Песни военных лет занимали особое место в советской музыкальной культуре страны.

О том, как создавались легендарные песенные шедевры, мне в свое время посчастливилось узнать непосредственно от одного из самых знаменитых композиторов  военного поколения –  Никиты Богословского.  Он автор таких песен, как «Темная ночь», «Спят курганы темные», «Любимый город», «Огонек», «Ты ждешь, Лизавета», «Шаланды, полные кефали», «Солдатский вальс», «Три года ты мне снилась», и многих других.

На склоне лет Богословский задумал написать книгу воспоминаний о людях, с которыми дружил и работал, –  известных  музыкантах, писателях, артистах. Меня, в ту пору ответственного секретаря «Красной звезды», Никита Владимирович пригласил поучаствовать в написании главки «Была война...».  Точнее, стать первым слушателем его устных рассказов и высказать по ним замечания, если таковые вдруг возникнут.  Но какие там замечания! Все, что извлекал из своей памяти Богословский, не нуждалось ни в какой редактуре.

В его квартире в знаменитой сталинской высотке на Котельнической набережной в Москве я провел несколько незабываемых вечеров. С разрешения Никиты Владимировича я записывал наши беседы на диктофон, догадываясь,  что в его книгу уместится лишь малая часть из рассказов композитора. Так, при наших встречах я много расспрашивал Богословского о песне «Темная ночь». Песне не просто  всенародно известной и  любимой, но без которой невозможно представить историю Великой Отечественной войны. Слушаешь ее –  и подступает комок к горлу, и не надо больше ничего объяснять, какой ценой доставалась Победа, что довелось испытать солдату на войне. 

По словам композитора, с этой песней у него произошла удивительная история. В 1942 году на ташкентской киностудии снимался фильм «Два бойца». Звучать в нем должна была только симфоническая музыка, никаких песен не предусматривалось. Как-то вечером к Богословскому  зашел режиссер-постановщик картины Леонид Луков и сказал, что песня все-таки нужна, никак не получается без нее сцена в землянке. И так он эмоционально показал, что хотел бы видеть в картине, какой по настроению ему представлялась сцена, что Никита Владимирович тут же сел к роялю и сыграл всю мелодию «Темной ночи» от начала до конца, без остановки.  По его словам, такое чудо произошло с ним первый раз в жизни: на сочинение музыки ушло ровно столько времени, сколько она исполняется.

Лукову мелодия понравилась, он загорелся и, хотя было уже довольно поздно, отправился будить поэта Владимира Агатова. Тот тоже быстро, практически без помарок написал к песне стихи. Далее, уже глубокой ночью, не откладывая дело на завтра, друзья растормошили Марка Бернеса. Надо сказать, что он обычно подолгу разучивал песни –  по три месяца и больше. Не давал покоя композиторам и поэтам, звонил по ночам: мол, хорошо бы переделать такую-то ноту, такую-то строчку. «Мы даже избегали показываться ему на глаза в такие периоды», –  заметил Богословский.  Но тут Бернес всех просто удивил: песню он выучил мгновенно, с полуслова.

Раз пошло такое дело, соавторы фильма каким-то образом достали той же ночью машину, взяли с собой гитариста, поехали на киностудию, совершили там административное правонарушение – сорвали замок с двери звукопавильона  и записали фонограмму, под которую утром уже отсняли целиком  сцену в землянке.

Но и на этом история создания песни не заканчивается.  После выхода фильма «Два бойца» было решено выпустить пластинку с песней «Темная ночь», но уже в исполнении не Марка Бернеса, а невероятно популярного в те годы Ивана Козловского. Однако матрица  с записью песни неожиданно оказалась испорченной.  Как выяснилось, она пострадала от… слез работницы завода грампластинок, которая не смогла сдержать чувств при прослушивании песни. Так что в свет «Темная ночь» вышла только со второй матрицы.

Маршал сказал: 

За некоторые свои песни Никита Богословский  в 1940-е годы подвергался  партийными кураторами искусства серьезным проработкам, особенно за песни из фильма «Большая жизнь» («Спят курганы темные», «Три года ты мне снилась»). Обвинялся в пошлости, «кабацких интонациях»… К моему величайшему удивлению, Никита Владимирович весьма легкомысленно вспоминал об этих, безусловно, мрачных эпизодах свой жизни: «Что было, то было...» А по поводу «искусствоведческих оценок» тех лет снова припомнил забавные истории. В 1944 году Богословского прикомандировали к Карельскому фронту. Тогда же он написал «Северный вальс» на стихи Павла Шубина. Члену военного совета фронта генералу Терентию Фомичу Штыкову музыка решительно не понравилась.  Он безапелляционно заявил композитору, что мелодия банальная, не запоминается, какая-то расслабляющая – и снял «Северный вальс» из репертуара фронтового ансамбля песни и пляски.

–  Прошло какое-то время, –  вспоминал Никита Владимирович, –  и вот мои сочинения захотел послушать командующий фронтом маршал Мерецков. Я попросил ансамбль  исполнить в числе других песен и «Северный вальс». «Да это же просто прелесть! –  воскликнул маршал. – Как раз то, что нужно нашим солдатам».  Он повернулся к члену военного совета и спросил: «А каково ваше мнение?» «Прекрасная песня! – ответил мгновенно Штыков. – Лучшее из всего, что мы прослушали, я ее всегда одобрял и даже напевал».

Похожая история была и с другой, еще довоенной песней Никиты Богословского – «Любимый город» на стихи Евгения Долматовского из фильма «Истребители». Директор Киевской киностудии Зиновий Ицков поначалу распорядился ее полностью переделать, мол, в таком виде песня не годится.  Но ни композитор, ни поэт ничего в ней менять не стали – ни ноты, ни строчки. А просто спустя какое-то время сказали директору, что учли его совет и записали новую, теперь уже полностью переделанную песню  и дали послушать всю ту же, старую. Ицков строго обвел взглядом соавторов и вынес резюме: «Ну наконец-то получилось то, что надо. Ведь можете, черти, когда захотите!» 

Между прочим, когда Богословский был прикомандирован к Карельскому фронту, ему вручили офицерские погоны с капитанскими звездочками, а в военный билет записали должность – «фронтовой композитор». Для Карельского фронта он написал цикл песен, которые ныне считаются военной песенной классикой. Помимо уже упоминавшегося «Северного вальса», это «Песня гнева» и «Карелия». Близкое, непосредственное знакомство с фронтовой жизнью очень помогло композитору и при создании симфонической повести «Василий Теркин».

Последним  военным произведением Никиты Богословского стала песня «Тюльпаны мая», написанная им к 50-летию Победы.