В тот поздний апрельский вечер минчанин Денис Стасенко отмечал свой 26–й день рождения. С закадычным другом, одногодком Пашей Павловским. По–холостяцки: скромно (бутылкой водки с колбаской) и в непринужденной обстановке (на общем балконе дома № 6/1 по улице Леси Украинки, в котором они жили). Не успели приятели пропустить по первой, как сверху по темной лестнице кубарем скатился невзрачный, похожий на неряшливого гнома из мультика о Белоснежке мужичок в замызганной курточке. Наткнувшись на молодых людей, он застыл столбом и, комкая в руках объемный пластиковый пакет, пробормотал: — Там на двадцатом этаже труп...
Прерванный полет Птицы
Прихватив с собой дрожащего, как в лихорадке, мужичка, парни поднялись на 20–й этаж. На ступеньках распласталось бездыханное тело женщины. Рядом валялся нож. Денис набрал по мобильнику 102.
Милиция тут же взяла на заметку перепуганного донельзя субъекта в замызганной курточке. Им оказался некий Валерий Сарафанов, проживающий на той же улице Леси Украинки, только в доме, расположенном почти в полукилометре от здания, в котором обнаружили труп. Присутствие на месте преступления (то, что убийство было совершено именно здесь, сыщики определили сразу) Сарафанов объяснил своим экзотическим родом занятий — ночным сбором стеклотары, коим добывал средства к существованию.
Выглядело необычно, но, учитывая пластиковый пакет с несколькими пустыми бутылками из–под водки и вина, в общем–то достаточно правдоподобно. Сарафанова отпустили. Чтобы через несколько часов задержать и водворить в изолятор временного содержания: на рукоятке ножа, брошенного возле тела убитой, обнаружили отпечатки его пальцев.
Была установлена личность погибшей. Нелли Синица (имена и фамилии пострадавших изменены, поскольку преступления совершались на сексуальной почве. — Авт.) по кличке Птица. 37 лет. Незамужняя. Ранее судимая. Основное занятие — уличная проституция. Выяснилось также, что в последний день своей жизни она пьянствовала с веселой компанией в одной из квартир дома № 87 на проспекте Пушкина, где снимала угол у безработного Сергея Жоровина и его жены–инвалида, которой эта квартира принадлежала.
Жоровин сразу же написал явку с повинной, поведав, что в тот проклятый для него день после обильного возлияния прогуливался с Синицей по городу. Зашли в подъезд дома № 6/1 по улице Леси Украинки, благо он был открыт. Здесь, на 20–м этаже, после порции «быстрой любви» Птица оскорбила его мужское достоинство. Он в порыве гнева ее зарезал.
Татуированный насильник
...Ученица 9–го класса одной из минских школ 15–летняя Люба Ранова возвращалась после занятий домой. Вслед за ней в лифт вошел мужчина с синими от татуировок руками. На своем 11–м этаже девочка хотела выйти из кабины, но он преградил ей путь и нажал кнопку 12–го. Она пыталась кричать. Татуированный зажал ей рот, выволок на лестничную площадку, затем — на общий балкон. Несколько раз ударил кулаком в лицо, ногой — в живот. Изнасиловал. Снова избил и, пригрозив, что забьет до смерти, если Люба будет звать на помощь, уехал на лифте вниз.
...Мерзавец напал на стоматолога Инну Кремер 28 лет среди бела дня. На минском кладбище «Петровщина». Внезапно вырос из–за массивного памятника. Набросился на испуганную женщину. Душил, бил татуированными руками и обутыми в жесткие берцы ногами. Когда Инна потеряла способность сопротивляться, изнасиловал, сдернул с шеи золотую цепочку с крестиком, выхватил из сумочки кошелек и, нанеся еще несколько ударов ногами, растворился среди скорбных оградок.
...61–летняя Наталья Миновна Грак имела маленькую слабость. С пенсии всегда покупала бутылочку винца и сама с собой отмечала это важное в ее жизни событие. В тот день как раз была пенсия, и бабушка семенила из гастронома с пакетиком, в котором лежали эта самая бутылочка, десяток яиц и колбаска с хлебушком. На улице к ней подошел улыбчивый мужчина и предложил отметить пенсию вместе. Она несколько раз видела его в магазине и (то ли по слабости душевной, то ли по глупости) согласилась. Отмечали в подвале рядом с гастрономом. Неожиданно визави, вдвое младше ее годами, стал... домогаться бабушкиной любви. Бабушка отказала. Тогда он разорвал на ней одежду, разбил на голове потенциальной любовницы недопитую бабушкину бутылку, а «розочку», оставшуюся в татуированной лапище, вонзил в грудь пенсионерки. Окровавленной Наталье Миновне удалось вырваться и сбежать лишь потому, что изрядно пьяный насильник запутался в собственных штанах и грохнулся оземь, как стреноженный мустанг.
Эти мерзкие злодеяния были совершены в разное время. Но одним и тем же преступником. Сыщики в этом не сомневались. Сходилось все: от садистского почерка до примет, описанных жертвами: возраст 30 — 35 лет, рост средний, худощавое продолговатое лицо, светлые волосы, татуировки на руках. Насильника искали не день и не два. Искали, но найти не могли.
