Самыми счастливыми моментами моего детства были приезды домой старшей сестры Вали и брата Димы, особенно в охотничий сезон. Валя училась в Харьковском университете, имела первый разряд по стендовой стрельбе из охотничьего гладкоствольного ружья, а Дима был слушателем Ростовской военной академии и мастером спорта по стендовой стрельбе. Жил у нас в те незабываемые времена и пес Дружок, обученный охоте как на птицу, так и на пушного зверя. Отваги неимоверной была собака.
Я начал охотиться самостоятельно в десять лет и стрелял неплохо даже по летящим уткам и другим промысловым птицам. Но вот по бегущим зайцам мазал безбожно. Жили мы в поселке Эсхар Харьковской области, на самом берегу Северского Донца, несущего свои спокойные воды среди лесов с несметным количеством озер. Донец в районе нашего поселка зимой не замерзал из-за сбрасываемого в него гидроэлектростанцией огромного количества горячих сточных вод, и в эту пору у нас можно было охотиться не только на зайцев, но и на уток.
У Димы было немецкое ружье «Зингер» с вертикальным расположением стволов, у Вали – ижевский «Спутник», тоже вертикалка, а у меня – старая двухствольная «Тулка», почти в два раза выше ростом меня самого.
Возвращались мы как-то с охоты, на которой Дима добыл двух зайцев, Валя – одного, а я с гордостью нес убитого братом длинноухого, ибо сам не подстрелил ни одного, хотя и стрелял дважды. И вдруг, когда мы вышли на большую поляну, находящуюся между длинным, но мелким озером и Донцом, увидели выдру, бегущую от другого озера к реке, и несущегося ей наперерез волка.
Первым принял правильное решение Дружок. Он бесстрашно бросился наперехват, но не успел. Волк уже схватил выдру и, прижав к земле, жестоко трепал ее.
Наш Дружок был намного легче лесного хищника, но внезапность нападения, скорость и отвага создали ему преимущество. Ударом свой широкой груди он опрокинул волка, и когда мы подбежали к месту сражения, собака и волк с рычанием катались по снегу, вцепившись друг другу в глотки.
— Не стреляйте! – крикнул Дима и отдал свое ружье Вале. После чего выхватил из чехла на поясе охотничий нож и навалился на зверя. Левой рукой брат схватил волка за шкуру на загривке и нанес ему ножом удар в сердце.
Дима поднялся с земли, а Дружок продолжал рвать бьющегося в агонии зверя. Чтобы он сильно не попортил его шкуру, мы уговорами и силой оттащили собаку от мертвого волка и привязали к дереву. Потом подошли к выдре.
Она лежала неподвижно, но с открытыми глазами. Раны на плече и шее были ужасными. У нас имелись йод и бинты, и Валя с Димой принялись оказывать помощь раненому зверю. После этого Дима снял шкуру с убитого волка.
— Интересно, а что выдра делала на озере? – задумчиво проговорила сестра. – Ведь оно покрыто толстым льдом! Пойдемте посмотрим.
Привязав волчью шкуру рядом с зайцем на спине, Дима осторожно взял на руки выдру, как ребенка, и мы, освободив Дружка от привязи, пошли по следам речного зверя к озеру.
Следы привели нас к отдушине в озере, в которой виднелись будто бы зевающие рыбы, задыхающиеся от нехватки кислорода в воде, а рядом с отдушиной на льду – остатки от пиршества нашей Нади, так мы сразу назвали спасенную выдру.
Увеличив как можно больше отдушину, чтобы хоть этим помочь страдающей рыбе, мы отправились домой.
Дома за печкой устроили мягкое, уютное гнездышко для Нади и долго-долго лечили ее, даже приглашали ветеринара. И наконец наступил момент, когда она выползла из своего угла и, попив молочка из миски, закусила его рыбой.
С этого дня у выдры появился отменный аппетит, а молоко и рыба быстро поставили нашу Надю на ноги. Подружилась она со всеми в доме, даже с кошкой Муркой. А уж о Дружке и говорить нечего – пес прямо млел от счастья, когда Надя с Муркой выходили на улицу и Надя сразу подбегала к нему. Она прекрасно помнила о том, что Дружок спас ее от волка. И это отчетливо было видно по ее особому расположению к собаке.
К этому времени и весна со своим паводком наступила. А Донец у нас всегда разливался на многие километры вглубь леса.
Мы решили вернуть выдру в ее родную стихию. Вначале я просто вывозил Надю в лес на лодке и обязательно брал с собой Дружка и Мурку. В затопленном лесу, найдя покрытый весенними цветами островок, мы начинали такие веселые игры на нем, что нашему общему счастью не было предела. Так продолжалось с неделю, пока мы не заплыли в то место, где выдра едва не рассталась с жизнью.
Надя тревожно заметалась по лодке, затем прыгнула в воду и стала плавать вокруг, все расширяя свои круги. Потом поплыла от лодки, не реагируя на мои призывы вернуться. Доплыв до русла Донца, выдра нырнула в районе полузакрытых паводком островов – и больше мы ее не видели.
Родная стихия лучше случайного родства.
