НЕПОПРАВИМОЕ случилось в Новом Свержене Столбцовского района. Супруги варили самогон. Он по неосторожности ее толкнул. Она при падении ударилась виском и истекла кровью. Увидев бездыханное тело своей гражданской жены, мужчина покончил с собой.
Жители агрогородка, обсуждая трагедию, непременно недобрым словом вспомнят проклятую водку. По статистике, половина людей сводят счеты с жизнью в состоянии алкогольного опьянения. Всем известны случаи суицида из-за неразделенной любви. Особенно часто такое бывает среди молодежи и подростков. Но недавно узнала: человека до петли довел невыплаченный кредит.
Может ли экономический кризис и, как следствие, тяжелое материальное положение спровоцировать опасную волну ухода из жизни как способа избавления от финансовых трудностей?
С этого вопроса началась наша беседа с врачом-наркологом Екатериной КАТАРГИНОЙ, заведующей организационно-методическим консультативным отделом Минского областного клинического центра «Психиатрия — наркология».
— ЧЕТКОЙ связи между происходящим в мире и суицидами нет, но все же, когда наступают кризисы, в обществе наблюдается некая неопределенность, и, естественно, становится больше депрессивных состояний. Свыше 70 процентов депрессивных больных обнаруживают суицидальные тенденции, 15 процентов из них совершают самоубийства.
Хотя в последние годы волна таких смертей идет на спад. В прошлом году в столичной области зарегистрирован 381 случай суицидов, что на 10 меньше предыдущего. Из них на селе 206 человек ушли таким образом из жизни. В 2013-м 419 человек покончили с собой. К сожалению, на Минщине показатель самоубийств на 100 тысяч населения самый высокий — 27,1, по республике — 18,1. К слову, высоким порогом уже считается 20 случаев на 100 тысяч проживающих.
Уровень суицидов всегда ниже среди городского населения. Что подтверждают данные по столичному региону за прошлый год. На статистику влияют многие факторы. На селе меньшая доступность психологической поддержки, больше пьют, меньше возможностей для трудоустройства.
Практически в два раза снизился уровень детских суицидов. В прошлом году было только четыре случая. Каждый из них разбирается в райисполкоме, где собираются представители всех заинтересованных ведомств, выясняются причины и вырабатываются меры дальнейшей профилактики.
Мы признаем, что проблема существует. В петле или от других способов самоубийств в Минской области погибает больше людей, чем от ДТП, пожаров, утоплений, пульмонологической патологии. Это социальное явление.
— Отслеживаются ли причины трагедий?
— ВОЗ насчитывает 800 таких причин. К последнему шагу приводят многие из них, и каждая, в свою очередь, — следствие бесчисленного множества других. На самом деле, если бы мы знали, почему это происходит, то, возможно, могли бы предотвратить роковое решение.
Основная часть суицидов не что иное, как попытка вести диалог: только, разумеется, вот таким своеобразным и совершенно непригодным для этого методом. Большинство погибших, как правило, хотели вовсе не умереть, а только достучаться до кого-то, обратить внимание на свои проблемы, позвать на помощь. Конечно, иногда это проявления своеобразного шантажа. А погибшие хотели только… попугать! Можно, конечно, добиться своего другими способами. Но беда практически всех, кто накладывает на себя руки, в том, что они точно так же глухи к окружающим, как окружающие к ним. Поэтому-то чаще всего и не получается конструктивного диалога.
Многое в спасении стоящих на краю людей зависит от их окружения. Когда человек впадает в депрессивное состояние, ему уже все равно, он активно не требует помощи, потому что не видит выхода, и родные, коллеги по работе, если они не безразличны, просто обязаны с ним поговорить и поддержать, предложить помощь.
Приведу пример. В прошлом году в одном из сельсоветов за год случилось пять подобных смертей. Председатель сельисполкома, видя такое развитие событий, собрал общий сход, пригласил священника, представителей общественных организаций, психолога. Встречи эти стали регулярными, там постарались узнать о всех жителях, входящих в группу риска, их посещали дома и на работе, рассказывали, куда можно обратиться, если на душе, что называется, кошки скребут. Больше самоубийства не повторяются.
— Какие признаки должны насторожить живущих рядом с потенциальными самоубийцами? На что им обращать внимание?
— Даже если человек не страдает эндогенной депрессией, в определенной ситуации он все равно попадает в это болезненное состояние, например, когда случаются стресс, горе, потеря. При этом меняется его настроение, он становится хмурым и неулыбчивым, погруженным в себя, перестает общаться с друзьями, уходит от социальных контактов, хуже справляется со своей работой, ему не хочется ничего делать, уходят его силы, и он становится, как иногда говорят родственники, как робот. Он перестает увлекаться хобби, которые раньше давали ему позитивное настроение.
Каждый, решившийся на подобный шаг, начинает составлять в голове какой-то план: когда он это сделает, как и в большинстве случаев, старается завершить дела, которые недоделал. Возвращает кому-то, что давно взял, косвенно начинает прощаться, говоря, к примеру, «прощай, больше, может быть, не увидимся», «потом мне это будет неважно» и так далее. Любой человек хочет жить, даже тот, кто решился на смерть, и этими фразами ищет помощи у людей.
Но окружающие пугаются, когда слышат от кого-то фразу типа «Я не хочу больше жить», начинают сторониться таких людей, потому что действительно это бередящая душу тема. Но не надо ее бояться, нужно поговорить об этом с вашим знакомым: «Чем я могу помочь? Давай сходим вместе к врачу, если тебе тяжело». Уже сам разговор, не обвиняющий, не осуждающий, возможно, приведет к тому, что человек отложит тайный план, передумает и решится пойти к доктору.
