Недавно собор белорусских святых пополнился еще одним небесным покровителем... Такие сияющие нам свыше имена, как Евфросиния Полоцкая, Анастасия Слуцкая, Кирилл Туровский и другие, мы знаем хорошо... Запомним же еще одно имя — преподобный Леонтий Карпович.
Исследовательница жизни и творчества Леонтия Карповича Любовь Левшун признается: «Сведения о нем в дошедших до нас документах той эпохи крайне скудны, а зачастую к тому же и неопределенны», так что приходится иметь дело скорее с «биографической гипотезой»...
Остров в подарок
Впрочем, в основе всякого предположения всегда лежат факты... Вот, например, фраза из поминального слова о Леонтии Карповиче: «Он о нищих, убогих старанье мел, о вдовах, маючи и сам выхованье с жебранины ненъдзной».
Можно представить, что Леонтию, получившему при крещении имя Лонгин, пришлось, как многим небогатым самородкам, тяжело пробиваться в жизни, получать образование ценой упорных усилий... Хотя принадлежал он к шляхетскому роду Карповичей. В 1503 году князь Федор Иванович Ярославич подарил своему «господарскому боярину» Карпу Карповичу остров Осов на Пинщине. Спустя годы в Пинской замковой церкви образовалась целая династия священников Карповичей... Скорее всего, был там священником отец Леонтия, а потом — его брат Андрей...
Лонгин рос болезненным ребенком. Рано остался без матери, потом — без отца... Где получал начальное образование — точно не установлено, возможно, в школе Пинского Лещанского монастыря... Известно, что когда ему было 15 лет, Лонгин пришел в Виленскую православную братскую школу. Есть версия, что его устроил туда опекун и родственник Иван Карпович, член Виленского православного братства.
Шпитальный дозорец и казнодей
Здесь необходимо небольшое историческое отступление... Помните роман Владимира Короткевича «Хрыстос прызямлiўся ў Гароднi»? Главный герой его не зря называется Юрась Братчик. Православные братства возникли на белорусских землях в XVI веке... В них не существовало ни сословных разделений, ни, так сказать, гендерных, все должны были помогать друг другу, заботиться о бедных и больных... Благодаря братствам действовали школы и типографии. Виленское Свято-Троицкое было одним из самых влиятельных, оно имело право «школу братскую в дому братском, языка греческаго, латинскаго и рускаго имети. Також и друкарню вся книги ветхаго и новаго завета по святых отец преданию печатати». Король Жигимонт III подтвердил законность братства, в которое вошли многие православные магнаты.
Школа существовала на средства, которые давали братчики, и частично на милостыню, собираемую на улицах (наверное, поэтому и упоминается о воспитании Карповича на «жебранину ненъдзную»). Образование давалось блестящее, изучались греческий, латынь, церковнославянский, польский языки и «разные науки».
Но наступала уния. Король запрещает братству иметь своих священников, отбирает храм — братчики строят Свято–Духов собор, неподалеку от места гибели святых Антония, Иоанна и Евстафия. Впоследствии там возникнет Виленский Свято–Духов монастырь, его первым архимандритом станет Леонтий Карпович.
Для юного Лонгина братство — его единственный дом. Лонгин разделяет с братчиками все тяготы и тревоги. Став совершеннолетним, включается в общественную и религиозную деятельность. Поначалу его выбирают «шпитальным дозорцем» — то есть на нем лежала забота о госпитале для бедных. Затем становится писарем, избирается «церковным строителем», что–то вроде казначея. Но подлинное призвание его — в богословии и деле книжном...
