Трансплантология с самого момента ее зарождения в Беларуси так и не получила широкого развития. В нашей стране на протяжении 30 лет пересаживали только почку. И если три года назад на базе Республиканского центра нефрологии и трансплантации почки производилась 31 операция по ее пересадке в год, то в прошлом их выполнено всего 8. А в нынешнем – и вовсе ни одной.
Накладки вокруг пересадки
Сегодня в республике насчитывается несколько тысяч жителей, которым пересадка помогла бы сохранить и жизнь, и здоровье. К ним относятся люди, страдающие хронической почечной недостаточностью, сахарным диабетом, заболеваниями, в которые вовлечены сердце, легкие, печень, костный мозг. По последним данным, в Беларуси в трансплантации почки нуждаются около 700 человек, печени – 600, сердца – 500, сердца и легких в комплексе – более 100 человек. К сожалению, вместо того, чтобы развивать собственную научную и практическую трансплантологическую базу, собираются огромные средства для проведения операций по пересадке за рубежом (например, трансплантация почки там стоит около 100 тысяч долларов, печени – 300 тысяч). Такое дорогое «везение» светит только 10 нашим согражданам в год.
В то же время отечественные врачи-трансплантологи подвергаются едва ли не гонениям со стороны общества. Они причислены чуть ли не к членам криминальной группировки, которая берется пересаживать человеческие органы за деньги. Неудивительно, что врачи (особенно сотрудники реанимационных бригад), опасаясь преследований со стороны родственников потенциальных доноров, стали избегать готовить уже умершего человека к пересадке органов. И попадали в весьма двусмысленную ситуацию. С одной стороны – они нарушали закон о трансплантации органов и тканей, который предписывает всячески способствовать трансплантации. С другой — защищали себя от возможного преследования родственников донора, которые тоже ссылались бы на этот самый закон…
Выходило, что вопреки изречению общественное мнение было намного суровее законодательного и сопутствующих ему подзаконных актов. Но человеку, который жил только потому, что иногда подключался к искусственной почке, легче от этих нестыковок не становилось: месяцы, а то и недели отведенного ему срока можно было сосчитать по пальцам.
Остается надеяться, что изменить сложившуюся ситуацию вскоре сможет доработанный Закон «О трансплантации органов и тканей», принятый в первоначальном варианте в 1997 году, но так и не ставший руководством к действию для врачей в спасении многих жизней.
Слабое звено станет сильным
Во время обсуждения новой редакции закона члены Постоянной комиссии Палаты представителей Национального собрания Республики Беларусь по охране здоровья, физической культуре и делам молодежи предложили внести более 10 поправок в существующий ныне закон. Все они призваны сделать его более однозначным и четким.
Например, участники обсуждения сошлись во мнении, что уточнения требуют такие специфические термины, как «реципиент», «живой донор», «трупный донор», «биологическая смерть». Без их четкой формулировки регулировка механизма трансплантации органов и тканей человека усложнится. Иными словами, ничем не будет отличаться от нынешней.
Решено, что нет необходимости после признания человека умершим запрашивать у органов прокуратуры разрешение на использование его органов в качестве донорских. Для трансплантологии время – еще одна спасенная жизнь, которую можно потерять вместе с прекратившим функционировать органом.
А вот нужное количество мобильных представителей судмедэкспертизы, которые должны присутствовать при заборе органов, прокуратура обеспечить гарантирует. Такое обязательное условие, вероятнее всего, избавит общество от предрассудков насчет криминогенности процесса трансплантации.
— Самое слабое звено во всей цепи – реаниматологи – станет более защищенным, если будет конкретизирована 10-я статья закона, — уверен заведующий кафедрой нефрологии Белорусской медицинской академии последипломного образования Валерий Пилотович. – На протяжении всех лет она была самой противоречивой. Согласно ей требовалось найти хоть одного родственника возможного донора, чтобы узнать его позицию насчет изъятия органов. Пока их разыскивали (а иначе реаниматологи отказывались содействовать трансплантологической бригаде), нужные органы уже становились непригодными для пересадки.
Как только все участники процесса станут без опасок придерживаться заложенной в основу закона презумпции согласия (когда забор и использование органов осуществляется в том случае, если умерший при жизни не высказал возражений против этого или не сделали этого и родственники) и не разыскивать в обязательном порядке родственников, бремя ответственности с реаниматологов сразу же перейдет... На кого? Участники слушаний пока не определили. Вероятно, на самую материально не заинтересованную из сторон – координационную службу, создание которой, однако, еще только планируется.
Не пришли пока парламентарии и представители Минздрава Беларуси к единому мнению и в вопросе, как узнать у пациента о его согласии становиться донором, если он находится в бессознательном состоянии? А может, у всех прибывших в больницу на плановое лечение спрашивать об этом еще в приемном покое? Или последовать латвийским законодателям, которые при выдаче паспорта у каждого интересуются точкой зрения по этому вопросу? И если человек не согласен, то пишет заявление, а его данные заносятся в специальную электронную базу. В таком случае его органы после смерти однозначно использовать не будут.
Как бы то ни было, прийти к единой точке зрения парламентариям еще предстоит. Решено сделать это в течение нескольких ближайших недель, чтобы подготовить новую редакцию закона для рассмотрения депутатами в первом чтении.