К сожалению, суициды часто романтизируются. Сколько ходит разных щемящих сердце историй, где рассказывается о самоубийствах ради любимого или любимой! А подростки очень заражаются моделями чужого поведения, особенно если это какой-то известный человек. Показательный пример, когда после загадочной гибели лидера популярной в молодежной среде группы Nirvana Курта Кобэйна, признанной полицией самоубийством, прокатилась целая волна суицидов, даже групповых. Настолько артист был кумиром у молодежи, что ему хотели подражать во всем.
Мы, конечно, не боги и всех не спасем, но помощь и поддержку оказать должны.
— У нас как-то не принято обращаться к психотерапевту, это считается чем-то постыдным. Насколько востребованы эти врачи в районных центрах?
— В последнее время люди стали чаще обращаться за психиатрической и психологической помощью. Конечно, это предрассудки — считать зазорным визит к врачу по поводу, скажем, тревоги или бессонницы. Многие думают, что к психиатру надо идти, когда уже край, когда, к примеру, ты слышишь голоса. Но ведь врач может помочь гораздо раньше — при тревожных и депрессивных состояниях, при бессоннице. В моей практике было много пациентов нормальных, адекватных, с хорошим интеллектом, с престижной работой, у них болел желудок или сердце, они по нескольку лет мучались и ходили по всем врачам, сделали много сложных обследований и анализов, но ни язвы, ни инфаркта не выявлялось. В итоге уже обессилевшие приходили в наш центр. Это были нарушения нервной системы, которые встречаются у каждого четвертого-пятого человека. Каждая третья женщина в течение своей жизни переносит один депрессивный период, и это нормально.
— Но почему боятся? Видимо, из-за того, что поставят на учет?
— Сейчас на учет ставятся пациенты с хроническими, тяжелыми, длительно текущими психическими расстройствами. Можно прийти к доктору и просто поговорить. Можно в крайнем случае получить анонимную помощь. На самом деле это не так страшно, как говорят.
К психотерапевтам идут чаще, потому что слово не такое страшное, как психиатр. Но это одна служба, просто немного разные подходы к лечению. Если психиатр больше ориентирован на медикаментозное лечение, на таблетки, то психотерапия больше направлена на лечение разговорными методиками. Эти методы дают хорошие результаты, если относиться к ним как к лечению, а не так: сходил один раз — и все. Я как специалист рекомендую все совмещать.
Депрессия находится в первой пятерке мест заболеваний, этим недугом люди страдают чаще, чем онкологией. ВОЗ дает прогнозы, что вообще выйдет на первое место, потому что мы живем в век огромной нагрузки на нервную систему. При бешеном ритме жизни, естественно, наша психика не справляется. Из-за этого недуга случаются другие нарушения. Не зря здоровый дух ставят в один ряд со здоровым телом.
— Существует ли критический возраст, в котором чаще всего происходят самоубийства?
— Группа риска — пенсионеры 55—70 лет, а также мужчины трудоспособного возраста 30—35 лет, злоупотребляющие алкоголем, проживающие в сельской местности. Женщины меньше сводят счеты с жизнью. Природа наградила их способностью приспосабливаться. Мужчины, наоборот, более тяжело реагируют на стресс.
Из способов ухода из жизни 90 процентов выбирают повешение. Причем среди самоубийц мало таких, кто страдал психическими расстройствами и находился в поле зрения врачей.
— Знаю, что в Минской области реализован шведский проект «Профилактика самоубийств путем улучшения диагностики и лечения депрессии в первичной медико-санитарной помощи». Что предложили скандинавские коллеги?
— В Швеции есть остров с уровнем суицидов в несколько раз выше, чем в целом по стране, что не могло не тревожить медиков. Печальный феномен решили изучить. В результате определили группы риска, разработали программу профилактики, обучили врачей, как выявлять опасные состояния и что дальше делать. В Минской области шведы провели образовательный семинар, на котором их методике обучены 50 врачей центральных районных больниц. Наши результаты похожи на шведские. Пока программа работала, уровень суицидов снижался, а когда завершилась и прошел год-другой, все вернулось на круги своя. Это говорит о том, что необходимо регулярно и целенаправленно работать над проблемой. Выявлять группы риска на уровне участкового терапевта, а потом оказывать пациентам адекватную помощь.
— На селе главный очаг медицины — ФАП или амбулатория, туда в первую очередь приходят деревенские жители. Сельский врач или фельдшер умеет распознать опасное душевное состояние?
— Да, конечно, на местах медиков обучают профилактическим методикам. В июне прошлого года в области принят комплекс мер по профилактике суицидального поведения среди населения. Так как это не только медицинская проблема, то включиться в предупреждение гибели людей должны разные ведомства — социальная служба, образование, идеология, милиция. Уже в школе надо учить детей справляться со сложными жизненными ситуациями, бороться с плохими эмоциями. Ну а проблем с оказанием специальной помощи нет. В области созданы три межрайонных центра, где работают психоневрологические диспансеры, — в Борисове, Молодечно, Солигорске. В Жодино в больнице открыты так называемые психосоматические койки. Полностью укомплектована психиатрическая служба в Вилейке, где есть и детский психиатр, и взрослый психотерапевт, и нарколог. Практически в каждом районе можно получить квалифицированную помощь. И в любом случае можно обратиться к нам — в областной центр «Психиатрия — наркология». В том числе анонимно.
Елена КЛИМОВИЧ, «СГ»
klimovich@sb.by