Речи на вес золота
Братскую типографию возглавлял известный проповедник Стефаний Зизаний, выписанный из Львова, но ему пришлось покинуть Вильно, где его чуть не убили сторонники унии. И Карпович «у мове грэцкай i лацiнскай знакамiта беглы» занимает место Зизания. Работает как типограф, корректор, переводчик, автор, комментатор — не существовало тогда профессиональных разделений. Со временем Леонтий Карпович стал настолько сильным полемистом и проповедником, что его речи ценились действительно на вес золота: иезуиты скупали его опубликованные выступления, чтобы сжечь. Наверное, поэтому до нас дошли только три проповеди. Его ученик Мелетий Смотрицкий говорил, что «наука» Леонтия Карповича «подобно обоюдоострому мечу пронзала сердце и все внутренности вплоть до разделения души и духа, и до суставов, и до мозга костей».
Имелось у Лонгина еще одно ценное качество — он был шляхтичем древнего рода. То есть принадлежал к привилегированному сословию и мог выступать на сеймах, представляя интересы единоверцев. Однажды он и отправился на варшавский сейм 1609 года, чтобы защитить православных, которых к тому времени уже причислили к изгоям–«диссидентам».
Роковая книга
Но главное испытание ждало Карповича, когда в типографии был напечатан «Фринос» Мелетия Смотрицкого, выдающееся полемическое произведение, направленное против унии. Оно наделало столько шума, что вмешался король, которому доложили, что в типографии Виленского православного братства печатаются антиправительственные произведения. Крамолу велено было сжечь, типографию забрать, виновных арестовать — правда, с оговоркой: тех, кто не шляхтич... Но Карповича без суда и следствия бросили в тюрьму. Два года пытались сломить его дух. Мучили, таскали по судам... От оков на теле Карповича образовались язвы, которые не сошли до конца жизни.
Но Лонгин не отрекся от своих убеждений. И... вышел на свободу. Что поспособствовало его освобождению? Есть разные версии. Возможно, то, что к тому времени Жигимонт III потерпел поражение в Московии и ему нужен был мир в собственной стране. А за Карповича заступались православные магнаты — Воловичи, Хадкевичи, Огиньские... К тому же узник после допросов был уже едва живым...
Клепсидра архимандрита
Когда Лонгин Карпович вернулся в братство, там был настоящий праздник... Отлежавшись и окрепнув, Карпович принял постриг с именем Леонтий. Продолжал возглавлять типографию, стал архимандритом монастыря и ректором братской школы. Он ее реформирует в соответствии с новейшими требованиями: теперь в ней пять классов, «ад iх жа ў трох лацiнская навука чытаецца, у чацвёртым беларуская, у пятым славянская i грэцкая мовы выкладаюцца». А в Минске благодаря отцу Леонтию появляются мужской и женский Свято–Петро–Павловские монастыри.
Как его на все хватало да еще при слабом здоровье? Говорят, из своей кельи Леонтий Карпович не выходил без клепсидры — водяных часов: чтобы не терять попусту время. Впрочем, дела земные он все равно ставил куда ниже небесных... Когда приходилось прервать молитву, горько рыдал. Даже если причиной был разговор с таким гостем, как князь Богдан Огиньский, выделивший землю для постройки новой типографии.
Нетленен
Здоровье архимандрита ухудшалось... Так же, как и положение братства. Знатные люди из него уходили. Сторонники унии, особенно студенты иезуитской академии, бросали в монахов камни, стреляли по окнам школы, пугали учеников... Забросали как–то кирпичами и отца Леонтия.
Архимандрит не смог даже поехать в Киев, чтобы принять сан епископа Брестского и Владимирского. Вместо себя послал Мелетия Смотрицкого, который был наделен там саном епископа Полоцкого.
Когда Смотрицкий вернулся, Карповича уже не было в живых, тело его шесть недель лежало непогребенным — и нетленным.
О святости преподобного Леонтия Карповича заговорили сразу после его смерти... Но времена становились все более жестокими, даже мощи святых виленских мучеников Антония, Иоанна и Евстафия пришлось перепрятывать... Могила Леонтия Карповича так и вовсе не сохранилась.
В последние годы в минском Свято–Петро–Павловском соборе о преподобном Леонтии, архимандрите Виленском, вспоминалось на каждой всенощной... И вот 15 мая этого года там же состоялось его прославление как местночтимого святого Белорусской православной церкви.
