Со своей колокольни

Споры и различного рода “но” начинаются тогда, когда применение законодательных норм касается отдельных личностей, в большинстве своем широкому обществу не известных, но почему-то сразу попадающих в разряд обиженных законом, а значит, и государством.
Более полутора десятков лет автору этих строк довелось работать в одном из областных периодических изданий. И разбираться с жалобой могилевчанки, которая вместе с братьями и сестрами не могла поделить оставшийся в наследство отчий дом. Спорящие стороны дошли до судебных инстанций, те на основании законодательных норм вынесли свой вердикт, решение вступило в законную силу. Но, как водится, одна из близких родственниц осталась им не удовлетворена — и потекли жалобы в различные инстанции.
Ситуация тривиальная и не такая уж редкая в наши дни. Одно дело, если она порождается недобросовестностью чиновника, которому поручено разобраться с претензиями человека. Во все времена, а нынче — тем более, такая недобросовестность жестко наказывалась. И по соответствующему закону, регламентирующему работу с письмами и устными обращениями граждан, и согласно последним директивам главы государства. Знаю нескольких госслужащих довольно высокого ранга, поплатившихся за это служебными креслами. Других — наказанных внушительными административными штрафами. Но ведь иногда ситуации приобретают налет анекдотичности. Та “спорщица” за часть отчего дома прислала жалобу уже в “НГ” через... 20 (!) лет. И все о том же. Давно сгнил и снесен предмет спора. На том месте построен многоэтажный жилой дом. А она все ищет “правду”. Свою.
Нечто подобное случилось в Кличеве. Два с половиной года назад по инициативе работодателя не был продлен контракт с учителем физкультуры одной из школ города Алексеем П. До этого 52-летний преподаватель 32 года проработал учителем допризывной военной подготовки, потом — физкультуры. Звезд с неба, что называется, не хватал, но и больших претензий к нему не было. Однако в последнее время дипломированный педагог (почти два десятка лет назад закончил Белорусский государственный институт физической культуры) стал отличаться отнюдь не педагогическими поступками. Доходило даже до административных правонарушений. Учитывая это обстоятельство, работодатель заключил с Алексеем П. контракт сроком на один год, рассчитывая, естественно, что немолодой уже человек сделает для себя правильные выводы. И в работе, и в общественном поведении. Ожидания оказались напрасными. Административные правонарушения продолжались. Поведение учителя стало столь вызывающим, что на одном из уроков он позволил применить к мальчику-шестикласснику физическое воздействие, которое юристы квалифицировали как умышленное причинение побоев. И только благодаря тому, что родители ученика согласились “не поднимать шума”, в возбуждении уголовного дела было отказано. Инцидент исчерпался выговором виновнику. Когда же наступил срок перезаключения контракта, от услуг “физкультурника” как педагога попросту отказались.
Непродление контракта подействовало на последнего, как красная тряпка на быка. Во все инстанции полетели письма-”разоблачения” неправомерных действий в отношении его особы.
Конечно, у каждого гражданина есть право обращаться в любые государственные и негосударственные органы по волнующим проблемам как личного, так и социального характера. Но, думается, нет и не должно быть права беспардонно и безосновательно этим правом пользоваться. Потому что множество чиновников отвлекается от выполнения непосредственных трудовых функций, что связано с немалыми материальными издержками.
Как бы высока ни была своя колокольня, с нее хорошо видна лишь дальняя панорама. А следует лучше посмотреть вблизи, заглянуть в самого себя да принципиально оценить собственные поступки и проступки. Вместо того чтобы бомбардировать инстанции беспрестанной канонадой “разоблачений” в надежде, что где-нибудь окажется место послабее и возникнет брешь. Не возникнет. Если защищает закон.