Мизантроп и моралист Франсуа де Ларошфуко в 1662 году написал свои «Мемуары», в которых рассказал в том числе и о том, как графиня Люси Карлайл на балу срезала алмазные подвески у герцога Бэкингема. Пройдет еще 180 лет, и Александр Дюма, который старший, без зазрения совести использует сюжет с подвесками в своем романе «Три мушкетера». «Копии хороши лишь тогда, когда они открывают нам смешные стороны дурных оригиналов», — словно заметит по этому поводу Ларошфуко, и разве будет в чем–то не прав?
«СБ» разных лет — это череда событий, в которых легко отыскать самые невероятные повторения. С чего бы начать? Да вот хотя бы с такой критической статьи из области культуры:
«Слоним — крупный районный центр. Он является железнодорожным узлом, здесь имеются заводы, фабрики. Немало в городе культурно–просветительных учреждений. Помимо кинотеатра и районного Дома культуры, в городе четыре клуба, три библиотеки, множество красных уголков.
Но как работают эти учреждения, какие мероприятия они проводят, чтобы трудящиеся могли после рабочего дня хорошо отдохнуть? Нужно сказать, что работают они очень плохо. Вот на центральной улице Слонима у городского сквера развешены афиши клубов и районного Дома культуры и все они приглашают вас на... танцы.
Администрация слонимских клубов чрезмерно увлеклась танцами. В плане районного Дома культуры вечера танцев занимают три дня в неделю. В эти дни никакой другой работы Дом культуры не проводит. Агитпункт находится в тесной, плохо оборудованной комнате. Но и здесь вы можете быть только до 9 часов вечера. Позже начинаются танцы, и на двери агитпункта вешается замок.
Иногда вечера танцев сменяют так называемые вечера молодежи, но содержание их остается прежним — все те же танцы. Лекции на таких «вечерах молодежи» если и бывают, то проходят неинтересно, при малочисленной аудитории. Администрация Дома культуры не замечает, что посещают эти вечера одни и те же любители танцев, а большая часть рабочей молодежи в Дом культуры почти не заглядывает» («Почему в клубы Слонима не приходят стахановцы», 5.01.1952).
Сложно сказать, как у нас сегодня поставлено дело с агитпунктами, но уверен, что за прошедшие полвека и еще десять лет на вечерах отдыха немногое изменилось. Молодежь как танцевала, так и танцует, разве что только из ее среды напрочь исчезли стахановцы.
А вот сообщение, которое «СБ» опубликовала через год после слонимского. Его если и стоит копировать, то только для реферата по истории.
«Сегодня публикуется хроника ТАСС об аресте группы врачей–вредителей.
Следствием установлено, что участники террористической группы, используя свое положение врачей и злоупотребляя доверием больных, преднамеренно, злодейски подрывали их здоровье, ставили им неправильные диагнозы, а затем губили больных неправильным лечением. Прикрываясь высоким и благородным званием врача — человека науки, эти изверги и убийцы растоптали священное знамя науки. Встав на путь чудовищных преступлений, они осквернили честь ученых.
Жертвами этой банды человекообразных зверей пали товарищи А.А.Жданов и А.С.Щербаков. Преступники признались, что они, воспользовавшись болезнью товарища Жданова, умышленно скрыли имевшийся у него инфаркт миокарда, назначили противопоказанный этому тяжелому заболеванию режим и тем самым умертвили товарища Жданова. Врачи–убийцы неправильным применением сильнодействующих лекарственных средств и установлением пагубного режима сократили жизнь товарища Щербакова, довели его до смерти.
Кому же служили эти изверги? Кто направлял преступную террористическую и вредительскую деятельность этих подлых изменников Родины? Какой цели хотели они добиться в результате убийств активных деятелей Советского государства?
Установлено, что все участники террористической группы врачей состояли на службе у иностранных разведок, продали им душу и тело, являлись их наемными, платными агентами» («Подлые шпионы и убийцы под маской профессоров–врачей», 14.01.1953).
Инициированная этой и многими другими публикациями кампания против врачей вышла одиозной даже для своего времени — от нее за версту веяло антисемитизмом. Однако через пару месяцев после описываемых событий умрет Сталин, и как итог — через месяц после его похорон всех «врачей–вредителей» освободят и восстановят на работе.
В заключение приведу еще одну публикацию «СБ», датированную 1952 годом. В ней — знакомство с деятельностью Белорусского государственного театра имени Я.Коласа, который за несколько месяцев до этого справил 25–летие. «Если раньше мы осуществляли в год четыре–пять спектаклей, то теперь мы делаем в два раза больше. Регулярно и планово обслуживаются районы области. Неизмеримо выросла ответственность каждого отдельного члена коллектива за судьбу театра, за выпускаемый спектакль... К юбилейной дате коллектив... пришел сплоченным, творчески зрелым, полным сил и желания творить на благо любимой Родины, быть достойным своего героического народа в его борьбе за построение коммунистического общества» («Театру им. Якуба Коласа — 25 лет», 13.01.1952). Поразительно, но в прошлом ноябре свое 85–летие коласовский театр встретит без особой помпы и без художественного руководителя. Из событий, произошедших в театральном Витебске в прошлую осень, «СБ», как и многие другие республиканские издания, отметит только открытие памятника на могиле народного артиста СССР Федора Шмакова. И рассказ о нем будет неполным без публикации старого фото, на котором Федор Иванович в роли молодого Володи Ульянова. Эта же фотография украшала полосу газеты и в далеком 1952–м...
«Среди людей больше копий, чем оригиналов», — высказывался не хуже, чем рисовал Пабло Пикассо.
