Очень просился на фронт
В одном Иван Елисеевич, без сомнения, прав: ряды очевидцев военных событий продолжают редеть. Сам он родился в деревушке под Смоленском в 1926 году. Всю войну восстанавливал связь на фронтовых железных дорогах. Но история его жизни оказалась тесно связана с белорусско-польской границей, городами Белосток, Гродно и Лида. Ветеран сам открывает дверь. Из дому уже не выходит: прихватила спина. Но взгляд ясный и проницательный.
Иван ПОПКОВ.— Лучше не вспоминать то время, — говорит Иван Попков, и на его глаза наворачиваются слезы. — Для меня война началась в 1939 году. Жили мы очень бедно, мать работала дояркой в колхозе за трудодни. Отца забрали на войну. Сестренка, которой было 2 годика, распухла от голода и умерла. В это время приехал мой дядя из Белостока и забрал меня, чтобы я не повторил судьбу моей сестры. А 21 июня, за день до начала войны, стало известно, что военных действий не избежать, и все стали садиться в поезда и уезжать. Родственники доехали только до Волковыска. Тетя и два ее брата погибли в первый же день войны. Меня в то время отправили в деревню недалеко от Белостока, на родину моей мамы. Находился я там до прихода наших. Очень просился на фронт, но так как я ничего не смыслил в военном деле, меня определили в батальон аэродромного обслуживания. А потом старый капитан сказал мне: «Война, сынок, скоро кончится. Тебя учить надо, а у нас на железной дороге людей не хватает». Так и восстанавливал связь до самой Победы. Много бомбежек пережил, дважды был на волосок от гибели.
В 1945 году Ивана Попкова направили в Гродно, а оттуда — в Лиду. Так он и осел в этом небольшом уютном городке. Трудился на железной дороге до самой пенсии. А потом еще 15 лет после выхода на заслуженный отдых. Не отпускали. Начинал рабочим, а закончил старшим инженером. Ветеран не может сидеть без дела. В доме — десятки часов, разных поделок и сувениров, сделанных его руками. Только полтора года назад Иван Елисеевич перестал ездить на дачу. А ведь ему уже 92-й пошел.
Фотография, дата, подпись
— Вот альбом, — приглашает в гостиную Иван Елисеевич. — Посмотрите сперва. Все фото расположены в хронологическом порядке. Моего дядю, составителя этого альбома, звали Николай Александрович Кучевский. Он, как и моя мама, родился на Белосточчине в 1886 году. Он выучился на летчика и впоследствии стал командиром 43-й Витебской авиационной эскадрильи. Об этом мы можем судить по групповой фотографии. Командир в центре, а справа и слева от него его заместители. Среди них Яков Смушкевич — дважды Герой Советского Союза. Дядя к этому времени был награжден орденом Красной Звезды. И на этом карьера Николая Кучевского заканчивается. В 1933—1934 годах его вместе с семьей репрессировали. Раз фамилия Кучевский — значит, польский шпион. Хорошо, не расстреляли, как других. Видите, многие фото «врагов народа» вырезаны из альбома. Дядю выслали в Казахстан. Там он устроился на работу в гражданскую авиацию, возил экспедиции и сам участвовал в раскопках. Есть и такие снимки.
Кроме неба и самолетов, всю свою жизнь Николай Кучевский любил фотографию. Качество снимков, сделанных более 100 лет назад без помощи современного цифрового оборудования, вызывает восхищение. Под каждым фотоснимком стоит дата и подпись. Поэтому так легко отследить все процессы становления советской авиации. Одни из первых снимков датируются 1913 годом. На них изображены самолеты, которые были на вооружении царской России. Как раз в это время Николай поступил на учебу в Курскую летную школу. После революции эта техника перешла в состав советской авиации. Было много трофейных самолетов иностранного происхождения: французских и немецких. В то время сами летчики испытывали самолеты на прочность, поэтому на фото изображено много аварий с погибшими пилотами. Эти моменты так же тщательно описаны и датированы. Вот авария Кузнецова на «Сопвиче», авария «Фармана», свеча «Ньюпор»… Два самолета, столкнувшиеся друг с другом у самой земли, самолет, врезавшийся в крышу жилого здания… Все они кажутся игрушечными картонными моделями. По правде, боевыми машинами их назвать трудно.
Летайте самолетами
К середине 1914 года, то есть перед самым началом Первой мировой, на вооружении европейских армий насчитывалось немногим более 700 самолетов. В России их было 250, у союзников Антанты — еще 200. И у противников чуть более 300. Опыт использования авиации в военных действиях был небольшой. В 1911 году итальянцы применили аэропланы для бомбардировки, изготовив бомбы кустарным способом и выбрасывая их из кабины вручную. Поэтому в начале войны основными задачами военной авиации стали разведка и связь.
В России более распространенными были машины «Фарман» и «Вуазен». Их можно детально рассмотреть в фотоальбоме Николая Кучевского. Первыми классическими истребителями принято считать французский «Моран» и немецкий «Фокке». Есть в альбоме и совершенно уникальный снимок триплана — самолета с тремя крыльями. В целом развитие авиации внесло значительные изменения в ход боевых действий. Так уж получается, что история технического прогресса неразрывно связана с историей войн.
— Самому Николаю поучаствовать в боевых действиях во время Великой Отечественной не удалось, о чем он сожалел всю свою жизнь, — продолжает рассказ Иван Попков. — После смерти Сталина его реабилитировали. Он купил небольшой домик в Подмосковье и превратил его в сказку. Уже в пожилом возрасте заболел, и врачи порекомендовали ему переехать ближе к тому месту, где он родился. Белосток давно был польским, поэтому дядя выбрал ближайший к нему наш город Гродно. Кстати, в альбоме есть еще один редкий снимок. Буквально за несколько дней до взрыва он сфотографировал знаменитую Фару Витовта (костел). Умер Николай Александрович в 1971 году. Детей у него не было. Так альбом оказался у меня. Говорят, он будет очень интересен для тех, кто увлекается историей авиации. Думаю, пришло время передать его в нужные руки.
Tanula.K@mail.ru
