В эти дни мы опять вспоминаем скорбную дату – 22 марта 1943 года, шестьдесят шесть лет назад не стало белорусской Хатыни
Мартовским днем ушла из мира сего тихая, приветливая белорусская деревушка. От рук карателей погибли почти все ее жители — мирные, добрые, трудолюбивые люди, преданные родной земле, полям, где выращивали хлеб, лесам, опоясывающим это чудное место. Смерть приняли страшную, мученическую: заживо сгорело в огне 149 человек, в том числе 75 детей.
Не буду вновь пересказывать трагедию Хатыни. Хочу лишь поведать, как берег волнующий символ убитой деревни Владимир Яскевич. Все-таки спаслись пятеро детей Хатыни: Володя Яскевич, его родная сестра Софья, Антон Барановский, Александр Желобкович, Виктор Желобкович. Напомню еще раз: Володя, тогда 13-летний мальчишка, спасся чудом. Убегая от карателей в лес, он на пути увидел яму, в которой зимой хранили картофель. Детский инстинкт сработал точно: мальчик полетел в яму, зарылся в гнилую труху, затаился. На все время, пока каратели жгли деревню, ее жителей, в том числе его отца и мать, сестричек и братьев…
Долгое время Владимир Антонович жил в соседней деревне Козыри. Умер 3 сентября прошлого года в возрасте 78 лет. Известно выражение о том, как важно для человека построить дом, посадить дерево, вырастить сына. Владимиру Антоновичу передал свою хату Иосиф Каминский, тот самый, что навечно остался стоять в Хатыни, отлитый в бронзе, с мертвым сынишкой на руках, у гранитной крыши рухнувшего сарая. Я был много раз в этой самой хате, навещал Владимира Антоновича.
— Она для меня не только память, но и корни хатынского рода, — говорил он. – Мы, оставшиеся в живых, в свою деревню не вернулись. Но Каминский построил хату близко от Хатыни, так ему хотелось. И когда передавал ее мне, наказывал: живи здесь, пока сможешь. Я живу, обустроился. Сад посадил, идем посмотрим…
Мы осматривали сад. Владимир Антонович подходил к яблоням, ласково трогал их, будто это были живые существа. Рассказывал про каждое дерево, когда посадил, как плодоносит, как бережет от болезней. Отлично прижились здесь сливы, они радуют глаз и сейчас. Чувствовалось: сад — часть его жизни на склоне лет, здесь ему все очень близко и дорого. Будто этот сад был продолжением хатынских садов.
Да и во всем хозяйстве – порядок и основательность, крепкая мужская рука, крестьянская хватка, которая так необходима в деревне. Вместе с супругой Людмилой Антоновной держали домашнюю птицу, коровку. Правда, под старость уже не хватало сил, чтобы заготовить буренке корма. Спасибо Наталье Кирилловой, тогдашнему директору Мемориального комплекса «Хатынь». Чтобы содержать его территорию в порядке, летом здесь скашивали густую, сочную траву. Яскевичи ее на месте просушивали, а Кириллова решала вопрос доставки в Козыри.
Большой род оставил после себя Владимир Антонович. Сейчас в Минске проживают его дочь Елена, внучка Ольга, внук Илья, правнуки Кирилл и Тимофей. С ними вместе и Людмила Антоновна, жена Владимира Антоновича.
— В Козыри тянет? – спрашиваю у нее.
— А то как же, — вздыхает. – Там хоть и тяжело сердцу, но хорошо от природы, от родной хаты. Она досмотрена, покрашена, забор новый, красивый. Большое спасибо руководителям Логойского райисполкома, что не забывают наше подворье, помогают во всем. К той хате часто приезжают люди, хотят посмотреть, где жил Иосиф Каминский. И мы.
— Весной туда поедете?
— Конечно. Только сойдет снег, оттает земля, сразу же попрошу своих, чтобы отвезли меня в Козыри. Надо сад привести в порядок, это же навсегда память о моем Володе. Да и правнуку Тимофею так уж хочется побегать средь деревенского простора…