Развенчанный «авторитет»
Сарафанов вышел из ИВС на третий день после задержания. На ноже оказались отпечатки его большого и указательного пальцев правой руки. Даже неспециалисту было понятно, что, удерживая орудие преступления двумя пальцами, этот тщедушный мужичок никак не мог нанести жертве 11 мощнейших ударов (именно столько ранений насчитал эксперт на теле погибшей), несколько из них были смертельными. Как выяснилось, увидев возле трупа нож, бутылкоискатель с дикого перепугу машинально поднял его со ступеньки, чтобы затем бросить обратно и в ужасе скатиться вниз по лестнице.
Еще через два дня освободили Жоровина, который заявил, что никого не убивал, а явку с повинной написал «сдуру» и «от мандража». Впрочем, и без этого заявления его непричастность к преступлению была очевидной. Во–первых, потому, что, как установила судмедэкспертиза, ни «быстрой», ни «медленной» «любви» у него с Птицей в день убийства не было. А во–вторых, к этому времени после тщательного анализа показаний свидетелей, вещественных доказательств и всевозможных экспертиз настоящий преступник был задержан.
...Возбуждающе булькавшая в кармане бутылка «чернил» обещала продолжение кайфа, но не гарантировала высшей для него точки балдежа. Владимир Тарасеня стоял у входа в гастроном «Азарэнне» и замутненным хмельным взглядом цеплял проходивших мимо людей. Но все были «не то» и «не те».
— Девки есть, а пойла мало. Только на один «фауст» наскребли. Если добавишь, пойдем ко мне.
— Добавлю, — Тарасеня сразу узнал хлопнувшего его сзади по плечу Серого — Сергея Жоровина, которого здесь, возле «Азарэння», пару раз угощал теми же «чернилами».
В душной и вонючей однокомнатке, кроме Жоровина и его жены Натальи, гужевались еще трое, с которыми Серый его тут же познакомил. Это были воистину персонажи из диккенсовских «Приключений Оливера Твиста». Только в современном варианте. Они охотнее отзывались на клички, чем на данные им когда–то родителями имена. Боцман или Безногий — он же Александр Селицкий, получивший прозвище из–за отсутствия правой нижней конечности, и его подруга Карандаш — она же Наталья Лембович, удостоенная псевдонима великого клоуна ввиду своего маленького роста. Средства на пропитание и пропой сладкая парочка добывала на рынке «Лебяжий», перебирая порченые овощи и фрукты. А также Птица — она же Нелли Синица, разбитная молодайка с чахоточным блеском в глазах, кличка которой была дана по аналогии с фамилией. Уличная жрица дешевой любви.
Диккенсовцы лебезили и заискивали перед ним, как челядь перед барином, явившимся в тамбовскую глушь из столицы. Еще бы. Ведь он был для них крутым «авторитетом». Из своих 33 едва ли не половина — на нарах. Всю остальную жизнь на работу чихал с высокой колокольни. Никого и ничего не боялся. Смело брал все, что «плохо лежит». И всегда держался на стабильном финансовом уровне. Правда, этот уровень редко поднимался выше стоимости грошовой спиртободяги с копеечной ливеркой. Но в глазах компании пьянчуг он выглядел почти богачом. Только Птица не выказывала никаких знаков подобострастия. От своих постоянных клиентов с темными пятнами на биографиях она знала, что свой самый большой срок — 14 лет — этот «джентльмен удачи» получил за изнасилование несовершеннолетней.
...Они сошлись на 15 долларах. Он привел ее на 20–й этаж дома № 6/1 по улице Леси Украинки, на лестничную площадку, где не раз ночевал, когда родной брат выгонял его из их квартиры за кражи домашней утвари и карманных денег. И тут пьяная Птица не выдержала:
— А ведь ты, Вован, — ..!
Она произнесла слово, которым заключенные называют лишенца, оказывающего сокамерникам интимные услуги определенного рода.
В ярости, что его, такого крутого, расколола какая–то проститутка, Тарасеня сунул татуированную руку в карман и извлек нож...
Вычислить, что, кроме убийства Нелли Синицы, он совершил еще как минимум два изнасилования и попытку такового, для сыщиков стало, как говорится, делом техники. Вызванным в милицию Любе Рановой, Инне Кремер и бабушке Грак достаточно было взглянуть на фотографию Тарасени, чтобы опознать кошмарно истязавшего их преступника.
Минский городской суд отмерил сексуально озабоченному вору и убийце 25 лет исправительной колонии строгого режима. На днях Верховный Суд подтвердил этот вердикт.
Комментарий
Вячеслав Цырлин, психолог, психотерапевт, специалист по зависимостям:
— Таких преступников практически невозможно социализировать в обществе. После заключения им нужна длительная и кропотливая реабилитация. Но в силу своих устойчиво сформировавшихся за годы криминального существования мотивационных установок — высокомерие, себялюбие, вседозволенность, пренебрежение общечеловеческими ценностями, да и вообще — всем и вся, кроме собственных низменных потребностей и страстей, — жить другой жизнью они не только не желают, но уже не могут. Их душа — пустыня. А пустыню никто не станет огораживать забором. Выход один — строжайший контроль за индивидуумами подобного рода со стороны правоохранительных органов.
