В чем же кроется успех зарубежных коллег? В первую очередь, они достаточно много знают о своих подопечных — об их проблемах, реакциях, ощущениях и потребностях в столь драматичной жизненной ситуации. Благодаря масштабным исследованиям, достижениям в диагностике и лечении у датчан где–то на подсознательном уровне появилась уверенность: рак — это не приговор. После операции или лечения пациенты остаются в больничных стенах недолго. Например, после удаления опухоли груди женщины проводят в клинике всего пару дней. Психологическая помощь и реабилитация — это уже задача неправительственных организаций и специальных центров, поддерживаемых муниципалитетом. Причем реабилитация идет всегда по индивидуальной программе. Исходя из нее проблему начинают решать психолог, психиатр, физиотерапевт, медсестры, диетологи, социальные работники и волонтеры... Благодаря такому сотрудничеству человек никогда не остается наедине со своей болезнью ни на одном этапе. Чаще всего достаточно оказывается 1 — 2 консультаций специалиста. В длительном психологическом сопровождении нуждаются всего 15% заболевших раком... Даже в маленьких городках есть эксперты, помогающие онкопациентам и их семьям. Так и неудивительно, ведь в датском онкологическом сообществе сегодня более 400 тысяч членов, из которых 45 тысяч — волонтеры.
Что у нас? Судите сами. Например, в главной онкологической клинике страны 1 врач–психиатр и 4 психолога. В других — и того меньше. Да, страна остро нуждается в психологах и психотерапевтах именно онкологического профиля. Жаль, подготовить их не так–то легко. Скажем, недавно сразу 16 специалистов прошли прицельное обучение. Но когда дошло до дела, реально работать с онкопациентами и их семьями смогли только двое... Сегодня образовательный центр РНПЦ онкологии и медицинской радиологии набирает слушателей из числа профессиональных психологов для прохождения специального обучающего курса. И это очень обнадеживает. Но если даже представить, что у нас появятся еще с десяток способных онкопсихологов, вряд ли это решит полностью проблему. К тому же многие сам факт обращения к такому специалисту до сих пор считают слабостью и далеко не всегда готовы донести свою проблему, объясняет руководитель психологической службы РНПЦ врач–психиатр–нарколог Екатерина Аверкова.
Что же делать? Ответ стал очевиден во время дискуссии. Ведь спасительным парашютом может быть не только медцентр, человек в белом халате или психолог. Жизнь не раз демонстрировала, как исцеляющим источником становятся семья, любовь, спорт, новое увлечение, новые друзья... То есть помочь онкобольным может каждый из нас. И путей много. Сами же пациенты рассказывают, как им было важно в самом начале лечения видеть тех, кто перенес такую же операцию или прошел курс химиотерапии, восстановился и смог вернуться к обычной жизни. В практике Екатерины Аверковой был такой случай. В палату к проходившему лечение парню начала приходить пенсионерка и каждый день просто разговаривала о жизни, правда, не забывая упомянуть, что сама когда–то была на его месте, но пошла на поправку. И это вселяло в пациента надежду: ежедневное свидетельство чьей–то победы над болезнью сформировало мотивацию бороться...
Но инициатива не должна быть стихийной. Лучше работать в сплоченной команде. Как? В плане технической организации вопроса наша страна решила присмотреться к европейскому опыту. Специальная группа, одним из направлений работы которой будет развитие психосоциальной помощи онкологическим пациентам и их семьям, уже создается на базе Белорусского общества онкологов и готова объединить десятки, сотни и тысячи людей самых разных профессий. О своем желании «шить парашюты» уже сегодня можно сообщить непосредственно координатору проекта — Екатерине Аверковой (averkovakaterina@mail.ru).
eversman@sb.by
