Из всех сказок, с той поры как стала осознавать себя, я полюбила эту сказку Андерсена. А из праздников — День Победы. Может быть, потому, что 9 мая у нас обязательно были гости — многочисленные друзья родителей со своими детьми. Накрывали длинной скатертью стол, мама ставила свои пироги и булочки, звенели бокалы... И в контексте многочисленных тостов за победу и мир обязательно звучало слово “солдат”. Не знаю, как у других детей, с которыми, пока взрослые гостевали, мы затевали веселую возню в детской, а в моей памяти срослись навеки два слова — “победа” и “солдат”. Причем солдат долго представлялся мне именно оловянным солдатиком на одной ноге, который всех победил: и реку, и крысу, и рыбу, и даже огонь, ведь именно в огонь полетела к нему его любимая бумажная балерина из сказки...
Подрастая, я начала понимать, что главный солдат — это мой папа. Прошагавший в пехоте всю войну и закончивший ее лишь в конце мая 45-го, когда разгромили чешский котел фашистов. Немало его друзей лежит на Олшанском кладбище в Праге — я поклонилась им однажды. А мой израненный отец выжил, вернулся весь в орденах и медалях на радость бабушки Акулины, проводившей на войну и встретившей всех троих своих сыновей. Родители познакомились во Львове, в госпитале, где работала мама, которая очень скоро стала “пани капитановой” и уехала с отцом в западноукраинскую провинцию. У батальона, которым командовал капитан Пересыпкин, уже был другой враг — орудовавшие в лесах бандеровцы.
Сейчас мне кажется, что в жизни отца между боями были только короткие передышки. Едва снял погоны, демобилизовался, как пришлось налаживать работу школы на Гомельщине — до войны, еще до пехотного училища, закончил педкурсы. Потом советская, хозяйственная работа, планы по заготовкам, долгие командировки, заочная учеба... А в хрущевские времена — постоянные переезды из одного ликвидированного района в другой. А уже трое, потом четверо детей, и из мебели — табуретки, деревянная этажерка да пара металлических кроватей... Я хорошо помню эти наши вечные переезды: грузовик ползет по глубоким песчаным колеям тогдашнего бездорожья, а мне весело, болтаю ногами, сидя в кабине на коленях у мамы... И последний рабочий период жизни отца был несладким. Директорство в школе-интернате для особенных детей далось ему особенно тяжко. Из-за дурости тогдашних организаторов образования, запихнувших в один интернат и просто отстающих в учебе или плохо управляемых детей, и дебилов, и больных со сложным диагнозом. Может быть, именно поэтому с такой радостью, выйдя на пенсию, занялся отец приусадебным хозяйством, сделав своей главной линией фронта огород и кроличью ферму.
Распад Советского Союза отец переживал тяжело. Сказал, как отрезал: “Они нас победили”. “Но оловянный солдатик и тут держался стойко. Он вытянулся во весь рост и еще крепче сжал свое ружье”. А война догнала отца в 1995-м: лопнул крупный, контуженный сосуд. Он мыл руки после завтрака и пел, как это делал всегда: “Майскими короткими ночами, отгремев, закончились бои...”
Я всегда училась у отца стойкости. И до сих пор это у меня получалось. Спасибо тебе за науку, мой любимый оловянный солдатик!
А какие сказки читаете своим детям вы?
Встречаемся по субботам.
Поговорим!
E-mail: lidiya.peresypkina@mail.ru
