Со времен Честертона литературоведы, искусствоведы и психологи пытаются разгадать причины неослабевающей популярности детективов, защищают бесчисленные дипломные работы и диссертации о мастерах жанра, исследуют психологию их приверженцев... Тем временем в телеэфире появляются все новые и новые интригующие истории, причем все чаще — с ремаркой о реальной подоплеке сюжетов. У этих программ — стабильно высокий рейтинг, несмотря на то, что требования запретить «документальный» криминал на телевидении — тема не менее популярная, чем передачи с криминальной фактурой. Однако редкий телеканал сегодня может обойтись без криминальной хроники...
У Виктора Чамковского, ведущего и автора сценариев еженедельной программы ОНТ «Документальный детектив», по этому поводу есть свое мнение. Прямо с порога встречает меня вопросом:
— Никогда не замечали за собой: когда случается ДТП, вам непременно хочется посмотреть, что там? А все потому, что люди любопытны! Нам всегда интересно то, с чем не приходилось сталкиваться самим... К слову, на сайте нашей программы мы постоянно спрашиваем у зрителей, должно ли телевидение в подробностях рассказывать о преступлениях? И предлагаем варианты ответов: только ночью, без кровавых кадров, вообще не должно... Так вот, абсолютное большинство жаждет подробностей! Хотя в своей программе мы все–таки стараемся ограничивать количество кровавых деталей...
— Интересно, а где вы находите сюжеты для своих передач? Все–таки большинство историй «Документального детектива» — далеко не общеизвестная информация...
— По–разному бывает... Порой приезжаешь к оперативному сотруднику совершенно по другому поводу и в разговоре с ним, как рыбу на крючок, цепляешь неожиданные факты для новой истории...
— И что — сразу сочиняете сценарий нового «детектива»?
— Или предлагаю сюжет кому–нибудь из коллег — проводить журналистские расследования еженедельно одному физически невозможно. Но есть темы, которые не отдаю никому — не потому, что другим оставляю худшее, просто очень люблю детективы и распознаю их там, где другой увидит всего лишь стечение обстоятельств. Например, историей о пассажирском самолете, упавшем под Мозырем в 1982 году, я занялся сам, потому что увидел в ней детективный криминал, которого на первый взгляд там не было. Самолет ведь никто не сбивал, авария была случайной...
— Ну да, я помню эту передачу — тогда еще выяснилось, что из багажа пропали бесценные картины... А какая из распутанных вами историй была самой сложной?
— Самые сложные истории еще не вышли в эфир — есть несколько сюжетов, которые мы готовим уже больше полугода. Скажем, в начале 90–х годов прошлого века в Минске был ограблен инкассаторский автомобиль — совсем как в голливудском кино: с вооруженным нападением, убийством, погоней... Информации в прессу просочилось немного, несколько скупых комментариев дали милиционеры и банковские работники...
— А теперь вы надеетесь получить признания преступников?
— Хотелось бы... Хотя криминальная история с точки зрения преступника — редкое явление в эфире. Сделать полноценный монолог из колонии мне удалось лишь однажды — правда, героиня сюжета не была особо выдающейся преступницей, но всегда вращалась в определенном кругу. Судьба этой Ольги–Косы оказалась настолько сложной, запутанной и невероятной, что поиск сотрудников милиции, которые подтвердили бы ее слова, мог стать основой для отдельного сюжета. Но нам важно было доказать зрителю, что все это — отнюдь не художественный вымысел, название программы обязывает... Думаю, скоро выйдет в эфир еще одна невероятная история — вот–вот докопаемся до всех причин железнодорожной катастрофы недалеко от Минска. Конечно, главной причиной этой трагедии, случившейся лет 30 назад на станции Крыжовка, во многом была судьба, злой рок, как говорят некоторые. Электричка опаздывала, все произошло на повороте, машинист поезда не увидел опасности...
— Кстати, а вы — фаталист?
— Пожалуй, что нет.
— В таком случае насколько вам близок Шерлок Холмс, в которого вас когда–то переодели на ОНТ?
— Бесспорно, это мой любимый персонаж, книги и фильмы о котором я до сих пор перечитываю и пересматриваю с большим удовольствием. Но на скрипке я не играю, химией не увлекаюсь, ношу бороду, очки... Словом, я, скорее, Ватсон, нежели Холмс. И не исключено, что когда–нибудь даже напишу свою книгу детективов, заметки для которой, к слову, уже делаю.
— Конкуренции не опасаетесь?
— Не думаю, что у меня будет много конкурентов, — все–таки жанр документального детектива в литературе разрабатывается не особенно давно. Вдобавок в жизни нередко встречаются сюжеты, которые не выдумает самая изощренная фантазия. Даже странно, что создатели художественных детективов в большинстве своем пренебрегают реальными историями...
— Хотела вас спросить еще вот о чем — где вы находите актеров для инсценировки событий «Документального детектива»?
— К профессиональным актерам мы обращаемся только тогда, когда роль большая или важно внешнее сходство с героем передачи, как это было, например, в истории с убийством известного режиссера и актера Соломона Михоэлса. А если речь идет о бытовом преступлении, нужный типаж легко найти и в Интернете. На сайт «Документального детектива» часто приходят резюме от желающих поучаствовать в съемках.
— Так ведь репутацию можно испортить...
— Действительно, в одной из передач мы сняли своего водителя в роли наркоторговца — очень уж подходящая внешность у него оказалась... А на следующий день после эфира бабушки у подъезда нашего Саши опасливо зашептались, что он продает наркотики... К счастью, большинство зрителей различает документальную хронику и реконструкцию событий.
— Не устаете от обилия документального криминала? Чем отвлекаетесь?
— С удовольствием выбираюсь на природу. Иногда — с коллегами. Правда, в этом случае уже через 5 минут мы снова говорим о работе...
