культура обслуживания. Чтобы мы могли предложить и доброжелательное отношение, и все дополнительные, сопутствующие товары. Подсказать, помочь с выбором. И тогда человек пойдет именно к нам. А если говорить о производителях, то у нас, например, с ними очень тесный контакт. Каждый день общаемся, показываем слабые звенья, ниши, которые пока не заполнены. И чем мобильнее производитель будет реагировать на запросы потребителей, тем лучше будет и для нашей торговли, и для предприятия. Чтобы удержаться на рынке, нужно не только стремиться быть лучшими, но и постоянно доказывать, что ты — лучший.
Елена ЛЕГКАЯ, Иван КИРИЛЕНКО, «СБ».
Фото Александра КУЛЕВСКОГО, "СБ".
